…В конце июля Интернет извещал россиян, что 3 и 4 августа в Москве пройдет фестиваль. Дескать, «американский «Вудсток-50» отменили, и можно расслабиться в Парке Горького» – оценить классические и экзотические, рыбные-мясные-овощные шаш-лы-ки. Вход свободный!
И люди оценивали. На Пушкинской набережной. А на Пушкинской площади и в других местах столицы в этот момент другие москвичи требовали справедливых выборов. А в парке над рекой играли «Чайф», «Сплин», «Браво», «7Б», Uma2rman, Tequilajazzz, Ольга Кормухина, Света Сурганова, Юля Чичерина и прочие.
Они как бы заменяли толпе Creedence, Jefferson Airplane, Grateful Dead, The Who, Джоан Баэз, Дженис Джоплин, Джимми Хендрикса и других героев Вудстока — фестиваля, прошедшего в Штатах в августе 1969-го. И, как считают многие, «изменившего современную культуру».
Но что это такое вообще — «современная культура»? Ведь культура постоянно меняется. Хотя порой иные стили и коды доминируют долго. Но и они уступают место невиданным-неслыханным, а то и отвергнутым поначалу движениям, в свой черед меняющим картины мира огромных аудиторий.
В веке XIX через это проходят импрессионисты — их поносят в разгромных статьях и картинках, но публика их принимает. То же на заре ХХ века происходит с футуризмом, объявлявшим себя культурным оружием революции. А в СССР — с джазом и авангардом в живописи, скульптуре, литературе. Власть видит в них «зловредное влияние Запада». И она права.
Импульс свободы заряжает публику, крошит бетон социалистического реализма — одной из основ «красного проекта». И не случайны погромная истерика Хрущева на выставке авангарда в Манеже в 1962-м, снос бунтарской «бульдозерной» выставки на Юго-Западе Москвы в 1974-м, гонения на авторов «МетрОполя», восставших против цензуры в 1980-м.
А на «зловредном Западе» все (или почти все) начинает меняться в 50-х. На этот раз — с музыки. Вторжение в мир другой музыки обильно описано. Другое дело, что она надолго слилась с социальным протестом — от хиппи до движений за мир и обновление общества. Появились даже люди-знаки этой мятежной общности Джоан Баэз, Дженис Джоплин, Боб Дилан, Джон Леннон и немало других.
Это колоссальное брожение незримо для его участников само собой стало вбирать и миллионы долларов: мода, музыка, тексты, стиль жизни расцвечивали невероятно финансово емкий рынок красоты, простоты, социальной энергии и бунтарских идей. Все это стоило кучу денег. Зря что ли вожак «парижского мая» 1968 года Даниэль Кон-Бендит назвал мемуары о той ярчайшей контркультурной вспышке Le Grand Bazar — «Большой Базар».
Рок-музыка, с одной стороны, — это знамя и рекламный баннер, с другой — аура, а с третьей — запал бунта 60-70-х. И важный ее эпизод — фестиваль рядом с городком Вудсток (штат Нью-Йорк), названный его именем.
Этот сюжет детально описан. Однако вот что важно: продюсеры хотят продать 50 тысяч билетов. Но видят: людей будет намного больше. И когда место проведения фестиваля за три дня до начала снова переносят, им остается либо, мощно усилив ограду и охрану, отсечь множество гостей (что дорого стоит и может вызвать скандал), либо потратить время и деньги на постройку сцены. Они выбирают второе. Ограду снимают.
Вход свободный! Для почти полумиллиона участников. А продюсеры, не заработав на билетах, входят в историю как авторы уникального культурного ивента столетия.
Сцену ставят у подножия холма, что естественным амфитеатром спускается к пруду, где уже скоро гости фестиваля под музыку будут плавать голышом.
Народ валит валом. Звонит губернатор штата Нью-Йорк Нельсон Рокфеллер: «Я отправляю к вам 10 тысяч полицейских».
– Нет! – взывают хозяева. – Только не это!
И пытаются втолковать: прибытие полиции опасно. Слушатели и их любимая музыка будут раздражать «стражей порядка» с отсталыми вкусами. А те – злить фанов рока, помнящих, как в Чикаго полиция всего год назад лупила либеральную молодежь, проклинавшую войну во Вьетнаме. Нам надо, чтобы эта неприязнь вылилась в побоище? Мудрый губернатор дает отбой. Но чрезвычайное положение в округе, где расположен Вудсток, все же вводят.
Впрочем, после выясняется: это лишнее. Для почти полумиллионного скопления людей несчастных случаев мало: один человек гибнет от передоза; второй — упав с высокой конструкции; третий — под колесами трактора.
«Каждый, кто был на большом опен-эйре, в каком-то смысле побывал и на Вудстоке, — говорит Дэн Шильников — музыкант, игравший со многими российскими группами. — Это прообраз фестивалей, какими мы их знаем сегодня. С катарсисом, хаосом, танцами в грязи и разборками за сценой. Но символ он не поэтому. Большие шоу с участием крутых рокеров-фолкеров бывали и раньше. Но на Вудстоке зрители впервые стали акторами, не меньшими, чем звезды. Люд съехался со всей Америки и превратил фестиваль в нечто большее, чем череда номеров. Ну а музыка… Учитывая участников, плохо там быть не могло. Хотя лично я вряд ли бы стал переслушивать что-то, кроме забойного сета Ten years after и хрестоматийной версии гимна США от Хендрикса. Вудсток — больше общественный феномен, чем музыкальный».
Верно. Это — пример самоорганизации людей. Воплощение их девиза: «Make Love — Not War!» — «Твори любовь, а не войну!» И любви там море. Ею, музыкой и свободой трое суток живут сотни тысяч человек. Их поведение — это манифест: мир без насилия — реален.
А манифест — это вызов иному видению мира. Тому, где борьба — условие развития; свобода — камуфляж оруэлловского рабства; насилие — главный инструмент политики; доминирование — ключевая функция власти.
Музыка, песни, стиль жизни музыкантов, их поклонников и тех, кто думал и чувствовал как они, говорят Америке и всему свету: если сегодня — через 25 лет после дикой мировой войны — мы хотим жить в ладу со своими ценностями, защитить свободный мир от Советов и Красного Китая и быть его маяком, если это — не пропагандистский штамп, то пора менять себя. Этого никто не любит. Это — тяжелая работа. Но надо.
У нас нет программы реформ? Она есть. Не у всех, но есть. Ее ясно излагают юные активисты-либералы из движений «Студенты за демократическое общество» и «Свободное слово». Может быть, мы не все и не совсем понимаем, что не всегда будем молоды. Но многие в курсе: скоро кто-то из нас сменит законодателей, чиновников, военных, «рулевых биржи», «капитанов индустрии», «звезд СМИ и шоу-бизнеса». А пока нас «прет» от музыки, любви и свободы в Вудстоке. Давайте вместе: Love Аnd Peace Forever — «Любовь и мир — всегда!»
«Вудсток сделал массовым то, что прежде казалось уделом сравнительно небольших групп, — продюсер фестивалей Александр Чепарухин определяет суть дела емким афоризмом. — Он превратил субкультуру в культуру».
Есть немало людей, которых учили и научили: красивые девизы скрывают злые мысли, яркие эмблемы прячут грязные цели, нежные песни настраивают эмоции, а пафос — это плохо.
Бывает и так. Но идеалисты (они же — парадоксальным образом — прагматики) Америки и Европы 60-х так не считали. Как и сейчас миллионы тех, кто знает: перемены неизбежны; поют о них и действуют ради них.
Каков же итог?
Порой мир выруливает на повороты, пройдя которые, не может остаться прежним. Лидер групп «Оптимальный Вариант» и «Пчела-Бэнд» Олег Чилап считает, что «они задают новую систему координат в восприятии настоящего и будущего. Если заглянуть в калейдоскоп с биркой «Искусство», то… академическая музыка вздрогнула и навек изменилась после премьеры в 1913 балета Стравинского «Весна священная»… Но роль «Вудстокской ярмарки музыки и искусства», теперь именуемой «Вудсток» — больше. Она объявила: мир не черно-белый и линейный, а новое поколение — не пешки «хозяев жизни». Это счастье — сказать: «Я — поколение Вудстока». И «Все, что вам нужно — это Любовь…».