Председатель коллегии Евразийской экономической комиссии Тигран Саркисян и посол Исламской Республики Иран в РФ Мехди Санаи обменялись нотами о завершении процедур, необходимых для создания между странами зоны свободной торговли (ЗСТ).
«Переговоры шли непросто, но сейчас они успешно завершены. Соглашение подписано и ратифицировано. Результат — налицо», — заявил посол Санаи.
Переговоры о создании ЗСТ не только «шли не просто», они продолжались с переменным успехом долгих три года. Саркисян и Санаи встречались по поводу открытия ЗСТ еще 5 декабря 2016 года. А до этого неоднократно высказывались за углубление отношений с Ираном президенты стран Евразийского Союза.
Но только в последнее время соглашение было ратифицировано и вступит в силу 27 октября. Это не означает, что зона заработает с этого же времени.
При этом в Евразийской экономической комиссии «Газете.Ru» не смогли назвать точные сроки создания единой зоны торговли с Ираном.
Не товарообортом единым
Возникает вопрос, почему вдруг Россия решила ускорить сближение с Ираном через ЗСТ именно сейчас и наконец нашла поддержку? Ответ, казалось бы, лежит на поверхности. Экономическая ситуация в России и в Иране оставляет желать лучшего. Экономический рост в РФ в этом году прогнозируется на уровне 1,4%, в Иране, по официальным данным, рост ВВП в прошлом году составил 1,8%.
Но рассматривать торговлю с Ираном как стимул к росту российского ВВП было бы не верно. Товарооборот между Ираном и РФ по итогам 2018 года составил скромные $1,7 млрд. Доля Ирана во внешнеторговом обороте России в 2018 году — 0,25% против 0,29% в 2017 году.
По доле в российском товарообороте в 2018 году Иран занял 50 место (в 2017 году – 48 место).
Посол Ирана Санаи не исключил, что в ближайшие два-три года двусторонний товарооборот достигнет $10 млрд. Это прогноз был сделан в 2017 году, но с тех пор взаимная торговля только падала: с $2,1 млрд до $1,7 млрд.
Доля Ирана в экспорте России в 2018 году составила 0,26% и 48 место. Тоже не рекордные, мягко говоря, показатели, свидетельствующие о взаимной незаинтересованности двух стран.
Более того, экспорт Ирана не представляет для России практического интереса. Его основные статьи — сырая нефть, природный газ, нефтепродукты, этого добра и в России хватает. А кожаные и кованые изделия, фисташки и другие орехи, изюм, фрукты, овощи, которыми славится Иран, радуют разве что немногочисленных туристов. Но не могут составить основу экономического процветания ни России, ни Ирана.
По данным таможни, наибольший прирост импорта России из Ирана в 2018 году по сравнению с 2017 годом зафиксирован по следующим товарным группам: съедобные фрукты и орехи, овощи и некоторые съедобные корнеплоды и клубнеплоды, медь и изделия из нее, лодки и плавучие конструкции, кофе, чай, мате, пряности, химические волокна, продукты переработки овощей, фруктов, орехов и прочих частей растений.
Трамп смешал карты
Иран тоже не форсировал создание ЗСТ до 2016 года, то есть до прихода Трампа к власти. Еще в 2014 году между Россией и Ираном был подписан меморандум «нефть в обмен на товары». Москва планировала приобретать у Ирана ежегодно по 5 млн тонн нефти и перепродавать ее конечным потребителям. В обход американских санкций в отношении Ирана.
По условиям программы, Тегеран, получив от России нефтедоллары, должен был направлять половину получаемых средств на закупки российских товаров и услуг. Россия планировала поставлять в ИРИ автобусы, грузовики, трубы, самолеты, оборудование для железных дорог и аэродромов.
Однако старт совместной программы неоднократно переносился. Официальная причина — трудности с денежными расчетами. Но фактически Ирану, в то время выходящему из-под санкционных ограничений со стороны США, эта сделка была не интересна, и она затормозилась до ноября 2017 года.
Но после прихода к власти Трампа в 2016 году интерес появился. После того, как США в одностороннем порядке вышли из «Совместного всеобъемлющего плана действий» (СВПД), то есть из так называемой ядерной сделки. В итоге санкции снова обрушились на Иран. Более 100 крупных иностранных компаний покинули страну, и ее экономика снова начала проваливаться.
По оценкам МВФ, ВВП страны в 2018 году опустился более чем на 3%. Закрывались многие предприятия, безработица достигла 12%, среди молодежи — до 25%. Инфляция выросла до 30%, по данным Центробанка ИРИ, почти до 40%.
Обменный курс иранской валюты — риала — обвалился. Если в начале 2017 года доллар стоил 30 тыс. риалов, то в августе — почти 190 тысяч.
Что может изменить ЗСТ между Ираном и ЕЭС и, конкретно, Россией, как одной из пяти стран-членов Евразийского союза?
Судя по соглашению о ЗСТ (ратифицировано Госдумой в ноябре 2018 года), ЕАЭС представляет Ирану тарифные уступки по 502 кодам товарной номенклатуры. Обязательства затронут 93% российского сельскохозяйственного экспорта в Исламскую республику. Льготные тарифы коснутся также 41% текущего российского экспорта промышленных товаров. Для сельскохозяйственных товаров средний уровень таможенного тарифа Ирана после вступления в силу соглашения о ЗСТ снизится с 23,4% до 12%, для промышленных — с 17,7% до 13,2%.
Возможно, страны ЕАЭС действительно нарастят взаимный товарооборот. Казахстану, например, иранский рынок интересен с точки зрения поставок пшеницы и других злаковых культур. Ранее министр экономики Казахстана Тимур Сулейменов говорил, что емкость рынка Ирана по товарам, представляющим экспортный интерес для Казахстана, — $8 млрд.
Но сейчас весь объем взаимной торговли ЕАЭС и Ирана оценивается всего-навсего в $2,7 млрд. То есть, зона свободной торговли с Ираном — это крохи, история с ЗСТ — прежде всего политическая.
Достаточно вспомнить, в каких условиях заключается сделка по ЗСТ. Иран и США — в шаге от начала военных действий друг против друга. Президент США Дональд Трамп в июне одобрил проведение кибератаки Пентагоном против компьютерных систем Ирана. Об этом сообщала The Washington Post со ссылкой на источники. По данным издания, кибератака США направлена на компьютерные системы Ирана, которые используются для управления запуском ракет.
Как отмечалось, Пентагон предложил Трампу этот план после «атаки Ирана» на нефтяные танкеры в Оманском заливе.
Россия в этом противостоянии ищет свою точку опору. Заключение соглашения о ЗСТ — это символический жест, Россия показывает «городу и миру», что мы проводим независимую внешнюю политику в Азии.
Главное, чтобы Россия не слишком увлекалась в сближении с Ираном. «Американцев четко интересуют в связи с Ираном две вещи — нефть и оружие. Нефть, с продажи от которой кормится иранская бизнес-элита и доходы от продажи которой влияют на устойчивость режима», — говорит президент Центра политических технологий Алексей Макаркин.
А контролировать продажу Ирану оружия — тоже важно для США на случай развития военного конфликта. «Россия от поставок вооружений Ирану воздерживается», — уточняет эксперт.