Российские либералы часто повторяют, что политика Владимира Путина лишена четкой стратегической определенности, что президент выступает во многих случаях мастером тактической игры, зачастую теряя ощущение перспективы. Вполне вероятно, что это и так, но порой приходится признать, что некоторые тактические шаги главы российского государства стоят хороших стратегических решений.
На прошлой неделе информационное пространство было взорвано сообщением о стремительном помиловании осужденной в России на 22 года тюремного заключения Надежды Савченко и обмене ее (скажем так, юридические тонкости тут не очень важны) на захваченных в прошлом году на Украине россиян Евгения Ерофеева и Александра Александрова.
Многие комментаторы заподозрили наличие у данной сделки некоторого количества дополнительных условий, но, на мой взгляд, она удачна и сама по себе.
История Надежды Савченко — это история исключительно сильной женщины, достойного офицера, патриота своей страны, ни на минуту не убоявшейся российской судебной системы и мужественно противостоявшей ей всеми доступными способами.
Я не буду вдаваться в детали того, насколько госпожа Савченко виновна в гибели российских журналистов, но совершенно очевидно, что участвовать в боевых действиях в Донбассе она не только имела полное право, но и была обязана. Именно поэтому
процесс Савченко изначально выглядел искусственным и политическим, и поэтому на Украине и в мире к нему было привлечено такое огромное внимание.
Президент Путин, в свою очередь, не мог позволить «спустить дело на тормозах», и российская Фемида вынесла тот приговор, который вынесла. С этого момента у России и ее руководства появилась огромная головная боль в облике не признавшей своей вины стойкой украинки, о которой, я думаю, отечественным политикам хотелось бы поскорее забыть.
Если задуматься о «казусе Савченко», немедленно приходит на память еще один похожий случай: дело Михаила Ходорковского и компании ЮКОС, в котором предприниматель, мало чем отличавшийся от других участников приватизации середины 1990-х годов, заплатил, по моему мнению, за персональную обиду на него «национального лидера» десятью годами жизни и невиданным физическим и психологическим напряжением.
Как и Надежда Савченко, Михаил Ходорковский проявил себя настоящим героем, не готовым на сделки с совестью. Как и «дело Савченко», «дело Ходорковского» стало фактором, существенно подрывавшим реноме России не столько как правового (куда уж там), но хотя бы как в минимальной степени приличного государства. Однако
угроза, якобы исходившая от узника Краснокаменска, казалась столь значительной, что российская элита продолжала разрушать репутацию страны, но сохраняла status quo.
И вот Надежда Савченко, как и Михаил Ходорковский, на свободе. Первые впечатления могут, конечно, быть обманчивыми, но они достаточно красноречивы. Сегодня часто говорят, что госпожа Савченко с ее колоссальной популярностью в народе способна стать соперником самому президенту Порошенко или как минимум оттеснить Юлию Тимошенко от руководства ее партией, по списку которой она была избрана в Верховную раду.
Сама летчица на пресс-конференции объявила, что если украинскому народу будет необходимо, чтобы она стала президентом Украины, она на это готова.
Это было сказано на третий день после освобождения. Для того чтобы сказать то же самое, только более обтекаемо («я готов стать президентом, если это потребуется для того, чтобы пережить кризис и провести конституционную реформу»), господину Ходорковскому потребовалось почти десять месяцев после освобождения из тюрьмы и переезда в Европу.
Суждено ли нам увидеть трансляции из Кремля или с Банковой улицы, в которых улыбающиеся господин Ходорковский и госпожа Савченко заключают судьбоносные соглашения между Россией и Украиной и подписывают их от имени наших стран? Думаю, что нет.
Оказавшись на свободе, мужественные политзаключенные, на мой взгляд, действуют так, что скорее подыгрывают президенту, чем наносят значительный вред человеку, которого они имеют, скажем так, серьезные основания не любить.
Госпожа Савченко не станет «тараном», который разорвет цепи сковавшей Украину коррупции, она не сметет ни президента, ни премьера, не взбудоражит парламент.
Чем больше и активнее она будет выступать, тем яснее станет большинству украинцев, что эта героиня — честный и принципиальный человек, но вовсе не политик, который может объединить общество и куда-то его повести.
Украине сегодня нужны не популисты у власти, а ответственное правительство, способное найти аргументы, которые бы смогли убедить Запад укреплять сотрудничество с Киевом, умеющее проводить хозяйственные реформы, имеющее опыт примирять враждующие между собой группы в обществе, бизнесе и власти. Ничего этого Надежда Савченко не умеет, поэтому, мне кажется, ее звезда как политика закатится очень скоро, но при этом позволит многим недоброжелателям Украины вдоволь посмеяться над тем, что происходит в «политическом поле» страны.
Если бы отважная летчица, прибыв в Киев, сложила полномочия народного депутата, вернулась бы на военную службу или основала общественную организацию, занимающуюся освобождением военнопленных или обменом политзаключенных на сепаратистов, захваченных в ходе антитеррористической операции, ее почти наверняка ждали более впечатляющие перспективы.
Господин Ходорковский также, на мой взгляд, не имеет шансов проявить себя в российской политике.
И не только потому, что он физически не сможет появиться в стране еще долгие годы, но и потому, что итог первых двух лет его деятельности на свободе выглядит, мягко говоря, не впечатляющим. Фигура Михаила Борисовича не стала фактором объединения российской оппозиции. Он постоянно менял свою точку зрения на то, собирается ли он участвовать в политике или нет. Мероприятия, организованные им в России, по понятным причинам не могли быть успешными, в то же время своего рода «лицом» потенциально новой, проевропейской России в мире ему тоже не удалось стать, как не удалось предложить Западу сколь-либо стройной концепции отношения к России, которая могла бы так или иначе подталкивать позитивные перемены.
К моменту, когда (и если) в стране разразится настоящий политический кризис, господин Ходорковский будет одним из последних, о ком вспомнит народ, даже находясь в истерическом поиске очередного «спасителя».
История некоторых выдающихся политических карьер показывает, что и популярным героям, и талантливым интеллектуалам порой требуются годы для того, чтобы превратиться в фигуры, которые способны консолидировать свои народы.
Куда более известный герой войны, чем капитан Савченко, генерал Шарль де Голль, один из освободителей Парижа в годы Второй мировой войны, не был немедленно принят французским обществом. И ему хватило мудрости отправиться в добровольное затворничество в Коломбе, откуда двенадцать лет спустя прозвучало воззвание от 15 мая 1958 года, через две недели после которого он стал премьером, а через полгода — президентом Франции, заложившим основы наиболее устойчивой на сегодняшний день Пятой республики.
Куда более выдающийся интеллектуал, чем миллиардер Ходорковский, талантливый экономист и социолог Фернанду Энрики Кардозу потратил более десяти лет своей вынужденной европейской эмиграции на создание теории догоняющего развития и осмысление экономической политики развивающихся стран, которые он применил по возвращении в страну для обуздания гиперинфляции и введения новой валюты, после чего был триумфально избран президентом и стал первым главой Бразилии, когда-либо переизбранным на второй срок.
Не уйди де Голль в тень в начале 1946 года, останься Кардозу одним из политических активистов, выступавших против военной диктатуры, не видать им зенита их политической карьеры.
В политике, видимо, не бывает ничего опаснее фальстарта.
Освободив на прошлой неделе Надежду Савченко, Владимир Путин нашел средство добавить огромную дозу примитивизма и популизма в и без того не блещущую оригинальностью и интеллектуализмом украинскую политику.
Помиловав два с половиной года назад Михаила Ходорковского, он с большим умением «дисконтировал» его потенциальное политическое влияние с учетом того срока, который разделит его выход из тюрьмы и возможное появление в России.
И пока сложно увидеть очередного сидельца, к страданиям которого в России было бы приковано столь пристальное внимание и в стране, и за рубежом, как это имело место в случае с Надеждой Савченко или Михаилом Ходорковским.
Не столько освободив этих людей, сколько освободившись от них, российский президент существенно снизил собственные политические риски, а результаты деятельности бывших наиболее известных российских заключенных пока, как мне кажется, приносят ему лишь глубокое и искреннее удовлетворение.
И поэтому остается лишь пожелать кремлевским лидерам не ошибиться и не найти себе нового врага, который, будучи «для острастки» посаженным в тюрьму, выйдет из нее не по милости президента и в четко срежиссированный срок, как Ходорковский и Савченко, а против его воли и в самый неподходящий момент, например так, как вышел когда-то Нельсон Мандела…