Последние звонки в этом году, кажется, будут звенеть не так громко, без лишнего пафоса. Денег у людей стало меньше, и выбрасывать их на помпезные прощания с детскими садами и школами народ семейный больше не готов. И тенденция эта не может не радовать. Ведь и раньше многие родители не могли позволить себе тратить половину, а то и всю зарплату на один вечер, но вынуждены были что-то придумывать и выгадывать, чтобы не выделяться, чтобы не дай бог не вогнать сына или дочь в комплексы. Теперь можно немного выдохнуть. Теперь в тренде аскетичность и скромность. Теперь мы наконец начинаем жить по средствам.
В этом году моя дочь оканчивает 11-й класс, а сын — 4-й. Удивительное и невероятное: о том, что в их коллективах, наверное, планируются выпускные вечера, я вспомнила только в апреле. Мне просто никто не напоминал. Были какие-то разговоры на первом родительском собрании в сентябре, тогда решили вроде поговорить об этом позже, ближе к зиме. Зима минула... и ничего. Я подумала было, что эта животрепещущая тема обсуждалась в родительских чатах, в которых меня нет. Но почему мне никто не позвонил, не написал с предложением сдать деньги на праздники? Решила, что это какое-то недоразумение, что я или случайно выпала из всех списков сразу, или мне звонили-звонили, писали-писали, но и звонки и письма все до единого уходили в спам. Но, наверное, полагала я, все уже обсудили, навертели невообразимых смет, закупили на сотни тысяч подарков, заказали на десятки тысяч шаров. В общем, на последние весенние родительские собрания я шла, готовая обороняться и при необходимости даже нападать.
Но представьте мое изумление, когда после разговоров об экзаменах, которые детям сдавать, о дисциплине, которую дети нарушают, о школьной форме, которую дети не носят, вдруг раздался вопрос: «Товарищи, а что решим с выпускным?». И это, напоминаю, в конце апреля.
Дальше истории развивались совсем уж фантастически. Оказалось, что в 11-м классе родители ничего не планировали, потому что кто-то где-то пустил слух, что, может быть, скромный праздник детям устроит администрация Петергофа в Летнем дворце. Классный руководитель заметила, что надеяться на это не стоит. Объяснила, что о чем-то таком мечталось зимой, а теперь ситуация изменилась и денег нет. И что вы думаете? Родители беспечно согласились подождать ясности в этом вопросе, а если администрация не пособит выпускникам из-за материальных трудностей, то и не беда, потому что трудности сейчас у всех, и все все понимают.
Я слушала и не верила собственным ушам. Ведь говорили это все те же люди, которые два года назад выражали искреннее недоумение в ответ на отказ моей дочери участвовать в выпускном вечере после 9-го класса. Те же люди, которым два года назад было не жалко отдать за вечер 15-20 тысяч рублей (без учета нарядов). Те же люди, которые два года назад повторяли банальности про «один раз живем» и «детям это так важно», которые уверяли меня, что моя дочь не могла сама выбрать вместо дискотеки лодочный поход, что я на нее надавила и в будущем, без сомнения, о том пожалею. Уж не знаю, что еще, кроме увещеваний, готов был предпринять родительский комитет в борьбе на наши с дочерью души — пришел ковид и запер всех по домам.
Теперь ограничений нет. Но нет до сих пор и ясности. Родители одиннадцатиклассников ждут официального ответа от администрации района. План Б — в последний момент всегда можно снять какое-то недорогое кафе за городом, план С — в случае чего можно и пикником обойтись. Деньги на украшения, шары и цветы взяли из средств, которые сдавали еще осенью на нужды класса. Альбомы заказали самые бюджетные, кому очень хотелось.
Примерно так же в классе сына. Уже в мае решили сдать по 3000 рублей. Праздник придумали провести в виде пикника. Опять же долго голову не ломали. Предложили какой-то совершенно фантастический по стоимости квест, буквально сто рублей с ученика, остальные средства распределили на цветы-шары-призы-угощение. Невиданное дело — отказались от традиционного подарка школе!
И опять я сравниваю с прошлым опытом. Четыре года назад сын прощался с детским садом. И это было что-то с чем-то. Родительский комитет выкатил смету, большая часть которой состояла из подарков. Одарить решили всех. Тысяч по десять отписали каждой воспитательнице и заведующей, поменьше — няне, музыкальному руководителю и физкультурному работнику, еще тысяч пятнадцать — подарок в группу вообще. И дополнительно к этому придумали собрать десять тысяч на цветы и шампанское. Когда я робко предложила пересчитать траты, меня практически прокляли. Я услышала, что я хочу «проехаться на халяву», что я «самая хитрая», что у меня «никакой признательности воспитателям — этим святым людям», а «ведь сама педагог, должна вроде бы понимать».
Самое сильное впечатление тогда на меня произвела одинокая мама четверых детей, работающая кассиром в магазине. Я до сих пор помню ее пламенную речь. Помню, как ужасно неловко было слышать ее признание о том, что она не согласна экономить на празднике для детей, хотя и живется ей очень-очень тяжело. О том, что дети — это самое важное в жизни, и поэтому тот, кто не готов купить в бюджетное учреждение пылесос, телевизор и принтер, — просто махровый эгоист. Уж как она меня стыдила. И как не понимала, что стыдиться следует того образа мыслей, который кто-то ей навязал.
Как это было горько — видеть, что для человека неподъемны лишние траты, знать, насколько эти траты бессмысленны и вздорны, и понимать, что человек ни за что никому и, в первую очередь, себе не признается, что в этом абсурде можно не участвовать. Убеждаться, что человек ущемит себя в чем-то по-настоящему необходимом, влезет в долги, лишь бы быть «не хуже других».
А кто эти другие? Кому это так страшно не соответствовать? А другие, оказывается, никакие не другие, а такие же люди, измученные работой, бытом, необходимостью считать и экономить деньги и в то же время вынужденные изображать какое-то нелепое благополучие, люди, фрустрированные недосягаемостью образа семьи из рекламной картинки. И вот теперь людей словно расколдовали. Будто разрешили им снова быть самими собой.
Еще пару лет и даже год назад статистические сводки о тратах на организацию выпускного в 20-30 тысяч рублей никого особенно не удивляли. Костюмы и платья покупали за 10-15 тысяч. Девушкам дополнительно делали профессиональный макияж, прически в салонах. И большинство считало, что так и должно быть. А нынче московский бухгалтер пишет, что на выпускные сборы параллели из трех классов можно купить однокомнатную квартиру в Подмосковье (хотя с человека это те же 30 тысяч рублей), и народ в соцсетях негодует так, словно узнал о возвращении крепостного права.
Вал новостей о сокращении трат на последние звонки и выпускные из регионов. Многие и вовсе отказываются участвовать в празднествах. В некоторых провинциальных школах число «отказников» уже превышает половину коллектива, чтобы сохранить массовость, кафе снимают не классами, а параллелями. Родители, призывающие к разумным тратам, теперь не какие-то фрики, сражающиеся с ветряными мельницами, а большинство.
Теперь, правда, появились другие крайности. Люди бьются за каждую строчку в смете. Доходит до боев в духе «сколько вешать в граммах». Я позвонила председателю родительского комитета нашего четвертого класса, чтобы узнать, как идет подготовка последнего звонка. Помимо прочего она со вздохом рассказала мне, что один из вечеров она потратила на взвешивание по отдельности ломтиков сыра, сервелата, долек помидоров и огурцов — родители требуют точных расчетов. Но это, пожалуй, уже отдельные эксцессы. И, наверное, это тоже временное явление. Но сама тенденция не делать больше культа из выпускного вечера не может не радовать.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.