В 2020 году китайская экономики вырастет на 2%, а в 2021 году — на 7,9%. Этот прогноз от Всемирного банка активно обсуждается в китайских СМИ.
«Согласно данным, опубликованным Национальным статистическим бюро, в ноябре все основные направления, от производства до розничных продаж, продемонстрировали положительный и более быстрый рост», — сообщает китайское англоязычное издание Global Times.
Директор Института финансов и ценных бумаг Уханьского университета науки и технологий Дун Дэнсинь сообщил изданию, что улучшение общих экономических данных в ноябре показывает, что восстановление экономики Китая ускоряется.
Консенсус-прогноз Bloomberg также благоприятен для Китая. Прогнозируется рост китайской экономики на 8,2%, МВФ в октябрьском прогнозе также ожидает рост на 8,2%.
Эксперты, опрошенные «Газетой.Ru», лишь отчасти разделяют оптимизм западных коллег.
Китай — единственная из крупных экономик мира с ожидаемой положительной динамикой ВВП в 2020 году, уточняет руководитель отдела макроэкономического анализа «Финам» Ольга Беленькая. А грядущий рост в 2021-м обусловлен успешным преодолением пандемии, последовательным открытием для иностранного капитала локального финансового рынка, ставка на развитие наиболее передовых технологий, урбанизация и повышение уровня доходов населения, добавляет эксперт.
«Китай быстро преодолел экономический спад вследствие успешных мер по ограничению пандемии. Деловая активность в Китае продолжает возрастать, опираясь на экспорт, в том числе, на поставки за рубеж медицинских товаров, электроники, которая пользуется повышенным спросом в период stay at home», — говорит Беленькая.
Региональная элита — проводник политики партии
Анализируя истоки масштабнной экспансии китайской продукции на внешние рынки эксперт клуба «Валдай, профессор СПбГУ и приглашенный профессор Центра исследований экономики и политики стран с переходной экономикой Ляонинского университета науки и технологий Станислав Ткаченко говорит, что в китайском экспорте поначалу доминировала продукция, выпущенная на открытых иностранным капиталом предприятиях. В основном на юге страны – в городах-миллионниках Шэньчжэнь и Гуанчжоу.
«Но начиная с 2000-х годов стала расти и экспортно-ориентированная национальная промышленность. Примеры этому — автомобильные и авиастроительные компании, а также Huawei, ZTE», — говорит Ткаченко.
Специалист по Китаю акцентирует внимание на двух факторах, формирующих рынок инвестиций в этой стране.
«Во-первых, из 100 крупнейших компаний Китая, чьи акции котируются на бирже, у 99 из них государство является мажоритарным акционером. Поэтому крупный китайский бизнес действует в «как бы рыночной» среде, поскольку его страхует и направляет государство, как правило, в лице региональных структур власти», — говорит Ткаченко, добавляя, что центральные органы власти в Пекине особой роли в экономической жизни не играют, федеральных министерств экономики, регионального развития или строительства в нашем понимании там нет.
Во-вторых, после кризиса 2008-2009 годов приток иностранных инвестиций в Китай все-таки стал уменьшаться. Но Китай сам накопил гигантские валютные резервы и вкладывает теперь свои средства по всему миру, активно занимаясь поиском привлекательных объектов и компаний.
Китайцы подсели на швейцарский сыр
Удачным примером стимулирования инвестиций можно назвать строительство порта свободной торговли на Хайнане, где будет действовать беспошлинная зона, отмечает основатель российско-китайской компании Sinoruss Сурана Раднаева.
Инвесторам обещают абсолютную открытость и прозрачность. Уже сейчас, судя по проекту, китайская зона может стать привлекательнее, чем даже Сингапур.
А одним из способов развития рынка потребления в Китае стала трансграничная торговля через китайские маркетплейсы. «Раньше китайские потребители могли попробовать швейцарский сыр или итальянское вино только за границей, сейчас средний класс заказывает различные деликатесы с доставкой до двери, в том числе в сельской местности. Кстати, это прекрасная возможность и для российских производителей, которые довольно популярны в Китае», — говорит Раднаева.
«Но стоит оговориться, что ожидаемый внушительный рост Китая связан с низкой базой и фактически отражает инерцию роста, набранную в предыдущие десятилетия. То есть, меры стимулирования здесь сыграли небольшую роль», — скептичен аналитик «Фридом Финанс» Валерий Емельянов.
Он полагает, что Китай растет, как и прежде за счет, урбанизации и перестройки экономики с классической индустрии на цифровую.
«Почивать на лаврах властям Китая точно не стоит, потому что уже с 2022 снова встанет вопрос о замедлении среднегодовых темпов роста до 5,5% или даже ниже», — отмечает Емельянов.
Аналитик «Фридом Финанс» считает, что антикризисные усилия Китая принципиально не отличались от мер, принятых в других странах, включая Россию. «Пекин потратил порядка 4 трлн юаней ($560 млрд) на стимулирование своей экономики, что стало абсолютным рекордом для страны, но выглядит весьма скромно на фоне США и Европы. Перечень стимулирующих мер, введенных властями Китая, практически совпадает с тем, что делали на Западе, а позднее и в России: отсрочки по налогам, льготные кредиты, выплата пособий, субсидии бизнесу на платежи по услугам ЖКХ. То есть, ничего особенного», — замечает Емельянов.
Тем не менее Китай идеально подходит для того, чтобы стать одним из бенефициаров восстановления глобальной экономики в пост-ковидном мире, согласен менеджер по работе с клиентами Saxo Bank Эдгар Куплайс.
«Но это лишь на первый взгляд, поскольку имеется ряд серьезных сдерживающих факторов. Например, негативное влияние крепкой китайской валюты на экспорт товаров. Сохраняется неопределенность по поводу переговоров о торговом соглашении со стороны будущей администрации США», — сказал «Газете.Ru» Куплайс.
В минус экономике следует засчитать также инициативы правительства Китая, предпринятые для сдерживания роста интернет-гигантов Alibaba и Tencent во избежание монополизации рынка e-commerce. «Этот фактор для инвесторов со всего мира будет иметь важное значение для понимания целей Компартии КНР. С одной стороны, отмена IPO и антимонопольные штрафные санкции в отношении лидеров китайской интернет-экономики дают сигнал предпринимателям о том, что Китай заботится о здоровой конкуренции, не хочет концентрации бизнеса в руках нескольких ключевых игроков, а с другой стороны непонятны последствия для акционеров Alibaba и Tencent», — говорит эксперт, добавляя, что «отдельные источники указывают на то, что основателю Alibaba Джеку Ма рекомендовано воздержаться от поездок за пределы Китая».
Китайцы скупают холодильники
По оценке Константина Ткаченко, главным драйвером внутреннего спроса Китая долгие годы оставалось массовое строительство жилья и коммерческой недвижимости.
«Китайские лидеры примерно еще 10 лет назад начали приучать собственное население активнее потреблять — приобретать дополнительные товары длительного пользования, например, второй холодильник или кухонную плиту, стимулируя таким образом внутренний спрос», — говорит эксперт.
Но при этом сохраняется проблема гигантского внутреннего долга, составляющего в конце 2020 года примерно 270% ВВП. «Три главные компонента в долговых обязательствах: долг домохозяйств (около 70% ВВП), долги различных китайских нефинансовых компаний и предприятий (160%), а также долг правительства (около 40%). Гарантией выплат кредиторам по долговым обязательствам являются растущая экономика и огромные валютные резервы. Но в последние несколько лет масштабы внутреннего долга стали проблемой для властей Китая. И этот фактор сдерживает попытки стимулировать внутренний спрос», — отмечает Ткаченко.
Инвесторам действительно крайне внимательно отслеживать ситуацию на долговом рынке Китая, с учетом нескольких дефолтов госкомпаний в 2020 году, что вызвало некоторую напряженность на рынке, добавляет Беленькая из «Финам».
При любом сценарии развития событий, отмечает эксперт Saxo Bank Куплайс, Китаю есть чем удивить в 2021 году, и уже очевидно, что экономика страны больше не основывается только на экспорте дешевых товаров. В КНР «произошла стремительная переориентация на высокотехнологичные товары и услуги».
Структура экономики Китая и России сильно отличаются, поэтому «китайский передовой опыт» сложно применить у нас, считает Емельянов из «Фридом Финанс». «Например, у них главной проблемой в стимулировании внутреннего спроса является то, что людям просто некогда тратить заработанное. Тот средний класс, которые появился вследствие развития экспортных отраслей, работает в круглосуточном режиме, а деньги отправляет родным либо накапливает в виде сбережений. В Китае очень высокая норма сбережений. Уже 10 лет подряд она не опускается ниже 40% доходов китайцев, а в России — ниже 10%).
Накопления граждан — это и есть резерв для роста ВВП в Китае, который власти безуспешно пытаются задействовать в последние годы, буквально «заставляя» граждан заниматься шопингом и тратами на отдых по примеру жителей западных стран, добавляет Емельянов.
«В России совершенно иная картина. Внутренний спрос слабый, потому что доходы граждан стагнируют, а не потому, что они не привыкли тратить на себя. Отсюда довольно очевидный вывод: чтобы в России простимулировать спрос, нужно создать условия для роста доходов. В нашей стране люди и без указки властей хотят жить по западному образцу. Просто у большинства нет на это денег», — заключает аналитик «Фридом Финанс».