А ведь были времена, когда мы рулили Европой. Притом «единой Европой». Вот, например, в пору существования Священного союза, созданного по инициативе Александра Первого 26 сентября 1815 года. Иное название подписанного тогда документа – «Трактат Братского Христианского Союза». И он, конечно, отражал во многом соответствующие настроения при тогдашнем дворе русского императора, который не только увлекался мистикой, но и был полностью убежден, что в одержанной победе над Наполеоном самое Божественное Провидение избрало Россию, дабы ее руками вершить историю.
В нашей историографии (еще с советских времен) преобладает точка зрения, согласно которой Священный союз (первоначально трактат подписали Россия, Австрия и Пруссия, но затем к нему присоединились практически все христианские монархии Европы (кроме Англии и папы римского), а также Швейцария, был сборищем реакционеров, главной целью которых было подавление революционных движений на континенте. Чтобы не порождали таких больше чудищ, как Наполеон Бонапарт. Таковая цель действительно преследовалась, хотя Священный союз никогда не был никаким именно формальным соглашением государств, он не накладывал на них никаких обязательств.
Священный союз был попыткой построить международные отношения в Европе на основе Евангелия (как аналога современного «международного права»). Более того, попыткой создать на этой основе то, что называется единой Европой, каковая идея была жива на континенте веками еще со времен империи Карла Великого и даже раньше. А если угодно, то Священный союз был еще и формой мирного существования, созданной по итогам Венского конгресса, зафиксировавшего итоги победы над Наполеоном.
Три монарха-основателя союза в подписанном ими документе выразили решимость руководствоваться в своей не только внешней, но и внутренней политике «заповедями святой веры», а именно «любви, правды и мира». Чем вам не общеевропейская конвенция?
Позже, в декабре того же года, император Александр счел нужным разъяснить смысл Священного союза своим подданным, издав по сему поводу Высочайший манифест, предписав прочитать акт о заключении Священного союза во всех церквях Российской империи.
В манифесте разъяснялось, что монархи связали себя данным союзом ради «покоя и благоденствия народов» и договорились руководствоваться как между собою, так и в отношении к своим подданным учением Иисуса Христа, «благовествующего людям жить... не во вражде и злобе, но в мире и любви». Как говорится, все во имя человека, все во благо человека. Как Бог велел.
На этом фоне любви не было такой уж особой надобности закреплять какие-то формальные обязательства государств по отношению друг к другу. Достаточно было провозгласить межмонаршье «неразрывное братство» и выразить в самой общей форме обещание «во всяком случае и во всяком месте подавать друг другу пособие, подкрепление и помощь». Ничем не хуже ведь 5-й статьи договора НАТО или аналогичной – в ОДКБ. Также стоит отметить, что Священный союз изначально создавался как организация открытая для всех желающих. Критериев приема не было, достаточно было изъявить желание и солидаризироваться с принципами союза. Не мурыжили никаким «кандидатством» на входе. Так что монархи-реакционеры были не чета нынешним брюссельским чиновникам.
Хотя есть и другая версия: многие страны, особенно соседние с Россией, не без оснований усматривали в созданном союзе попытку именно России удовлетворить свои имперские амбиции с претензией на лидерство в Европе, но предпочитали «влиться в ряды», нежели перечить сильным мира сего. Лишь британский монарх ответил отказом, и именно потому, что хотел оставить себе любимому свободу рук в той же Европе. Как говорится, «англичанка» всегда гадит, хотя тогда это был мужчина по имени Георг.
Существует и еще одна, на мой взгляд, наиболее любопытная версия того, почему практически все европейские монархии вступили в союз. Потому что они не придавали этому слишком уж большого значения. Мол, это всего лишь идеи, притом пафосные. А что идеи? Тем более абстрактные – насчет христианской любви и братства. Разве они могут двигать миром, думали некоторые европейские монархи-прагматики. И ошибались в этом, конечно. Еще как могут.
А «мессианство», основанное на неких «больших идеях», во внешней политике – это вообще страшная эпическая сила. И в ХIХ веке. И теперь.
Члены Священного союза вполне результативно подавили революцию в Неаполитанском королевстве в 1821 году. А также революцию в Испании двумя годами позже. Однако не смогли полностью преодолеть разногласия относительно греческого освободительного движения в 1820-х. Сам русский император восставшим, с одной стороны, сочувствовать никак не мог – бунт же, как-никак против существующих порядков, которые должны быть незыблемы на все времена. С другой стороны, греки вроде как «братья по вере», а восстали против турецкого султана, который России был совсем не друг. В результате Александр все-таки встал на сторону восставшего греческого народа, порвал отношения с Турцией и потребовал ввода «миротворческих», как сказали бы сейчас, войск на Балканы. Но поддержан братьями-монархами не был, поскольку они – не без оснований – заподозрили в действиях русского императора корысть, а именно намерение закрепиться самому на Балканах. Что остальной Европе было совершенно не интересно. Сам же Александр на войну против Турции так и не решился.
При Николае Первом, который вообще любую заграницу терпеть не мог, а европейскую особенно, Священный союз стал потихоньку загибаться. Однако же именно благодаря «утопическим идеям» его предшественника Европе не один десяток лет удалось, наверное, впервые в своей истории, избегать крупных войн. Через полтора века она уже совершенно по-новому посмотрит на идеи мирного сосуществования, коллективной безопасности и совместного решения общих проблем.
В основе новейших объединений будут лежать уже совсем другие «большие идеи», не те, что лежали в основе Священного союза. Его времена давно прошли, воссоздать сегодня нечто на основе принципа «нельзя допустить ничего нового и революционного» – не получится. Надо это понять и принять. Хотя Евангелие, конечно, отправлять на свалку истории не надо. Но и прикрываться им тоже.
Священный союз окончательно канул в историю в середине века. Хотя при Николае Первом, который был реакционером, но не был идеалистом, в отличие от Александра, он уже практически и не функционировал. Европу сотрясали революции, наступали новые времена. Во время Крымской войны, вопреки прежним «братским принципам любви», христианские монархии Европы не только не поддержали Россию против мусульманской Турции, но и сами выступили на ее стороне. Россия после унизительного поражения в той войне будет «возвращаться в Европу» уже обновляемой, проводящей реформы и модернизацию. Этого модернизационного задела хватит на полвека, когда его прервет большевистская революция. С которой никакая Европа уже ничего не смогла поделать.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.