Мы с вами прямо сейчас живем в удивительное время, когда люди в России вопреки экономической ситуации и здравому смыслу поворачиваются лицом к гуманистическим ценностям. В очередной раз что-то в нашем обществе переключилось, и вдруг оно стало понимать, что продавать себя богатым – низко. И выступило против платного сурматеринства.
Сразу несколько скандалов. В Приморье изъяты 12 суррогатных детей, местная власть отказалась их передавать китайским родителям или нянькам. А в Красноярске целых 18 китайских младенцев не отдают заказчикам, против владельцев и руководства агентства по суррогатному материнству возбуждено дело о торговле людьми.
При этом, вы только вдумайтесь, в обоих случаях действия местных органов власти и опеки незаконны, потому что де-юре мы страна-донор маток, у нас законодатель в свое время озаботился защитой прав биологических родителей, поэтому они за детьми к нам и едут.
Но сейчас консенсус в обществе по этой теме нарушен: на бумаге мы гарантируем защиту для заказчиков детей, а де-факто уже не готовы находиться в одном ряду с Украиной, Грузией или ЮАР. Переросли!
Свершилось чудо: на фоне массового обеднения и очевидного политического кризиса Россия вдруг сделала еще один рывок в рамках перехода к этике сытых стран и начинает задумываться о ценности жизни и здоровья. А это значит, что дальнейшая продажа ресурсов женского организма невозможна.
В таких деликатных вопросах нужен полный консенсус общества и власти. Если начались споры, значит признанная аморальной практика будет запрещена, это закон развития человечества, с ним ничего нельзя поделать. Можно ложью и устрашениями заставить людей лишь ненадолго притормозить развитие. Например, представить борцов с суррогатным материнством как ретроградов и религиозных фанатиков. Некоторые так ведь и пишут: Россия, дескать, скатывается в церковничество, вот и результат. И происходящее сейчас в Красноярске и Приморье объясняют мракобесием, а не расхождением закона с нравственными убеждениями повзрослевших граждан.
Меж тем ничего ни смешного, ни фанатичного в позиции тех, кто требует запретить вынашивать детей за деньги, нет. А вот у якобы авангарда общества есть смешные заблуждения. Он почему-то решил, что отрицание платного суррогатного материнства – это, во-первых, удел отсталых стран, а во-вторых, вызвано лишь влиянием церковников. На самом деле проблема возмездного вынашивания детей лежит исключительно в поле светской этики, а само платное суррогатное материнство разрешено лишь в отсталых государствах.
Вот такая случилась коллизия: уставшее от напора церкви общество едва ли не назло ей стало поддерживать архаичную позицию и гордиться неразвитостью своего правового сознания. А ведь запрет на возмездное материнство имеет ту же природу, что и запрет на продажу органов. Понимаете, какая штука: право на жизнь и здоровье, а также на родительство – это естественное право каждого. Да, мы все не равны, да, есть лекарства и больницы для богатых. Но есть и различные общественные институты, например, НКО, которые стараются ликвидировать неравенство и собирают деньги для лечения бедных. Поэтому семья Дэвида Рокфеллера никогда не признается, что то ли пять, то ли семь раз покупала для него место в очереди за донорским сердцем – она до последнего делает вид, будто Дэвид Рокфеллер честно ждал пересадок. А американцы делают вид, что верят. Потому что как только вслух будет произнесена правда, не поздоровится ни Рокфеллерам, ни всему американскому государству.
Причина одна – там у людей развито правовое сознание и граждане понимают, что такое естественные права и почему они не могут быть отчуждаемы или присуждаемы. И государство обязано декларировать борьбу с неравенством в реализации естественных прав. Если оно разрешает заведомо недоступную для большинства платную пересадку органов или коммерческое материнство, оно попирает идею стремления к равенству и становится выразителем воли богатых, а оно обязано представлять интересы всех граждан.
Как обязано и защищать человека от нищеты, при которой ему приходится продавать себя. Право торговать своим телом, органом, маткой подразумевает право государства и общества доводить человека до состояния, когда он для спасения себя и семьи вынужден продавать здоровье. Государство, которое разрешает продажу здоровья, провозглашает отказ от решения проблем бедности и незащищенности.
Это понимают жители благополучных стран. А жители стран бедных – не понимают. Потому платные суррогатные матери разрешены только в неразвитых странах, даже в тех единичных штатах США, где это допустимо, введены ограничения на размер платы и есть множество благотворительных фондов, даже университетских программ, собирающих деньги на суррогатное материнство для людей, которые не могут его оплатить. Но в основном в США бесплодные женщины, как и тяжелобольные люди, равны в своем праве и стоят в живой очереди к бесплатным донорам. Все остальное – психология стран третьего мира.
Знаете, где сегодня разрешено и законодательно оформлен бизнес по коммерческому сурматеринству? Это Россия, Украина, ЮАР, Казахстан, Грузия и несколько штатов США. Впрочем, в последних даже при коммерческом подходе не только регулируется размер возможного вознаграждения, но и нужно устанавливать родительство через суд. Во всех остальных странах суррогатное материнство либо запрещено полностью, либо может быть на безвозмездной основе. В Великобритании под запретом реклама сурматерей, агентства по их подбору, а вознаграждение за беременность должно быть «в разумных пределах». Даже в Таиланде с Индией сурматеринство запрещено с 2015 года. В Мексике – разрешено в двух штатах, безвозмездно и для мексиканцев. В Канаде суррогатным матерям можно компенсировать только потери в зарплате и затраты на медсопровождение.
Белому западному миру детей рожают в основном украинки: на Украине законодательство детально прописано именно под роды для иностранцев, там оформлена индустрия, множество украинских агентств имеют представительство по всему развитому миру.
Россиянки рожают в основном для китайцев, которые лидируют среди заказчиков суррогатных детей даже в Петербурге. Масштабы фантастические. Раньше у нас были беби-туры: выбор суррогатной матери, ЭКО, поездки в Павловск, на фонтаны Петергофа, групповая экскурсия в Эрмитаж. А что? И ребенка заказали, и древнеегипетскую коллекцию посмотрели! Беда, конечно, что границы закрыли, – как было удобно!
Есть в городе и агентства, ориентированные на европейцев с американцами. Они предлагают пакетное обслуживание, например, перевозку суррогатной матери на роды в США, чтобы минимизировать бумажную волокиту. По российским законам, родившийся здесь ребенок будет записан на биологических родителей, но в Штатах потом придется оформлять младенцу гражданство через суд. Можно вывезти женщину на весь период беременности. Иностранцы вообще часто увозили суррогатную мать на все время беременности к себе.
Нередки случаи, когда оставаясь в России, женщина подписывает согласие на отдельное от своей семьи проживание: беременную поселяют в квартире с видеонаблюдением. Зачем? Чтобы удостовериться, что она тратит выделяемую ей еду, витамины на себя, потому что обычно матери – а все эти сурмамы матери – приносимую еду отдают своим родным детям. Так, одна женщина рассказывала мне, что 7,5 месяцев жила в квартире с камерами и спускала фрукты, мясо, рыбу, орехи, привезенные ей от биологических родителей двойни, сыновьям с балкона. По веревке!
Ее слова я помню с 2012 года: «У меня мальчишки кроме арахиса сроду ничего не ели. Что я, сама буду орехи эти есть?» Я тогда была молода, но все равно понимала. А теперь у меня есть свой ребенок и я еще тверже знаю, что никогда мать не съест, если ее ребенок недоедает.
И богатые заказчики это понимают, потому частой традицией стало проживание матери на территории клиентов. А что у нее дома родные дети остались, ее проблема. Кого интересуют чувства детей из третьего мира? У нас даже до лета 2020 года существовали «суррогатные фермы». Как раньше на Филиппинах.
В отличие от подавляющего большинства сторонников суррогатного материнства, я таких женщин видела, причем сразу несколько. Я делала интервью с суррогатными матерями, причем еще в годы, когда бизнес этот был в России полукриминальным. Ни одна не сказала, что родила бы чужого ребенка без денег, — всех на роды толкала нищета. Все отметили, что потеряли на беременностях здоровье. Многие рожают по 2-5 раз, часто – двойню, почти у всех есть варикоз. Ни одну женщину беременность здоровее не сделала. Это не работа – это продажа здоровья. Никто не рад такой судьбе. Конечно, лучше родить ребенка за деньги, чем жить в бараке, не иметь никакой работы и выплачивать микрокредиты. Но еще лучше – жить сносно без необходимости себя продавать.
В России своего спроса на существование целой индустрии платных матерей не хватило бы – нет столько клиентов. Индустрия сурматеринства держалась у нас на обращениях из развитых стран. Они у себя не считают возможным обострять социальное неравенство, а у нас – можно. Иностранцы ехали к нам со всего мира, потому что, говорят они, «в России очень либеральное законодательство для суррогатных родов». Ну да. В России государство не хочет решать проблему бедности, поэтому оно разрешило продавать себя. И тут вдруг общество стало сопротивляться. Возможно, сыграли роль закрытые границы: у граждан было время подумать, отстраниться от этой темы и посмотреть на нее со стороны. Если бы не изоляция, мы бы не увидели этих тяжелых картин детских ферм, где выращивают китайских младенцев, и, может, до сих пор бы не созрели до западного взгляда на суррогатное материнство.
Запрет покупки беременности – шаг в сторону правового общества, а не наоборот. Нельзя не продавать тело – нельзя его покупать. Ни все, ни по частям, ни на время. Потому что как только разрешат платное донорство, мир разделится на доноров и реципиентов. Как он уже сейчас разделен на тех, кто рожает сам и кто может себе позволить не рожать. Детей покупают не только те, кто не может их иметь: часто к суррогатному материнству обращаются модели, актрисы, занятые женщины. Они не хотят вынашивать ребенка. Это называется гестационным сурматеринством: женщина не желает нести тяготы и риски беременности: лежать с токсикозом, толстеть, получить гепатоз, отеки, преэклампсию – пускай их получит другая!
Никому нельзя разрешать себя продавать, иначе появится класс покупателей.
И никого нельзя доводить до необходимости продать свое здоровье. Это аксиома из стран первого мира. И если у нас ее поддерживает только церковь и консервативная часть общества, я в данном вопросе встану рядом с ними. А не предпочту, как некоторые прогрессивные якобы люди, назло РПЦ сидеть на задворках мира, лишь бы батюшкам насолить.