Впервые принципы Build Back Better сформулировали в докладе ООН о ликвидации последствий колоссального по силе землетрясения в Индийском океане в 2004 году. Тогда погибли, по разным оценкам, от 225 до 300 тысяч человек. Разрушения были страшными. Спецпосланник ООН в своем докладе призвал восстанавливать инфраструктуру, социальную сферу и экономику в целом таким образом, чтобы исключить в будущем социальное неравенство. Государства должны были создать резерв прочности, чтобы эффективнее противостоять будущим катаклизмам, а также снизить нагрузку на местные экосистемы и уменьшить риски природных катастроф.
Но в общем смысле рекомендации соотносились с принципами оперативного устранения текущего ущерба и адаптации к быстро меняющемуся миру. И, хоть катастрофа в Индийском океане оказалась страшной трагедией для Индонезии, Таиланда, Индии и других стран, пандемия COVID-19 в долгосрочной перспективе выглядит куда серьезнее, если говорить об увеличении неравенства как на уровне различных слоев населения в рамках одной страны, так и целых государств.
Тому есть несколько причин.
Во-первых, в отличие от вышеупомянутого землетрясения, пандемия – длительный кризис. Нагрузка, которая ложится на сферы здравоохранения и социального обеспечения, значительно превышает таковую при иных природных катастрофах. Сбои в работе этих сфер могут каскадом отражаться на всем остальном: от международных отношений и туризма до логистики и малого бизнеса.
Во-вторых, как следствие, давление накопившихся проблем в разных сферах мешает правительствам стран выработать всесторонний план действий по выходу из кризиса. Лидеры не знают, за что хвататься в первую очередь – укреплять сферу здравоохранения, как очевидный шаг, либо поддерживать бизнес, чтобы обеспечить постковидный восстановительный экономический рост. И не у всех стран хватит средств залатать все дыры, оставленные пандемией, одним махом.
Отсюда вытекает третья причина. В отличие от индийского землетрясения, COVID-19 затронул не отдельный регион, а все страны. Это значит, что ведущие экономики мира будут менее охотно помогать восстанавливаться бедным регионам. Все их силы пойдут на собственное восстановление. И пусть недавно страны G20 сообщили о том, что в ближайшее время обсудят, как предотвратить неравномерное восстановление экономик после COVID-19, но зайдет ли это дальше обсуждения – неизвестно.
Именно поэтому концепция Build Back Better сегодня актуальна как никогда.
Игорь Шувалов говорит в колонке, что BBB строится на принципах перехода к зеленой экономике и ответственному предпринимательству. Мне представляется, что пандемия усложнила эту концепцию, но и одновременно подчеркнула ее незаменимость в динамично меняющемся мире.
Президент США Джозеф Байден, к примеру, сделал BBB основой своей избирательной компании. Его план предполагает не только модернизацию здравоохранения, но также материальную поддержку американских граждан, масштабные инфраструктурные проекты, развитие производства и инноваций.
Параллельно Китай, сравнительно легко и быстро оправившийся от эпидемии, развивает «Инфраструктуру 2.0». То есть, помимо строительства дорог и мостов, строит 5G-сети, открывает заправочные станции для электромобилей и новые научно-исследовательские центры для перспективных разработок.
Build Back Better из антикризисного плана, нацеленного на ускоренное восстановление на социальных и природоохранных принципах, в период пандемии превращается во всеобъемлющие и разноплановые концепции развития государств. Или, если смотреть еще шире – в своего рода образ будущего мира. Того, каким он будет после победы над коронавирусом.
Отрадно, что председатель главного российского института развития ВЭБ.РФ говорит, по сути, о том же самом – развитии социальной ответственности бизнеса, внедрении инклюзивных и устойчивых экономических моделей. Это значит, что Россия также включилась в обсуждение того, каким будет новое светлое будущее. И, если хотя бы часть планов разных стран будет выполнена, оно действительно может быть светлым.
Автор — директор по стратегии ИК ФИНАМ.