Глава Национального родительского комитета России Ирина Волынец опять высказалась за демографию, а вместе с тем теперь еще и против кошечек. Дело известное, страна вымирает, нужно срочно делать новых людей, а не ерундой всякой заниматься, не мохнатых и хвостатых спасать.
Народ, понятно, зашумел. За лающих и мурлыкающих всегда обидно. Но тут интересно ведь и другое. А в каких, собственно, условиях, кому и зачем предлагается вытаскивать страну из демографической ямы? И как так получилось, что в нашем обществе, несмотря на все призывы рожать и побольше, стала доминировать идея, что на декрет надо еще заработать, что заработать на него должна непременно женщина, даже крепко замужняя? Как так вышло, что несмотря на бесконечные уверения власти в развитии социальных сфер, в народе популярно мнение, что женщина может родить ровно столько детей, сколько в силах сама обеспечить?
Знаете, мне иногда кажется, что мы живем на каком-то печальном острове. Остров этот окружен суровой природой, и там весьма туго с цивилизацией, с экономикой, всякими, прости господи, общественными договорами, что ни построй, что ни придумай – все тут же будет разрушено стихией. А может, просто некому строить. Ведь главной особенностью острова является еще отсутствие мужчин. Есть только женщины и еще какие-то бесполые существа. Бесполые существа могут иметь разные вторичные эти самые признаки, у кого грудь, у кого еще, извините, какие отростки, но это все ничего не значит – атавизм. Бесполые существа бесплодны. Они могут занимать разное положение, но нигде от них нет никакого толку. Низы заняты тупым, бессмысленным трудом, производимым ради самого труда, верхи генерируют такие же пустые, мертворожденные идеи.
Как же народ в этом обществе размножается? Ну, женщины-то остались, они как-то выкручиваются. Женщины всегда как-то выкручиваются. Они вообще находчивые. Вот и находят где-то мужское семя. Какое-нибудь чахленькое. Какое с дождем выпадет, какое с космическим излучением принесет, что-то в вечных льдах накопать можно. Оживляют его, это семечко, как-то взращивают. Изредка случаются чудеса. Бывает (раз примерно в тысячу лет), терпит близ острова крушение какое-нибудь судно. А там капитан красивый, статный – мужчина. Хватают его, конечно, сокровище этакое, делят на нескольких самых видных, график эксплуатации составляют. Но этот счастливый билет выпадает единицам, всем остальным надо самим ради своего счастья постараться. Мало семечко отыскать, надо еще лет семь, а то и десять копить ресурсы: зернышко к зернышку, кирпичик к кирпичику, недосыпая, недоедая практически. За десять лет так измучаешься, что грядущее счастье как-то уже не очень похоже на счастье – одна только голая природа. Тут уж бесполые спешат на помощь. Говорят, что это морок нашел, что кошки во всем виноваты или психология потребительская.
Слишком фантастично? А я, когда слышу, что женщина должна заработать, накопить на декрет, именно так этот унылый сериал себе и представляю. Декретные вроде бы должны выплачиваться из Фонда социального страхования. У нас ведь на каждом углу кричат, что мы живем в социальном государстве. В отличие, к слову, от всяких там западных стран, где бедные женщины вынуждены оставлять детей няням с трех месяцев. А еще у ребенка вроде бы должен быть отец, иногда он по совместительству может быть даже мужем. Каков же его вклад в воспроизводство, извините, населения? Каким этот вклад видит государство?
Что, например, наши чиновники думают об алиментном долге в 156 млрд рублей, которые накопили к 2022 году российские горе-отцы? Знают ли власти, что средний размер алиментов у нас не превышает семь тысяч рублей? Слышат ли в правительстве вой с болот о том, что семь тысяч – это вообще грабеж, потому что на них можно запросто слетать в Турцию и на сдачу купить шубу, а вот как жить на 13 тыс., оставшиеся от двадцатитысячной зарплаты после уплаты алиментов, решительно непонятно? Принимает ли власть какие-либо по этому поводу меры? Ну, кроме закрытия границ для должников и ареста имущества? Потому что эти меры способны привести в чувство не больше 10% процентов алиментщиков, остальным не на что никуда лететь, у них нечего арестовывать (хрущик на выселках всегда был записан на маму).
Нет, я не призываю ни к какому террору. Когда требуют загнать должников в рудники и шахты, когда доходят уже до того, что подвергнуть репрессиям нужно и матерей этих должников, обворовывающих собственных внуков, – это лишь умножает ненависть. Но ненависть непродуктивна. Такой подход не эффективен.
Подневольный труд дешев, все, что можно с него выручить, уйдет на зарплаты тех же чиновников, обеспечивших это веселье. При этом надо понимать, что труд такой дешев не потому, что он подневольный, а потому, что, не будучи свободным, он никогда не станет высокопроизводительным (то, что миллионы и на свободе у нас трудятся точно из-под палки, сейчас опустим).
Вместо того, чтоб безуспешно лечить запущенную болезнь, следовало бы заняться профилактикой. Бороться нужно не с маргиналами и подлецами, а с явлением, которое производит маргиналов и подлецов в промышленных масштабах. Имя этому феномену – бедность. И тем выше риск для семей провалиться в бедность, чем больше в ней детей. По официальной статистике, в бедности живет каждый четвертый ребенок. И каждый второй, если говорить о многодетных семьях. Это значит, что миллионы взрослых не могут без поддержки обеспечить своих детей. При этом большинство этих людей работают.
Это ненормальная, уродливая действительность. Она калечит душу, ломает хребет. И быстрее ломаются мужчины. Женщины выносливее – медицинский факт.
Мужчина бежит от бедности, оставляя троих детей, и гордый потом заявляет: «Одному мне на все хватает». Одному! О да, у него неофициальный доход в 60 тыс. рублей, алименты на каждого из детей он платит по половине прожиточного минимума (те самые семь тысяч), себе оставляет 40 – ему хватает! Мужчина в этом персонаже давно сломан и, по всей видимости, не способен к возрождению. Персонаж этот давно уже бесполое существо, сорная трава, паразит. Но он сам об этом не знает, ему – норм.
А что женщина? Она зарабатывает 50 тыс., еще 20 получает от бывшего на троих детей. Она выплачивает ипотеку, потому что денег после раздела имущества только на на первоначальный взнос и хватило. Она покупает детям одежду и книги в сетевых барахолках, мотаясь за ними по всему району. Она помогает родителям на огороде, чтобы дома были овощи и компоты. Она шьет платья и костюмы на детские утренники из старого тюля и пледов. Она ловит в сети купоны и промокоды на билеты в музеи, зоопарки и мастер-классы по рисованию песком. Она подрабатывает написанием отзывов о посещении музеев, зоопарков и мастер-классов по рисованию. В свободное от всех этих дел и основной работы время она готовит ужины, делает с детьми уроки, что-то моет, гладит, считает копейки оставшиеся от зарплаты и... меняет кошачий лоток.
Да, кошка, а может, и не одна, у этой несчастной тоже есть. И не в качестве игрушки для детей. А потому что однажды женщина увидела ее во дворе и не могла не забрать. Жалко? Да, ей безумно жалко. Себя. Женщина очень хорошо знает, каково это – быть всеми оставленной. Мужчиной, обществом, государством.
А еще женщина постоянно слышит какие-то странные вещи. Что ее не просили рожать. И что рожать надо больше. Что в нашей стране куча пособий. И что она сама виновата, что не накопила на декрет и вообще на жизнь до совершеннолетия детей (на что, спрашивается, потратила молодость? На «лето красное пропела»?). Что это очень эгоистичное желание – отправлять детей в школу первого сентября с букетом садовых цветов, что лучше перевести 500 рублей сиротам, им хуже.
У нас ведь как: то дети вместо цветов, то дети вместо кошек, то дети вместо молодости, и, в конечном счете выходит, что дети у нас вместо радости. Материнство – это такой вечный подвиг и преодоление, оно всегда за счет чего-то и кого-то. Но если все так грустно, и этого больше никто не скрывает, то возникает вопрос: а зачем тогда вообще дети?
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.