Недавно я ездил в Швецию. Несколько дней там пробыл, это второй мой приезд, и снова я был охвачен ощущением какой-то обаятельной и спокойной силы. Во всем — от старых камней мостовых до новеньких белых абажуров на подоконниках (шведы почему-то выставляют на каждое, ну почти на каждое, окно офиса или квартиры маленькие настольные лампы наивного «икейского» фасона) — во всем чувствуется прочность, окладистость, укорененность, некичливая уверенность народа в правоте своего бытия.
Швеция — маленькая страна. Население чуть не дотягивает до 10 миллионов. Меньше Москвы. Однако вспомним, что шведы делают, так сказать, руками. Про Линнея и Сведенборга, Августа Стриндберга, Сельму Лагерлеф и Астрид Линдгрен помолчим: при всем восхищении гениями, они не показательны для развития страны.
Гении случаются вдруг, где угодно и когда угодно. А люди постоянно живут здесь и сейчас.
Итак. 10-миллионная Швеция — это «ИКЕА», которая снабжает полмира удобной и недорогой мебелью, и SKF — пятая часть мирового производства подшипников. Собственное кораблестроение и самолетостроение, в том числе военное. Швеция сама делает для себя истребители, катера и подлодки, танки, бэтээры, БМП и даже винтовки. «Вольво» — марка, которая в рекламе не нуждается. «Хассельблад» — лучший профессиональный фотоаппарат.
Кстати, что у нас в русской памяти есть шведского? Довольно много! Шведская стенка. Шведская спичка. Шведский стол. Шведский стол в старинном смысле слова, есть стол-бюро с гибкой крышкой из реечек. Шведский шкаф, где стекло поднимается и задвигается вовнутрь, поверх книжных корешков. Еще, разумеется, шведская семья (кажется, выдумка, но всё же). Ну и, конечно, «швед под Полтавой».
Как это вышло?
Почему у такого небольшого по численности народа, живущего не в самых лучших климатических условиях, все получается на пять с плюсом?
Когда я поделился своим восхищенным недоумением с друзьями, они со смехом отвечали: «Зато эти шведы бездуховные!». Отвечали, конечно, шутя — но в каждой шутке только доля шутки, остальное — реальные мысли и убеждения. Убеждения эти вкратце таковы:
несчастные шведы, погорев под Полтавой, вынуждены были работать на своем тесном огороде.
Хотя не такой уж он тесный, кстати говоря — по территории это пятая страна в Европе, после России, Украины, Франции и Испании, а плотность населения Швеции сопоставима с плотностью населения Европейской России — 22 и 27 чел./кв. км, то есть Россия населена даже гуще.
Копаются, значит, на своем огороде, изготовляют всякий высокотехнологичный товар и знать не знают о высоких полетах национального духа.
Так вот, дорогие читатели и читательницы. Я вдруг понял, что Швеция — это, пожалуй, одна из самых высокодуховных стран на свете. Причем именно в христианском, в самом что ни на есть православном смысле.
Главный признак христианской духовности — смирение.
После поражения под Полтавой шведы смирились с утратой имперской роли. А какая была империя в XVII веке — контролировали всю Балтию по кругу, Польшу захватили… Читайте роман Сенкевича «Потоп» — потоп этот и есть нашествие шведов, кто бы мог подумать! Дошли до Полтавы, и вот тут-то споткнулись.
Но нашли в себе силу, мудрость и христианскую добродетель — смириться. Смогли отказаться от имперских реваншей, заняться благоустройством своей земли и в 1834 году официально объявить о своем нейтралитете (фактически Швеция ни с кем не воевала с 1814-го).
Конечно, в Швеции, как в Греции, все есть: и националисты, и империалисты тоже.
Несколько сотен человек, наверное. Но вообще в народе имперско-реваншистская идея совсем не популярна. Никто не кричит во весь голос: «Нет такой страны — Норвегии и норвежского языка нет тоже! Есть отторгнутые у нас наши исконные северо-западные провинции, где говорят на испорченном шведском! Пора вернуть Аландские острова, где наши соотечественники стонут под финским гнетом!» Даже смешно.
На всё — воля Божья. Уж на полтавское поражение — точно. Так что смирились.
Важнейшей христианской добродетелью, признаком духовного служения Богу является милосердие.
Давайте постараемся понять, что шведское социальное государство с высокими налогами, пенсиями и пособиями, великолепными больницами и комфортабельными тюрьмами — это реальное воплощение заповеди Христа, которая дана в Евангелии от Матфея, глава 25, стихи 34–40, где говорится о Страшном Суде и о награде за милосердие.
«И тогда скажет Царь тем, которые по правую руку Его: «приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне». Тогда праведники скажут Ему в ответ: «Господи! когда мы видели Тебя алчущим, и накормили? или жаждущим, и напоили? когда мы видели Тебя странником, и приняли? или нагим, и одели? когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и пришли к Тебе?» И Царь скажет им в ответ: «истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне».
А грешникам объяснит: «так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне. И пойдут сии в муку вечную, а праведники — в жизнь вечную».
Да, друзья,
комфортабельные тюрьмы — это не возмутительный гуманизм, не «с жиру бесятся эти скандинавы» — а всего лишь следование заповеди Христовой.
А особенно важная в наше время христианская добродетель — странноприимство. Можно считать, что благополучная Европа совсем сбрендила, пуская к себе беженцев, можно со стороны сокрушаться по поводу того, например, что в прекрасном шведском городе Мальмё 43% населения — мигранты, а 25% горожан исповедуют ислам. Но не надо забывать, что это и есть христианское милосердие: «Я был странником, и вы приняли Меня».
Конечно, можно много говорить о своей какой-то особой духовности — персональной и национальной. Много красивых и выспренних слов. Но, как говорится, «болтать — не мешки ворочать». Ибо сказано: «По плодам их узнаете их. Собирают ли с терновника виноград, или с репейника смоквы?» (Матф., 7. 16). Появляется ли новое доступное жилье от слов об утраченном имперском величии?
Повышаются ли пенсии от неутолимого желания стать моральным примером для всего человечества?
Сытнее ли живет народ от надменных препирательств с соседями? Все эти мысли, слова и действия суть проявления гордыни. А гордыня — это первый номер в списке семи смертных грехов. Она и есть «худое дерево, которое приносит плоды худые» — то есть разрушенную сельскую больницу; старика, у которого не хватает пенсии на квартплату; арестантов, сидящих в тесной и душной камере…
Вспоминается притча про игольное ушко. Трудно войти богатому в Царствие Небесное, но еще труднее, наверное, гордецу смириться, а злому и недоверчивому стать милосердным.
Однако надо. Мне так кажется. Потому что смиренным и милосердным народам живется лучше, духовно и физически чище, безопаснее, да и просто удобнее, чем гордым и недобрым.
«Но со скучным бюргером и поговорить-то не о чем!» — возразят мне.
Верно. О чем говорить с духовным, то есть смиренным человеком? «Как поживаете?» «Слава Богу! Грех жаловаться. Трудимся, с Божьей помощью». Скучно, скучно, обыденно, банально… Да, это вам не тот школьник из Достоевского: «покажите ему карту звездного неба, о которой он до тех пор не имел никакого понятия, и он завтра же возвратит вам эту карту исправленною». Но вряд ли починит скрипучий табурет, на котором будет сидеть, исправляя карту.
К сожалению, мы часто понимаем духовность как выспренние разглагольствования о прекрасном и высоком, об истине и красоте, о славных предках и предначертаниях будущего — на фоне бедности, неустройства и несправедливости.
Слишком узкий взгляд на духовность. Я бы расширил.