Любой борец за свободу и независимость, пламенный революционер, задержавшись у власти, практически неизбежно сам становится узурпатором и сатрапом. Захватив власть силой, он со временем становится все больше озабочен лишь одним — как бы ее удержать. Отрываясь от реальности, где «революционные народные массы» все более неудобны и неуместны, прячась от нее в защищенных резиденциях и окружая себя все плотнее подхалимами и телохранителями.
Он старается удержать власть даже ценой деградации страны, не говоря уже о предательстве тех самых «идеалов свободы», ради которых в молодости политик был готов на подвиги, лишения, тюрьму и даже смерть.
А что же народ, который шел за кумиром, поддерживая его в революционном порыве и в надежде на светлое будущее? А что народ. Продолжает восторгаться, хотя уже меньше. И терпеть. Второе — все больше. Восторгаться и терпеть. Многие победившие революции предоставляют только эти две опции на долгие годы.
Жизнь почившего на днях в возрасте 95 лет Роберта Мугабе, правившего Зимбабве 37 лет, была иллюстрацией этих слов. И слов о революциях, которые пожирают своих детей – тоже. Еще ни одна революция этими «детьми» даже не поперхнулась.
Умер бывший диктатор, друживший еще с Брежневым, Мао Цзэдуном и Ким Ир Сеном (впрочем, он успел побывать и на параде на Красной площади в честь 70-летия Победы в 2015 году), как это часто бывает с такими людьми, не на родине. А в сингапурском госпитале, куда ездил лечиться. Путь в Европу и Америку ему был заказан из-за санкций, а своя система здравоохранения, как, впрочем, и образования, которые английские колонизаторы, уходя, оставили в приличном состоянии, пришли в полный упадок.
Про Зимбабве последних двух десятилетий известно, что там полная экономическая катастрофа и разруха, притом рукотворные. Все сделано руками властей. Из 16 млн жителей страны три сбежали за границу. Продолжительность жизни — ниже 60 лет. Инфляция исчислялась миллионами процентов, в какой-то момент достигнув 500 миллиардов. Процентов! Печатали банкноты по 100 триллионов местных долларов. Потом расчеты, чтобы не мучиться, перевели доллары США. В долг Зимбабве давно никто не дает. Ни МВФ, ни ЮАР, ни даже Китай, который «обкредитовал» уже всю Африку.
Год назад новое руководство страны обращалось за финансовой помощью… к Украине. А в нынешнем году президент Эммерсон Мнангагва приезжал за кредитами в Москву, но об итогах переговоров по данному вопросу ничего не известно.
В столице страны воду подают раз в неделю. Миллионам зимбабвийцев негде стало жить после того, как по стране прокатилась кампания «борьбы с фавелами». Вместо снесенных лачуг, портивших вид зимбабвийским «урбанистам», люди не получили взамен ничего. Во многих районах страны до сих пор нет электричества.
Самой знаменитой «реформой» режима Мугабе стало изъятие земли у белых фермеров еще в начале нынешнего века (поводом стало падение ВВП страны и возложение вины за это на происки белой «пятой колонны») и передача ее «героям революции». При том что до той поры Британия, мучаясь, видимо, комплексом колониальной вины, выдавала щедрые гранты на «справедливое решение земельного вопроса». Они, разумеется, разворовывались. Сельское хозяйство страны, которая кормила пол-Африки, после этого рухнуло и больше не поднялось. Сегодня в Зимбабве голодают около 5 млн человек. Сами белые фермеры либо были убиты, либо бежали из страны.
За годы правления Мугабе были убиты также десятки тысяч его противников, несогласных и недовольных, иногда «неугодных» вырезали целыми племенами. Так, была вырезана почти 100-тысячная народность матабеле, включая детей, которая была объявлена «предателями и плевелами на благодатном поле родины». Зимбабве является одной из немногих стран мира, где гомосексуализм карается смертной казнью или пожизненным заключением.
А как хорошо все начиналось! Роберт Мугабе в конце 70-х — начале 80-х был едва ли не главным символом освобожденной Африки. По нынешним меркам, перспективный «молодой технократ». Он получил хорошее образование, предпочитая со школы книжки спортивным играм, начиная с колледжа иезуитов в Южной Родезии (так называлось при англичанах Зимбабве), а потом в одном из престижных университетов в ЮАР. В 1958 году отправился учителем в Гану, которая тогда обрела независимость. Социалистические идеи тогдашнего лидера Ганы Кваме Нкрумы оказали на Мугбабе большое влияние. Эти идеи, а также идеи Мао, уж как их понял, он потом стал воплощать в жизнь в своей стране.
Что-то «щелкнуло», видимо, в голове Мугабе после уличных протестов в Родезии, куда он вернулся в 1960-м. Многие приходят в политику «с улицы». Особенно когда демонстрации разгоняют силой (а в Родезии это делать умели). И уже через пару лет молодой Мугабе станет одним их первых, кто призовет к вооруженной борьбе против власти белых. Он был готов тогда пожертвовать своей жизнью (и вполне мог) ради идей свободы. Но «обошлось» 11 годами тюрьмы, из которой он сбежал в 1975 году в Мозамбик и возглавил одно из крыльев партизанского движения против режима Яна Смита.
Повстанцы победили, белые сдали власть. Мугабе, ставший премьером, вдохновленный идеями расового мира Нельсона Манделы, в свой первый кабинет министров пригласил несколько белых. В 1981 году на пару с британским министром иностранных дел лордом Питером Каррингтоном он был выдвинут на Нобелевскую премию мира – за «успешную совместную работу по установлению мира в Родезии». Но «не срослось». Премию дали ООНовской комиссии по делам беженцем.
«Установление мира» вылилось в грызню среди победивших революционеров.
Один из соратников — Джошуа Нкомо — стал, как часто бывает, когда победы революции не хватает на всех ее вождей, злейшим врагом Мугабе. За что поплатился не только Нкомо, но и племя «ндебеле», представителем которого он был. На всякий случай племя вырезали. Однако и тогда это не помешало Западу продолжать чуть ли не боготворить «маоиста» Мугабе, а бывшую Родезию представлять чуть ли не образцом успешной, образованной и экономически процветающей страны Африки. В 1994 году королева Елизавета пожаловала Мугабе рыцарское звание. Он вообще любил часто ездить в Лондон. Пока не попал под санкции. Хотя к началу 90-х с ним уже было все понятно: уже были и разгул коррупции, и массовые репрессии оппозиции.
Возможно, «очарование» Запада Мугабе затянулось сверх всякой меры потому, что во времена антиколониальной борьбы он возглавлял то крыло партизанского движения, которое было идейно ближе к маоистскому Китаю, и враждовал с тем, которое поддерживал ненавистный Западу Советский Союз. Хотя с Брежневым Мугабе вроде вполне дружил. Как и с Фиделем Кастро. А возможно, прежнее хорошее образование в британском иезуитском колледже создавало иллюзии, что он «приручаем».
Впрочем, не с ним первым, не с ним последним произошла такая коллизия, когда выяснилось, что никакая грантовая или иная поддержка «перспективных революционеров» не может гарантировать их вечную лояльность. И даже просто вменяемость.
В первый же год своего правления Мугабе получил от Запада по тем временам более чем солидные 1 млрд долларов помощи, на которые начал реформы медицины и образования. Ни Горбачеву, ни Ельцину, заметим, учитывая разницу между Россией и Зимбабве, таких денег «на реформы» даже близко не предоставили. Мугабе тогда выступал на митингах перед белыми фермерами, встречая восторженный прием, уверяя в своей поддержке и в том, что им нечего опасаться «черного правления».
Умение говорить для разной аудитории разные вещи — это азы политического искусства любого популиста. А уж Мугабе был популист из популистов.
Даже уже когда настала полная разруха в стране ввиду невменяемости политики властей, Мугабе продолжал пользоваться широкой народной поддержкой. Раз за разом он выигрывал президентские выборы. Один раз, правда, чуть было не проиграл, еще в самом начале века, но голоса вовремя «пересчитали». Сигнал с избирательных участков был понят так, что пора еще сильнее «закрутить гайки», чем он потом и занялся. На своих последних выборах в 2013 году он набрал вполне «комфортные» 62%. Говорят, с помощью массовых фальсификаций. Ну так и что? Народ в общем «схавал», несмотря на отдельные уличные волнения.
Давимая и гонимая Мугабе пресса славила его все больше и пафоснее. Так называемый парламент засунул всякую критику диктатора в самые дальние кулуары. До такой степени, что как-то в виде ежегодного послания правитель слово в слово повторил текст речи, которую произнес за несколько месяцев ранее. Никто этого даже «не заметил». При том что формально «оппозиция» в стране была и есть, но какая-то, знаете ли, карманная. Так бывает.
И чем крепче были западные санкции, тем звонче была риторика властей про «нас не поставить на колени мировому империализму», проклятия в адрес Запада вообще и Америки в особенности, тем изощреннее были поиски врагов народа внутри страны.
И чем глубже опускалось в нищету население, тем пышнее были празднования юбилеев Мугабе, где ему дарили «самые большие в мире» бриллианты, кушали ложками черную икру и подавали стейки из мяса льва.
Никакой народ Мугабе не свергал и терпел бы его пожизненно. В ноябре 2017 года его ближайшее окружение во главе с тогдашним вице-президентом (ныне президент, вот же какая «токсичная должность» эти вице-) предъявило ультиматум, будучи выведенным из себя поведением молодой супруги диктатора Грейс (относительно молодой, она была младше «всего» на 40 лет). Кровавый диктатор банально «погорел на бабе», которая лезла во все дела. Однако, вынудив уйти, соратники все же не посадили Мугабе в тюрьму и не убили. А все потому, что он по-прежнему был еще довольно популярен.
Революционная слава не стерлась даже чувством голода. И потом, согласитесь, если уже не одно поколение живет при одном и том же правителе, то им кажется, что иной жизни и быть не может. И даже самая крайняя нищета вовсе не обязательно ведет к свержению режима.
Политическая стабильность (относительная) таких режимов начинает все больше зависеть от медийных манипуляций, сплоченности и оснащенности спецслужб и прочих силовиков. Пока есть на что кормить последних (или позволять им самим «кормиться» на руинах экономики) и смазывать машину пропаганды — все будет у таких диктатур хорошо. Особенно если регулярно посещать сингапурский или еще какой иноземный госпиталь. Потому как «кто, если не Мугабе».
Но всякий раз оказывается, впрочем, что незаменимых нет. Притом оказывается — мгновенно, еще не успевает остыть кресло от задницы прежнего хозяина страны. Впрочем, нынешнее Зимбабве подтверждает еще одну известную вещь: уход прежнего диктатора вовсе не ведет автоматически к счастью и процветанию. При нынешнем правителе страна еще глубже погружается в хаос, нищету и разруху, никаких реформ нет и не предвидится. Как говорил один русский царь, «некем взять». Впору звать колонизаторов обратно. Скорее всего, теперь это будут китайцы.
Под конец своей жизни даже прежний идейный союзник Роберта Мугабе по антиколониальной борьбе, возглавивший ЮАР после падения режима апартеида, Нельсон Мандела разочаровался в бывшем революционере. И сказал про него: «Главная проблема Мугабе состоит в том, что он слишком долго был звездой — но ровно до тех пор, пока не взошло солнце».