Понять, насколько ситуация в Венесуэле катастрофична, можно, просто открыв меню сети быстрого питания «Макдональдс», которая, как ни странно, все еще работает в стране. Обед с минимальным набором еды, в который входят картофель фри, закуска и напиток, в марте, как отмечает издание Insider, стоил 18,5 тыс. суверенных боливаров.
После того, как в апреле минимальную зарплату в стране подняли с 18 тыс. до 40 тыс. суверенных боливаров (около $8 по текущему курсу), на нее можно купить два обеда в сети быстрого питания.
Поделившийся с редакцией снимком житель Каракаса рассказал, что одна из самых бюджетных и распространенных по миру сетей забегаловок стала такой дорогой, что в ней местные жители даже не появляются.
По данным парламентского комитета по финансам Венесуэлы, уровень годовой инфляции в стране по итогам 2018 года составил почти 1,7 млн процентов. По оценке Международного валютного фонда (МВФ), прогноз по инфляции к концу этого года составляет 10 млн процентов. В 2018 году ВВП снизился почти на 17%, а в 2019 ожидается падение на 37%.
Проблемы у Боливарианской республики начались еще во времена президентства Уго Чавеса: экономика была построена вокруг нефтяных доходов, но в развитие судьбоносной для страны отрасли вкладывалось мало, а политика по национализации и постоянные изменения условий игры фактически «изгнали» из Венесуэлы иностранных инвесторов.
Спусковым крючком для ухода экономики в крутое пике стало падение нефтяных цен в 2014 году. Уже при Николасе Мадуро. Чтобы продолжать финансирование введенных при Чавесе социальных программ (в том числе продовольственные субсидии), Каракас стал выпускать все больше денег. Это привело к гиперинфляции.
К экономическим проблемам добавились социальные и политические. По данным правозащитной организации Humans Right Watch,
80% домохозяйств в Венесуэле не могут обеспечить себя даже минимально необходимым питанием.
Пустующие прилавки, высокие цены, перебои с электричеством, дефицит продуктов, предметов первой необходимости и медикаментов — в таком мире живут венесуэльцы.
Из-за гиперинфляции бумажные деньги превратились в фантики, их то и дело применяют не по назначению: то пытаются сшить что-то, то строят «денежное дерево» как символ экономического кризиса и обесценивания боливара, отмечают американские СМИ.
Вследствие сокращения импорта продуктов питания с $11 млрд в 2017 году до $2,5 млрд в 2018 году у четверти детей младше 5 лет наблюдается задержка в развитии.
«Парадокс, но богатейшая нефтяная страна испытывает такие проблемы, которые есть не в каждой бедной стране», — констатирует директор Института стратегического анализа Игорь Николаев.
В 2018 году ООН отмечала, что Венесуэлу уже покинули 3,4 млн человек.
Люди бегут не только в соседние латиноамериканские страны, такие как Бразилия и Куба, но и в Испанию и США. В основном нелегально. Многие венесуэльцы хотели бы уехать, но не имеют финансовой возможности.
По данным ООН, наибольшее число беженцев — 1,1 млн человек — пришлось на Колумбию. Это спровоцировало миграционный кризис уже в этой стране.
Проблемой остается и насилие в стране. После установившегося двоевластия, когда оппозиционер Хуан Гуайдо провозгласил себя временным президентом страны, а Николас Мадуро отказался покидать свой пост, нередким явлением стали акции протеста, демонстрации и столкновения противоборствующих сторон. Так, в одной из стычек недовольных действующим режимом с военными 30 апреля погибли четыре человека, ранены десятки людей.
Среди причин такого положения вещей в стране называют американские санкции, коррупцию и неумелое управление страной. Вашингтон полностью прекратил закупки венесуэльской нефти, из-за чего доходы от экспорта упали на 35%. Если ситуация не изменится в 2019 году, то эта цифра вполне может увеличиться и до 60%, предупреждает эксперт Академии управления финансами и инвестициями Геннадий Николаев.
Костяк экономики — нефтяная отрасль — находится в глубочайшем упадке, но лишь отчасти из-за американских санкций, в большей степени это продиктовано внутренними проблемами, уверен, главный аналитик «БКС Премьер» Антон Покатович. В частности, отсутствием квалифицированной рабочей силы, технологического оснащения, инвестиционной базы, добавляет он.
Решить проблему власти пытались даже за счет выпуска собственной криптовалюты. Но это не помогло. «Когда хотят изобрести что-то такое экзотичное, что быстро бы исправило ситуацию, то это еще более ее ухудшает и свидетельствует о том, что реального плана и фактических действий по выходу [из кризиса] не будет», — отмечает Игорь Николаев.
Сейчас Каракас в большей степени надеется на помощь своих главных кредиторов – России и Китая, чем на себя.
Bloomberg отмечал, что Китай с 2008 года предоставил Каракасу в общей сложности $70 млрд.
Точной информации о долге Венесуэлы перед Россией нет, данные разрозненны. По данным Reuters, c 2006 года правительство России и «Роснефть» выдали Боливарианской республике кредитов на $17 млрд.
Часть средств выделяется компании PDVSA в качестве предоплаты за поставки нефти и погашается за счет отгрузок. В 2011 году Москва выделила Каракасу кредит в размере $4 млрд. В ноябре 2017 года Россия и Венесуэла подписали межправительственный протокол о реструктуризации задолженности на $3,15 млрд на 10 лет с минимальными платежами в первые шесть лет.
Эксперты полагают, что
российские деньги фактически «зависли» в Венесуэле и надежды их вернуть все меньше.
Для возвращения к докризисному этапу развития экономики стране необходимо восстановление нефтяной отрасли, а это возможно лишь с возвращением в республику потоков иностранного капитала, чего на данный момент вряд ли следует ожидать с учетом отношения мирового сообщества к текущему правящему режиму, отмечает Покатович.
В то же время если власть в Венесуэле сменится, то перспективы возврата средств становятся неочевидными, и даже рассрочка не выход из проблемы, считает Николаев. Пока же ситуация в стране на данном этапе «фактически консервируется», добавляет он.