14 декабря состоялась объединенная прямая линия и пресс-конференция Владимира Путина, где он ответил на вопросы журналистов и жителей страны.
В контексте международных отношений России упоминание президентом одной страны, а именно Турции, и одного лидера, а именно Реджепа Тайипа Эрдогана, обратило на себя особое внимание.
И тут важен, конечно, контекст, в котором в турецкую сторону прозвучали выраженно комплиментарные высказывания российского лидера, чтобы понять их подлинное значение.
Турецкие президентские и парламентские выборы, которые состоялись в мае 2023 года, рассматривались многими зарубежными наблюдателями, включая российских, в качестве «самых важных выборов 2023 года в мире». Часто звучала и такая характеристика, как «выборы Турции между Байденом и Путиным», где на стороне Байдена вроде как выступала турецкая оппозиция, а за Путина, получалось, «играл» пытающийся переизбраться Эрдоган.
Грубая условность такой вилки в очередной раз стала понятна после того, как Эрдоган подтвердил свои полномочия на президентском посту. После своего переизбрания президент Турции продолжил проведение того курса, который нельзя характеризовать ни как «пророссийский», ни как «прозападный», а следует рассматривать именно как «протурецкий».
И в рамках этого протурецкого курса первые шаги Эрдогана были направлены на то, чтобы попробовать перезагрузить сильно испортившиеся за последние годы отношения Турции с Западом. Июльский саммит НАТО в Вильнюсе и пропуск Финляндии в Североатлантический альянс стали очевидными свидетельствами того, что турецкое руководство хочет в отношениях с США и ЕС «разморозки» и большего конструктива.
На российском же направлении передача Турцией «азовцев» (организация признана террористической и экстремистской, запрещена в России) Украине (членов запрещенной в РФ террористической организации) и выход России из «зерновой сделки» наводили на мысли о несбывшихся надеждах в отношении нового этапа российско-турецких отношений и о «холодном лете 2023 года». В пользу этой версии говорили и сдержанные заявления о Турции российского руководства, и сокращенные, по меркам прошлых лет, контакты на высшем уровне, которые увенчались после многочисленных переносов кратким однодневным визитом Эрдогана в Сочи 4 сентября.
Впрочем, после этого на российско-турецком треке случилось несколько знаковых событий уже с другим знаком. В их числе стоит обратить внимание на перезапуск в ноябре механизма российско-турецкой смешанной Межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству, которая не проводилась с момента начала СВО.
Очевидна и положительная динамика строительства АЭС «Аккую», первый энергоблок которой получил разрешение турецких властей на ввод в эксплуатацию. Более того, все громче звучит идея РФ о том, чтобы и вторую турецкую АЭС «Синоп», на черноморском побережье страны, построить российскими силами.
Пусть и сложно, но продолжается диалог между РФ и Турцией по созданию на площадке международного финансового центра в Стамбуле «газового хаба», идет обсуждение «дорожной карты проекта». Более того, как можно судить, возможны и его расширительные трактовки: Анкара выступила с инициативой по созданию в Турции российского «сырьевого хаба», где газ будет лишь частью «продуктовой линейки».
Про российско-турецкий товарооборот по итогам 2023 года станет ясно в начале будущего года, однако нет оснований полагать, что он, как и 2022 году, не будет отмечен рекордом.
Но, конечно же, ключевым сигналом о текущем характере российско-турецких отношений стали заявления президента Владимира Путина в формате «Итоги года» 14 декабря. В политике случайностей не бывает — и продуманным акцентом российского лидера следует считать развернутый ответ представителю турецкой прессы, данный в самом начале прямой линии.
В своих словах глава государства отметил «лидирующую роль президента Турции Эрдогана в вопросе восстановления ситуации в Газе» и охарактеризовал его как «одного из лидеров международного сообщества», вносящих в процесс урегулирования наибольший вклад. Слова Путина «дай бог ему (Эрдогану. — «Газета.Ru») здоровья» вообще вышли в топ цитируемости в Турции.
Подчеркну, российскому лидеру было важно сделать ударение на том созвучии, которое есть между Россией и Турцией по палестино-израильскому вопросу, где турецкая сторона со всей очевидностью ближе к России, чем к США и ЕС. Более того, невзирая на обилие переговорщиков из стран Глобального Юга, отстаивающих палестинские интересы и добивающихся немедленного прекращения огня в Газе, президент России подчеркнул роль именно Турции и лично президента Эрдогана.
Крещендо же заявлений российского лидера состояло в том, что он планирует приехать в Турцию, и если этого не произошло в рамках недавнего визита на Ближний Восток, в Объединенные Арабские Эмираты и Королевство Саудовская Аравия, то лишь потому, что «у президента Эрдогана не получилось по его графику».
Уточняющие слова Путина: «У него не получилось, не у меня. Так бывает. Но мы договариваемся, может быть, в начале следующего года осуществить этот визит (в Турцию. — «Газета.Ru»). Это редчайший пример подобного рода высказываний российского лидера, которые означают, во-первых, безусловный приоритет Турции в глазах России, в одном ряду с ведущими представителями стран Глобального Юга — Китаем и Индией.
Во-вторых, эти слова явно указывают на то, что так называемая «лидерская дипломатия» по оси Путин — Эрдоган продолжается, невзирая на все трудности и противоречия российско-турецких отношений.
Что же касается «холодного лета 2023 года», тот тут возможны варианты трактовок недавних событий в диапазоне от «трудности сторонами урегулированы» до «не было у сторон никаких трудностей».
Поясню последнее: в политике редко бывает так, что есть совпадение между «кажется» и «есть на самом деле». Российско-турецкие отношения весьма многослойны, чтобы о них можно было бы судить исключительно по тому, что находится на поверхности в информационном поле. Тем более, что и поверхность — и контролируема, и дозируема с учетом национальных интересов стран — участниц процесса.
Так что теперь неважно, было ли «холодное лето 2023 года» на самом деле или же это было частью большой политической игры, а важно то, что российско-турецкие контакты между Путиным и Эрдоганом продолжаются в формате той самой «лидерской дипломатии».
И следует ожидать прорывов уже в начале будущего года в ходе теперь уже анонсированного визита Путина в Турцию, к вящему неудовольствию западных наблюдателей. Именно об этом, по сути, и сказал он в ходе прямой линии: «холодное лето» снято с повестки дня и ведется работа над новыми страницами российско-турецкого сотрудничества. Значит, результаты — не за горами.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.