Две Пасхи подряд, в 1988 и 1989 году, я встречал без малейшей возможности пойти в храм. Еще точнее — я встречал их в карауле, солдатом атеистической Советской армии. И так совпало, что оба раза стоял на посту около полкового знамени как раз в пасхальную полночь.
Я прекрасно помню это удивительное ощущение причастности к церкви, встречающей Воскресение, — волну радости и благодарности, которая подхватила и несла. Два часа на посту были наполнены радостью, молитвой и вдохновением. Нет, я бы не хотел снова оказаться в таком положении в пасхальную ночь, но этот урок я никогда не забуду.
На эту Страстную и на эту Пасху санитарные власти России не советуют или прямо запрещают посещать храмы, с ними соглашается и патриарх, и многие (но не все) епископы. В этом, кстати, нет ничего нового: мой прадед С.М. Десницкий был санитарным врачом города Орла, и вполне возможно, что он издавал такие же предписания во время тогдашних эпидемий, в полном соответствии с законодательством Российской империи. И, насколько мне известно, никто тогда не возмущался.
Настоящей угрозой для православия тогда были, как мы теперь понимаем, не закрытые двери соборов, а формальное исполнение обрядов, которое никак не препятствовало обращению простых людей в большевизм.
Согласны воздержаться от посещения храма далеко не все. И вот люди, которые привычно твердили «всякая власть от Бога, слушайтесь начальство и не спорьте с ним», воспоминают о Конституции и своих правах (всегда бы так!). Я не буду с ними спорить.
Я скажу таким людям только одно: пожалейте врачей. Знаю достоверно, из первых рук, каково им сейчас, как они дежурят в красной зоне по 12 часов, не снимая защитных костюмов, в памперсах, чтобы не переодеваться лишний раз, ведь тех костюмов не хватает.
Как ночуют в своих больницах на свободных койках, как неделями не видятся с родными, как массово заражаются сами, но остаются на посту. Они, наши врачи, медсестры и все, кто им помогает, — они сейчас на Голгофе. Они останутся на своей Голгофе, когда мы будем славить Христово Воскресение, и на следующую неделю, и еще на одну, и на другую… и никто не знает, на сколько еще недель. У них нет на ладонях ран от гвоздей — но багровые круги вокруг глаз от постоянных защитных очков видны уже сейчас. Не добавляйте им работы.
А если вы хотите отпраздновать парад Победы и не представляете себе май без шествия «Бессмертного полка» — подумайте, что эти врачи и медсестры сейчас на передовой сорок первого года и останутся на ней еще много дней. Пожалейте их, оставайтесь дома.
Не требуйте себе праздника ценой чужих страданий. Да и жизней, что уж тут скрывать.
И может быть, это повод задуматься о том, что христианство и церковная жизнь для многих стали еще одним сектором потребления: это мне надо в храм, это я хочу причаститься, это мои куличи да яйца должны быть освящены… «Я» на первом месте. Так ли оно в Евангелии?
Все проходит, пройдет и это. Но память останется. И может быть, сейчас для православных христиан настает время задуматься и что-то переосмыслить. Все эти тридцать (уже ведь тридцать!) лет «церковного возрождения» мы постоянно слышали, что нужно ходить в храм. Если есть проблемы, если что-то не так, если уныние и маловерие — ходите в храм, говорили нам. Если даже что-то в храме непонятно, ходите чаще и поймете. Словом, ходите.
И вдруг говорят: но только не сейчас. Оказывается, есть вещи важнее храма? Да, жизнь и здоровье ближнего.
Да вот хотя бы вашего приходского батюшки: в Москве на сегодняшний день уже у пары десятков подтвердился этот диагноз. У вас есть выбор, приходить или нет — а у священника, как и у врача, этого выбора нет. Он на своем посту, ему самоизолироваться некуда — а с ним и его семье, нередко многодетной. Пожалейте их.
Есть такой парадокс Великого поста… Одна из главных его фигур — Мария Египетская как образец покаяния. Но штука в том, что она вовсе не ходила в храм. Оказывается, можно и так? Можно. Ходил ли в Иерусалимский храм Иисус Христос? Да, ходил. Например, чтобы выгнать из него торговцев. Но все самое главное в Евангельской истории произошло не в храме.
Цель христианской жизни — приближение ко Христу. Храмовая молитва, участие в обрядах и таинствах — средство. Важное, проверенное временем, необходимое, но всего лишь средство. Слишком многие путают его с целью.
И мне кажется, что эта пандемия может стать временем переосмысления собственно христианской жизни. Практика русского православия сложилась в традиционном крестьянском обществе: неграмотные прихожане приходят в храм, слушают, что там читают и поют, участвуют в обрядах, задают вопросы своему батюшке… Все это так понятно и естественно в условиях XV или XIX века. И многие радостно (или не очень) старались вернуть все это в реалии больших городов века XXI… Получалось, скажем так, не всегда, потому что изменились люди, изменилась жизнь.
Трансляция богослужения по телевизору — это уже стало для нас реальностью. А возможна ли общая молитва в скайпе или зуме? Почему бы и нет? Патриархия уже предложила мирянам тексты молитв, которые можно читать в эти дни дома, без священника. Разве только в условиях пандемии?
Когда я оказался впервые на раскопах Херсонеса, античного и средневекового города в Крыму, меня поразила одна вещь. Тот слой, который мы видим сегодня — он из раннего средневековья, уже христианских времен. Так вот, в городе было огромное количество маленьких храмов — их легко опознать по полукруглым апсидам, обращенным на восток. По сути, один храм приходился на пять-шесть жилых домов… но войти в этот храм могли всего несколько человек. Вряд ли в каждом из них каждое воскресенье и каждый праздник совершалась служба — где ж найти столько священников? По-видимому, их использовали для краткой домашней молитвы, для своих семейных праздников.
У нас сейчас все иначе: большие храмы, куда собираются обычно не знакомые друг с другом люди, чтобы каждый из них лично получил то, за чем пришел. Своеобразные центры ритуальных услуг.
И очень мало где возникает хоть что-то, похожее на общину. Может быть, нынешние Страстная и Пасха дадут стимул к тому, чтобы в больших городах верующие стали бы объединяться «по горизонтали», как, собственно, и происходит в любом обществе во времена бедствий и потрясений?
Патриархия призвала верующих выставить в пасхальную ночь свечу на окно. Это красивый символ, это способ показать (и узнать!), кто в твоем доме празднует Пасху в эту ночь. Но еще это напоминание о словах Христа: «где двое или трое собраны во имя Мое, там и Я среди них». Везде. Даже в самоизоляции, даже на кухне блочного дома мы можем с полным правом сказать и ответить друг другу:
— Христос посреди нас! И есть, и будет.