Более 200 знаменитостей, режиссеров, художников, общественных активистов и представителей коренных народностей обратились с письмом к администрации США закрыть трубопровод Dakota Access (DAPL) навсегда, сообщает во вторник, 9 февраля, The Hollywood Reporter.
Коллективное обращение адресовано Джо Байдену и вице-президенту Камале Харрис. Накануне местный суд постановил, что администрация экс-президента Дональда Трампа нарушила закон, когда разрешила продолжить строительство дополнительных веток этого нефтепровода.
В письме рассказывается о борьбе общества против доступа к природным богатствам Дакоты и подробно рассказывается о том, как в течение предыдущих четырех лет местные племена пытались противостоять нефтяным компаниям. На 10 февраля назначены судебные слушания, чтобы принять окончательное решение. Подписанты считают строительство нефтепровода незаконным.
«Мы настоятельно призываем вас исправить эту историческую несправедливость и дать указание Инженерному корпусу армии США немедленно закрыть незаконный трубопровод, пока будет идти экспертиза о воздействии этого проекта на окружающую среду в соответствии с распоряжением окружного суда округа Колумбия», — говорится в письме.
«Под вашим руководством у нас есть прекрасная возможность защитить нашу окружающую среду и уважать права коренных народов», — призвали Байдена звезды кино.
Нефть по этому трубопроводу идет из Северной Дакоты под землей через Южную Дакоту и штат Айова и заканчивается в штате Иллинойс.
«Хорошая новость для России»
Ранее в день своей инаугурации президент Байден издал распоряжение о прекращении строительства нефтепровода Keystone XL.
«Мир должен встать на путь устойчивого изменения климата, чтобы защитить американцев и национальную экономику от пагубного воздействия на климат», — говорилось в указе Байдена от 20 января.
Если нефтепроводы действительно закроют и антиуглеродная повестка в США наберет силу, в выигрыше окажется Россия, имеющая значительные поступления от нефтедолларов в бюджет. Об этом 27 января сообщал Foxnews со ссылкой на бывшего посла ООН Никки Хейли. Она заявила, что первая неделя президентства Байдена оказалась «хорошей» для России. Это заявление было сделано после того, как Байден заблокировал строительство скандально известно нефтепровода Keystone XL.
«Я могу вам сказать, что [президент России Владимир] Путин сейчас должен быть в полном восторге», - сказал Хейли, имея в виду действия Байдена в сфере энергетики.
По сообщению Reuters, администрация Байдена также временно приостановила выдачу разрешений на добычу нефти и газа на федеральных землях и в акватории США с целью снижения вредного воздействия индустрии ископаемого топлива и борьбы с изменением климата.
Судя по откликам на эту статью, читатели согласны с Хейли в том, что Трамп усилил энергетическую зависимость США, во время его президентства нефтяные компании получали преференции и наращивали добычу, что потенциально могло нанести ущерб российской экономике. А попытки Байдена ограничить нефтяников, несомненно, приведут к улучшению экономики России по мере роста цен на нефть. «Так кто больше работает на Россию – Трамп или Байден?» — иронизировали читатели.
Китай играет на два лагеря
Экологическое давление на углеродные проекты в мире в последнее время безусловно нарастает, считают эксперты, опрошенные «Газетой.Ru».
Ключевым моментом в формировании негативного отношения общества к деятельности нефтяных компаний стал разлив нефти в результате аварии танкера Valdez компании Exxon Mobil в Аляске в 1989 году, считает директор Центра экономической экспертизы НИУ ВШЭ Марсель Салихов. В последние годы деятельность экологических организацией расширяется, и они получают все больше и общественной и финансовой поддержки.
К примеру, годовой бюджет Environmental Defense Fund, одной из наиболее известных и крупных экологических организаций в США, вырос со $145 млн в 2015-м до $201 млн в настоящее время, добавляет Салихов.
«Наиболее активную политику в «зеленой» сфере проводят, и уже довольно давно, страны Евросоюза. Но лидером по масштабу развития возобновляемой энергетики стал Китай, при этом активно потребляющий также ископаемое топливо», — считает аналитик Института комплексных стратегических исследований Наталья Чуркина.
В 2019 году в Китае было введено 30,1 ГВт мощностей солнечных электростанций против 17,2 ГВт в Европе и 13,2 ГВт в США, уточняет эксперт ИКСИ.
«Ограничения на международные трубопроводные проекты может, конечно, поддержать экспорт энергоресурсов из России. Однако и российские производители сжигаемого топлива все больше будут сталкиваться с давлением экологической политики», — говорит аналитик ИКСИ Чуркина.
В России активная низкоуглеродная политика пока не реализуется, хотя наша страна декларирует свою приверженность целям Парижского соглашения, отмечает Чуркина из ИКСИ. «Более того, обозначенная Россией цель по снижению выбросов парниковых газов к 2030 году до 70% от уровня 1990 года с учетом возможной поглощающей способности лесов допускает возможность роста вредных выбросов в стране в ближайшее десятилетие, поскольку сейчас данный показатель составляет немногим более 50%. То есть, допускается даже рост выбросов, а не снижение», — говорит Чуркина.
Просто «БиПи»
Эксперт Финансового университета при правительстве РФ Игорь Юшков приводит примеры удивительной трансформации нефтегазовых гигантов под антиуглеродные тренды.
«Экологическая тематика в последние десятилетия активно давит на нефтегазовые проекты. Это видно даже на примере логотипов и названий глобальных нефтяных компаний. Например, ВР добавила в эмблему больше зеленого цвета и сделала ее похожей на цветок», — говорит Юшков.
Эксперт вспоминает, как пару лет назад представители ВР приезжали в Россию и, проводя презентацию компании на одном из научных форумов просили не расшифровывать название буквально — как «Бритиш Петролеум». А называть просто «БиПи». Без всякого упоминания нефти. «Но если хочется, говорили нефтяники, можно расшифровывать нас, как «бьёнд петролеум». То есть, «больше, чем нефть» или «не только нефть», — говорит Юшков.
Норвежская Statoil тоже поменяла название. Теперь она Equinor, без хвоста в виде «ойл». «То есть, нефтяные компании пытаются всячески уйти от ассоциаций с нефтью. А все потому, что экологи закрепили в информационном пространстве четкую смысловую связку «нефть-грязь-вред». Поэтому мы уже доходим до того, что нефтяные компании стыдятся того, чем занимаются», — говорит эксперт ФНЭБ.
«Европейские нефтегазовые компании все активнее включаются в диверсификацию бизнеса. Например, датская Dong Energy даже продала бизнес по добыче нефти и газа, чтобы сосредоточиться на возобновляемых источниках энергии и была переименована в Ørsted», — добавляет заместитель руководителя направления «Экономика энергетики и климат» ЦСР Ирина Поминова.
Даже в Норвегии, живущей за счет нефти и нефтепродуктов, экологи побеждают ключевую отрасль экономики. «В Норвегии правительство не выдает разрешение на новое бурение в районах Норвежского и Баренцева моря, так как против выступают рыбаки. Хотя, когда Норвегия добывала только треску, а не нефть, то норвежцы жили очень бедно», — иронизирует Юшков.
Зеленая волна захватившая США, не менее результативна и в ЕС. «Ярким примером такого рода является вывод из эксплуатации крупнейшего газового месторождения Гронинген в Нидерландах. В 2010-м месторождение обеспечивало 40-50 млрд куб. м добычи природного газа. Однако из-за растущего числа землетрясений и под давлением общественных организаций правительство ввело ограничения на максимальный объем добычи газа на уровне 12 млрд кубов. Планируется, что к концу 2022 году месторождение полностью остановится», — уточняет Салихов из ВШЭ.
Минусов не меньше, чем плюсов
Но Россия, как и другие страны-экспортеры энергоресурсов и энергоемкой и углеродоемкой продукции, в таких условиях сталкиваются с целым рядом рисков, возражает младший научный сотрудник Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ Илья Степанов.
Во-первых, это риски снижения спроса на экспорт ископаемого топлива и углеродоемкой продукции (металлов, продукции химической промышленности и др.). Если в 2000-е годы спрос на ископаемое топливо в мире рос средним темпом в 2,4% в год, то в 2010-е годы уже 1,4%.
Во вторых, это риски финансовые. Все большее количество крупных инвестиционных фондов, пенсионных фондов, страховых компаний и иных институциональных инвесторов обозначает планы о выводе активов из угольных, нефтяных и даже газовых проектов.
«Это создает ситуацию, что разработка новых месторождений углеводородов, период которой может длиться 5-10 лет становится все более рисковым видом деятельности, интерес к которому со стороны частных инвесторов постепенно сокращается», — говорит Степанов из НИУ ВШЭ.
Количество антиуглеродных и климатических протестов действительно растет, множатся судебные иски. По данным ЮНЕП, с 2017 по 2020 годы количество таких исков мире возросло практически в два раза (до 1550). При этом большинство из них имеют место с США, уточняет Поминова из ЦСР.
По ее мнению, усиление климатической политики в мире у в основных торговых партнеров ставит перед экономикой России достаточно серьезные вызовы. «Это и потенциальное сдерживание спроса на традиционные энергоресурсы, и возможные торговые ограничения, и удорожание капитала для углеродоемких проектов. Но маловероятно, что история с североамериканскими нефтепроводами добавит проблем, они все-таки носят региональный характер», — говорит Поминова.
«Но если же произойдет усиление климатических ограничений для нефтепроводов, например, в европейским регионе, последствия для России определенно будут негативными, так как это означает рост издержек», — заключает Поминова из ЦСР.