Зачем это нужно? — пожалуй, единственный вопрос, которым встретили анонс мероприятия и в украинской культурной среде. Откровенно говоря, и это необходимо обозначить с самого начала, в Киеве не ждали от этого конгресса ничего хорошего.
Вот краткий спектр аргументов тех, кто решил априори: нет, это не нужно.
Первое: они приедут учить нас жить. Россияне с их неискоренимым комплексом старшего брата и в лучшем случае латентным, а часто и открытым имперским мышлением, которое не зависит ни от образования, ни от широты взглядов. Мы давно знаем, что любой российский либерал ломается на украинском вопросе. Они имманентно такие, так о чем нам с ними говорить?
Второе: понятно, что приедут те, кто против правящего режима, те самые национал-предатели, пятая колонна. Но их существование вписано в систему, это карманная и безопасная оппозиция, они нужны там такие для имитации какого-никакого плюрализма мнений и свободы слова. Они ничего не решают и не могут изменить в своей стране, о чем нам с ними говорить?
Третье: у нас война. Решается судьба страны, и происходит это вовсе не в Киеве. Так какой же смысл вообще в пустопорожней говорильне, в формальной имитации — а иначе ведь не будет! — какого-то интеллектуального переговорного процесса?
Предубеждения были, и, сидя в зале рядом с украинской писательницей Ларисой Денисенко, мы очень чутко вслушиваемся во все, что говорится со сцены: сфальшивят? Впадут ли в официоз, во фрондерство, в пустословие?
К Михаилу Ходорковскому у нас в стране относятся спокойно, без того спектра полярных эмоций, которые он вызывает в России, и это дает возможность объективной оценки.
Нет, не сфальшивил. От Украины выступает как соорганизатор от общественной инициативы «Третья Украинская республика» Юрий Луценко, шутит про «каторжную тему»: действительно, его с Ходорковским объединяет именно этот этап биографии. Думаю, в России мало кто знает, что, сидя в тюрьме, Луценко регулярно отчитывался в оппозиционных СМИ… о прочитанных книгах. Привычка к массированному чтению, столь редкая для политика, дает о себе знать. Не сфальшивил.
Людмила Улицкая, представляющая российский «Пен-клуб» и сама являясь безусловным моральным авторитетом, надеюсь, для обеих стран, безусловно мудра и точна в каждом слове. Правда, замечает Лариса, рядом с ней очень не хватает соизмеримого морального авторитета украинской культуры (они есть, мы называли между собой имена). Не пришли. Не захотели говорить?
Улыбаясь и кивая через зал «нашим», отмечаем, что в зале не так уж много знакомых лиц с российской стороны. Бросаются в глаза медийные Борис Немцов, Дмитрий Быков, Юлия Латынина, но вообще культурно-интеллектуальные сферы наших стран за два с лишним десятилетия серьезно разошлись. Мы почти не знаем друг друга в лицо и на самом деле очень редко вообще пробуем говорить.
В первый день конгресса я убегала по неотложным делам после открытия в четком ощущении: все будет хорошо. Потом поинтересовалась вечером впечатлениями интернет-публики, в основном российской… и была впечатлена.
«Видала я такие холмы, по сравнению с которыми этот — равнина», — говорила Белая Королева Алисе в Зазеркалье. Предубеждение и недоверие украинской стороны не шло ни в какое сравнение с тем, что писали о конгрессе российские блогеры. Среди эпитетов, которыми награждали участников, ярлыки предателей и бандеровцев были еще самыми мягкими, а киевский спорткомплекс «Олимпийский» называли «ворота в Адъ».
Интернет-общественность наперебой желала самолету российской делегации крушения, исчезновения в атмосфере либо приземления в местах не столь отдаленных, наиболее активные граждане требовали списков. Впрочем, эта зазеркальная публика неизбежно проявится и тут в комментариях, увидите сами. С ними уж точно невозможно и не о чем говорить.
Но удивили и российские журналисты. Оказывается, я все пропустила: на секции, посвященной цензуре в СМИ, вспыхнула локальная стычка между украинскими и российскими коллегами (а чего вы хотите от людей, уже который месяц живущих, по сути, в окопах информационной войны?), и россияне радостно ухватились за скандал, делая далеко идущие выводы: а вот не получилось! Взаимопонимание невозможно, слишком глубоки взаимные обиды, остры конфликты, никто не в состоянии выдержать уровень дискуссии, да и желания такого, похоже, нет. Не стоило и пытаться говорить!
А присутствовавший в то же самое время на параллельной переводческой секции украинский филолог, умнейший и очень придирчивый Михаил Назаренко, кстати, получивший в этом году главную российскую премию для переводчиков имени Норы Галь, написал в блоге: «Было все очень прилично (даже сказал бы, на удивление прилично). Нормальные люди обсуждают нормальные вопросы».
Случилось взаимопонимание и на секции, посвященной коррупции в науке, о чем отчитался убежденный российский борец с данным явлением Сергей Пархоменко. А еще на конгрессе проговаривали проблемы экологии и истории, прав человека и общественных стереотипов, евроинтеграции и федерализма, церкви и люстрации, экономических аспектов аннексии Крыма и стратегий Кремля в отношении Украины, свободы творчества и ответственности интеллектуальной элиты за формирование общественных стереотипов… Безусловно, все это следовало проговорить.
Перемещаясь с секции на секцию на следующий день конгресса, сверяю собственные ощущения с впечатлениями украинских коллег и знакомых. Замечательная поэтесса из Львова Марианна Кияновская, впервые слышу ее говорящей по-русски, и очень важные вещи; а ведь ее многие в родном городе отговаривали ехать сюда.
Еще одна львовянка Александра Коваль, организатор Форума издателей, крупнейшей украинской книжной ярмарки: как специалист не в восторге от организационной части, но довольна стилистикой происходящего диалога.
Критик Юрий Володарский, завсегдатай литературных мероприятий: накануне он помог Людмиле Улицкой отыскать в Киеве дома ее бабушки и дедушки, чем безусловно горд, и вообще ему нравится собравшаяся здесь компания.
Писатель Алексей Никитин, только что вернувшийся из Москвы, где ему вручали Русскую премию, рассказывает, что и там, как и здесь, собрались в основном умные и адекватные люди… И все соглашаются в одном: да, нам с россиянами необходимо говорить.
В залах конгресса звучат самые разные мнения, и это естественно. Но важно другое: люди тут и правда слушают друг друга. Обсуждения судеб России и Украины продолжаются и кулуарно, это ведь на самом деле, отнюдь не для протокола, сейчас волнует всех.
Наиболее масштабная секция на тему, возможно ли мирное сосуществование демократической Украины и тоталитарной России, едва не превращается в пресс-конференцию Бориса Немцова, а знаете почему? Потому что накануне он побывал в студии Савика Шустера (это у нас наиболее популярное политическое телешоу), где занялся именно тем, чего мы опасались, — снисходительной выдачей рецептов спасения Украине, и то весьма спорных. Очень многим хотелось высказать Немцову в лицо, где и почему он не прав; но под железной рукой модератора, журналиста и шоумена Мыколы Вересня дискуссия все-таки принимает более масштабный и глобальный характер.
Многие из россиян считают своим долгом извиниться перед украинцами за агрессию своего государства. Некоторые говорят о том, что украинская политическая нация сейчас определенно на более прогрессивной стадии, чем российская.
И во многих выступлениях звучит мысль о том, как наши страны все дальше и катастрофичнее расходятся в самой возможности взаимопонимания. Не только в дипломатических верхах — на горизонтальном уровне, среди бывших друзей, даже внутри семей, живущих по разные стороны границы, а теперь уже зияющей трещины, превращающейся в бездну.
Это действительно так, и это страшно. Война, я об этом уже писала, не способствует взаимопониманию. Слова начинают обретать противоположное значение, а значит, посредством них уже не договориться. О чем говорить с теми, кто с подачи пропаганды называет сугубо мирных и штатских чиновников из временного правительства Украины хунтой, военных, пытающихся спасти свою страну от в разы превосходящего ее по силам противника, — карателями, а вооруженных до зубов террористов собственных спецслужб, наоборот, восставшими мирными жителями?
Разный понятийный аппарат исключает саму возможность дискуссии. А там, где категорически нельзя говорить, остается только стрелять.
С теми российскими интеллектуалами, которые приехали в эти дни в Киев, мы можем во многом не соглашаться, но по крайней мере говорим на одном языке, в одном понятийном поле, называем вещи одними и теми же именами. И поэтому пока мы можем говорить.
Заголовок этой статьи я позаимствовала из романа киевской писательницы Марины Козловой, одной из самых сильных, кто пишет сейчас в Украине на русском языке. Это роман о том, что именно язык, слова, речь управляют глобальными процессами в мире. И договориться можно даже со смертью.
«В критические моменты истории ответственность интеллектуалов и деятелей культуры ощущается особенно остро. Мы готовы сделать все от нас зависящее, чтобы положить конец российско-украинскому противостоянию» — это уже из резолюции конгресса. Разумеется, сразу же встает вопрос: а много ли от нас зависит?
Ходорковский на вопрос, вынесенный в начало этой статьи, отвечал древним рыцарским девизом: «Делай что должно, и будь что будет».
Это универсальный ответ.
Автор — писатель, журналист. Автор романов «Пансионат», «Глобальное потепление», «Н2О», «Сад камней» и др. Лауреат Русской премии и премии Бориса Стругацкого «Бронзовая улитка». С романом «Пансионат» Яна Дубинянская вошла в лонг-лист номинантов на национальную литературную премию «Большая книга-2014»