Абсолютно шокирует указание на то, что 4 трлн из 5 трлн рублей, которые предусмотрены этим планом, правительство уже потратило. Возникает детский вопрос: на что эти деньги потрачены, где они? И, собственно говоря, почему их не ощутила или почти не ощутила российская экономика? Сразу вспоминается, что в одном из предварительных проектов этого плана очень честно и открыто указывалось в предисловии, что результатом государственной поддержки экономики является падение доходов федерального бюджета.
То есть, грубо говоря, благодаря усилиям правительства по преодолению кризисных явлений, возникших из-за пандемии, а также в результате удешевления нефти федеральный бюджет недосчитается, условно говоря, 4 трлн рублей. Вот эти 4 трлн и считаются поддержкой властей российской экономике. Потому что правительство могло их вытащить из экономики, но делать этого не стало.
Если это действительно такой подход, то он шокирует, потому что не имеет вообще никакого отношения к обыденной повсеместной нормальности, которую мы хотели бы видеть от правительства. Заявляется, что план реализован более, чем наполовину. Более чем половина мер, предусмотренных в плане, якобы уже реализована.
Возникает вопрос: а где же результат? Конечно, Правительство может сказать, что результат – это то, что у нас экономический спад 8,2%, а не 15, как в Евросоюзе. Но этот аргумент действует только на тех людей, которые верят официальной статистике.
Предполагается, что экономика будет поддерживаться и развиваться за счет новых финансовых инвестиционных инструментов, разнообразных государственных облигаций, включая так называемые бессрочные и включая так называемые зеленые. Однако этот опыт показывает, что разного рода облигации являются скорее способом поддержки финансового, а не реального сектора.
Понятно, что те чиновники, которые определяют социально-экономическую политику России и примкнувший к ним Андрей Рэмович Белоусов, насколько можно судить, основные усилия направляют на поддержку финансового сектора. Даже пресловутый материнский капитал является поддержкой не столько рождаемости, сколько банков и строительного комплекса.
Вводится режим так называемый СЗПК поддержки разнообразного рода капиталовложений. Это то, что касается реального сектора. И это вселяет большую надежду. Но эти планы производят странное впечатление, потому что до конца года планируется заключить 20 соглашений на 900 млрд рублей. В среднем, 45 млрд – это инвестиции в рамках одного соглашения. Это неплохо, но это означает, что эти проекты средние по своим масштабам, а самое главное – до конца года планируется только заключить соглашения, а каким образом и когда эти соглашения начнут работать, и когда эти соглашения начнут реально менять экономическую ситуацию, остается абсолютно непонятным. До 2024 года предполагается заключить уже 1000 соглашений и средний размер соглашения будет 14 млрд, а не 45.
То есть механизм СЗПК – это, по сути дела, поддержка средних проектов, а не крупных и не значимых. То есть это, грубо говоря, распыление государственных и общественных ресурсов. Есть два разных способа поддержки экономики, которые должны применяться одновременно.
Первый – это создание хороших деловых условий для всех. И дальше кто-то обязательно проявит такую инициативу, которая не приходит в голову ни одному чиновнику. Но для этого нужен дешевый кредит, а для того, чтобы был дешевый кредит, нужно ограничение финансовых спекуляций. Потому что иначе все деньги из реального сектора уйдут на финансово-спекулятивные рынки.
Все крупные страны, которые стали развитыми, на уровне зрелости финансовой системы, которая соответствует нашему сегодняшнему уровню, ограничивают финансовые спекуляции. И Соединенные Штаты с 99-го года включительно, и Япония, и европейские страны, и Китай. Кто этого не делает, развитыми странами, развитыми экономиками стать не может. Примером тому служит Латинская Америка.
Второй путь, который должен осуществляться вместе с удешевлением кредита, это реализация крупных проектов, которые вытаскивают за собой целые сектора экономики. В качестве примера можно привести масштабные проекты по освоению Чаяндинского и Ковыктинского месторождений углеводородов «Газпрома». Далее, если двигаться по проекту «Сила Сибири» - Амурский газоперерабатывающий завод, который строится «Газпромом» для извлечения из газа, идущего на экспорт в Китай, ценных компонентов, в том числе гелия. «Газпром» также реализует проект по строительству комплекса по переработке этансодержащего газа и производству СПГ в Усть-Луге (Ленинградская область).
Надо сказать, что газовая отрасль богата примерами крупных проектов развития. Одним из них является также «Ямал СПГ», реализованный компанией НОВАТЭК с партнерами. Напомним, что НОВАТЭК не ограничился лишь одним заводом по производству сжиженного природного газа на Ямале и активно реализует на полуострове Гыдан новый - «Арктик СПГ 2» , который планируется еще большей мощности.
Не отстают от газовщиков и компании металлургической отрасли, в частности, добывающие цветные и драгоценные металлы.
В 2017 году правительство выставило на аукцион крупнейшее в мире золоторудное месторождение Сухой Лог в Иркутской области. По результатам торгов лицензия на разработку досталась компании «СЛ Золото» - совместному предприятию ГК «Ростех» и ПАО «Полюс».
Ожидается, что реализация этого крупнейшего проекта окажет мощнейший эффект на социально-экономическое развитие Иркутской области и всего макрорегиона, ускорит развитие смежных отраслей промышленности.
Но правительство не хочет связываться с масштабными мероприятиями. Оно предпочитает распылять и размывать ресурсы. Без изменения делового климата, экономическая политики заведомо обречена на провал и на расточение ресурсов.
Автор — директор Института проблем глобализации