Упоминание о COVID-19 в начале разговора о правительстве не случайно – и не только потому, что призванное с задачей ускорения реализации национальных проектов, оно почти сразу было вынуждено переключиться на обеспечение жизнедеятельности общества и экономики в беспрецедентной ситуации эпидемиологической угрозы.
«Ковидную ситуацию» нельзя игнорировать и в анализе оценок, выносимых кабинету министров российским обществом.
По данным Фонда «Общественное мнение», доля позитивных оценок работы правительства в последние четыре месяца стабильна (36-40%) и почти не отличается от оценок предыдущего кабинета в последние месяцы его работы, а доля негативных – на несколько пунктов ниже у нынешнего кабинета, чем у его предшественников. Но есть интересный нюанс: в феврале-марте позитивные оценки «проваливались» до 28-32%, а на нынешний уровень вышли в начале апреля – как раз когда Россия «села на самоизоляцию». Это значит, что общество поверило в то, что противодействие «ковидной заразе» власть осуществляет твердой рукой. И сохранение доли позитивных оценок – на фоне спада экономики, потери рабочих мест и прочих издержек борьбы с коронавирусом – это вполне четкий положительный вердикт общества о деятельности исполнительной власти.
Добавим еще один немаловажный аргумент — наши граждане всегда ориентированы на личность в политике: ее проще понять и оценить, чем сложный управленческий институт. Так вот: малоизвестного обществу до назначения на пост премьера, Михаила Мишустина еще в марте 61% затруднялся хоть как-то оценить. Но к сегодняшнему дню положительно его работу оценивает 46% граждан, а отрицательно – только 18% (и лишь треть по-прежнему затрудняется). Премьер популярнее своего кабинета – и это в условиях сохранения тревожности о скепсиса в обществе – очень интересный показатель доверия.
Желающие покритиковать правительство и его председателя могут найти для этого немало аргументов. Главный из них отнюдь не нов: обществу так и не явлен «образ желаемого завтра», прорывная программа деятельности. Но попробуем оценить кабинет Мишустина более объективно, обозначить, какие его характеристики дают нам основания надеяться на лучшее.
Первое: способность быстро принимать решения.
Это в полной мере проявилось в период самоизоляции, когда от скорости принятия, а потом и исполнения решений зависели жизни людей, а меры поддержки составили ни много, ни мало – порядка 5% валового внутреннего продукта. Тот же подход отличает и сегодняшнюю повседневную работу кабинета: когда речь идет о революционных решениях по поддержке IT-отрасли, реализации мер, намеченных по итогам турне премьера по Дальнему Востоку, своевременном расходовании бюджетных средств, которые в прошлом «залеживались» на счетах ведомств.
Второе: реалистичность планов и расчетов.
Обратим внимание, реальное падение и экономики в целом, и инвестиций в основной капитал, оказались ниже, чем в июньских расчетах правительственных экспертов, а динамика реальных заработных плат окажется по итогам года даже умеренно положительной, тогда как еще в июне ожидался спад на 3,6%. Конечно, это хорошая новость, во многом ставшая возможной благодаря адекватным антикризисным мерам, но важно, что правительству не свойственно «шапкозакидательство»: реально были готовы к худшему развитию событий. Столь же осторожно правительство, обещая рост экономики – 3,3% в следующем году (выход на докризисный уровень в III квартале 2021 г.) или постепенное наращивание финансирования национальных проектов. Четкое намерение давать только такие обещания, за исполнение которых оно готово отвечать.
Третье: сервисный подход к взаимодействию с обществом.
В послужном списке премьера – реформа налоговой службы, которая сделала ее более доступной, прозрачной и понятной и для граждан, и для бизнеса. Тот же принцип сейчас закладывается в каждое действие правительства: оно должно быть удобно для граждан, приносить решение пусть частных, но конкретных жизненных проблем.
«Коньком» нынешнего кабинета — и это четвертая его характерная черта – называют «цифровизацию» нашей экономики и жизни.
Так уж случилось, что испытание на готовность к цифровизации нам всем пришлось проходить вынужденно, уходя на удаленные режимы работы, учебы, шоппинга. Сдав этот экзамен на «цифровую грамотность», мы в то же время увидели, какие возможности современные IT-технологии открывают и для экономики, и для каждого человека. Уже приняты налоговые решения, стимулирующие развития этой отрасли, премьер прогнозирует существенное увеличение числа студентов, получающих востребованные цифровым обществом специальности. Но главное все же в другом: «цифровизация» - не самоцель, а инструмент современных решений самых разных задач – в государственном управлении и бизнесе, медицине и образовании.
Пятая отличительная черта: у нынешнего кабинета более отчетливое публичное измерение.
Начиналось оно вынужденно: когда совещания министров и губернаторов по мерам противодействию коронавирусу шли онлайн и – частично, конечно – транслировались в прямом эфире. Но и потом публичность министров, более четкая работа пресс-службы правительства позволяли и позволяют составить достаточно полное представление о его работе.
И в заключение, еще об одном. То, что Михаил Мишустин – не «технический премьер» было очевидно еще в январе: слишком масштабные задачи стояли перед его кабинетом; борьба с коронавирусом масштаб и сложность этих задач только увеличила.
Значит ли это, что правительство политизировано? Нет. Даже формально: два предыдущих правительства возглавляли председатели партии «Единая Россия», Мишустин же в партиях не состоит. Но при этом в деятельности кабинета и премьера есть отчетливое политическое измерение. Оно – и в возросшей публичности правительства, и в том, что кредо премьера – лучше всего выражается недавно сказанной им фразой: бюджет «…не о цифрах,. Он о людях»: каждое решение просчитывается и оценивается в первую очередь с точки зрения того, как оно скажется на положении граждан страны. При этом фирменный стиль премьера – постоянный режим диалога – компетентного и уважительного – со своими партнерами, будь то депутаты Думы (а без четкого взаимодействия с ними не получились бы быстрые решения весной, ни грамотный бюджет – осенью) или губернаторы дальневосточных регионов. И только такая политическая ответственность способна обеспечить качество принимаемых решений и четкость их исполнения.
250 дней работы – это одновременно много – с точки зрения того, какие трудности пришлось преодолеть, и мало – если взвесить только озвученные кабинетом планы действий. На «отметке 250» правительство не разочаровало и не лишило надежд. И это главное.
Автор — президент Центра политических технологий.