Годовая инфляция в России вернется к таргету в 4% в первом квартале 2020 года, заявил во время сессии на Гайдаровском форуме глава департамента исследований и прогнозирования ЦБ Александр Морозов (признан в РФ иностранным агентом).
Как пояснил он в кулуарах форума, в январе 2019 года инфляция в годовом выражении составит примерно 5%.
«Это как раз отвечает тому, как мы видим инфляцию. Нужно сказать, что в том диапазоне оценок, что мы давали — 0,6-1,5 процентных пункта для возможного влияния НДС на общий прирост цен, мы точно уходим от верхнего уровня оценки», — сообщил Морозов журналистам.
Напомним, Банк России перешел к таргетированию инфляции в 2015 году. Тогда впервые в «Основных направлениях денежно-кредитной политики» было зафиксировано целевое значение инфляции на уровне 4%, хотя на тот момент рост цен в России никогда не опускался ниже 6%. Несмотря на последовавшее за этим снижение цен на нефть, а также санкции против российских компаний и банков, ЦБ решил не менять своих целевых ориентиров по инфляции. В результате инфляция за 2017 год составила минимальное значение за всю новейшую историю России в 2,5%.
Таргет и как следствие жесткие кредитные условия имели свои последствия для экономики. В ЦБ настаивают, что за счет нее в 2015 году во время рецессии удалось сдержать глубину экономического спада. Но есть и другое мнение.
«За два года политики высоких ставок денежным властям удалось довести инфляцию до таргетируемого значения. Экономика при этом находилась в состоянии рецессии»,
— констатировали эксперты РАНХиГС в докладе «Выводы и издержки инфляционного таргетирования в России», презентованном во время сессии.
Так, за последние годы рост ВВП в России ни разу не достиг даже 2%, тогда как в майских указах до 2024 года указана стратегическая цель — Россия должна войти в пятерку крупнейших экономик мира. И большинство опрошенных «Газетой.Ru» ранее весьма скептично оценивали возможность достижения этой цели.
Одно из самых частых обвинений в адрес ЦБ при проведении денежно-кредитной политики — это ужесточение условий кредитования через повышение ключевой ставки и в конечном итоге сдерживание экономического роста.
В ЦБ настаивают, что банки начали повышать ставки по кредитам и депозитам не из-за решения Банка России по росту ключевой ставки.
«Распространено широко мнение, что после повышения Банком России ставки в сентябре стали расти все остальные процентные ставки в российский экономике. Я категорически не согласен с тем, что это стало происходить только после повышения ключевой ставки Банка России»,
— сказал Морозов.
В сентябре 2018 года ЦБ повысил свою ключевую ставку до 7,5%, а в декабре — до 7,75% годовых, и многие эксперты связали повышение ставок коммерческих банков именно с этим.
В ЦБ действия банков связали с ростом доходности ОФЗ, которая начала расти еще с весны 2018 года. «Вслед за повышением доходности ОФЗ, но с определенным лагом начали расти ставки по долгосрочным кредитам — от года и выше. И это произошло еще до сентябрьского решения Банка России по повышению ставки, поэтому нельзя говорить, что Банк России повысил ставки. Поэтому другие ставки начали расти», - заявил Морозов.
По его словам, это связано с тем, что банки формируют так называемую трансфертную кривую. «Это стоимость их ресурсов, то есть ставка привлечения и ставка размещения ресурсов. Основа трансфертной кривой на коротких временных интервалах до года — это ставка денежного рынка. На интервалах от года и выше это либо доходность ОФЗ, либо определенные деривативы, процентные свопы и так далее. Большинство банков использует, насколько я знаю, именно доходность ОФЗ, поэтому, когда доходность государственных ценных бумаг растет, это означает, что для банков бенчмарк, основа для стоимости их ресурсов, тоже растет», — говорит Морозов.
Впрочем, эксперты не совсем согласны с выводами ЦБ.
Режим инфляционного таргетирования влияет на экономический рост через проведение жесткой бюджетной политики в виде сдерживания государственных расходов и монетарной политики, при которой высокие ставки означают дорогие кредиты, поясняет главный экономист БКС Владимир Тихомиров.
По его словам, в итоге доходы населения стагнируют в том числе из-за заморозки зарплат в госсекторе, инвестиции растут очень медленно, а дорогие кредиты ограничивают спрос частного сектора и населения.
Как признает эксперт, «вялый рост — это неизбежное следствие начального этапа инфляционного таргетирования, а без снижения долгосрочной инфляции и ее ожиданий нельзя добиться дешевые кредитов, что в итоге и определяет перспективы экономики».
Обеспечить устойчивые и высокие темпы роста в долгосрочной перспективе при отсутствии инфляционного таргетирования невозможно,
констатирует Тихомиров.
При этом ряд экспертов указывают на противоречия в рамках проводимой ЦБ политики по сдерживанию инфляции. Так, главный экономист «ВТБ капитала» по России Александр Исаков отметил, что сейчас политика регулятора очень неопределенная: непонятно, какое следующее решение примет ЦБ.
Главный экономист Альфа-банка Наталия Орлова отметила, что ЦБ сам и участвует в разгоне инфляции. Так, дополнительное давление на валютные рынки создали средства, выделенные на санацию банков: судя по балансам ЦБ, это 2,6 трлн рублей, указывает она.
Впрочем, низкий рост экономики, по словам Орловой, связан со структурными проблемами в России.
Между тем, как указывает директор экспертной группы Veta Дмитрий Жарский, в других странах руководство ЦБ несет ответственность за отклонение инфляции от таргетов вплоть до смены руководства, а у нас за отклонения от таргета в большей степени ответственность несет правительство, а сами отклонения компенсируются в основном вносимыми в них корректировками. «То есть в целом можно говорить, что в чистом виде инфляционное таргетирование в России не применяется», — отмечает эксперт.