Украина намерена закупать уголь в США, Южной Африке и даже в Австралии. Об этом заявил в эфире телеканала ICTV украинский премьер-министр Владимир Гройсман. По его словам, «это чрезвычайно серьезно».
Угольный дефицит, который вынудил украинские власти ввести чрезвычайное положение на рынке электроэнергии (17 марта оно было продлено на 30 дней и, как ранее сообщала «Газета.Ru», в перспективе может затянуться на весь 2017 год), вызван блокадой железнодорожных поставок из самопровозглашенной Донецкой народной республики. Последняя железнодорожная ветка из ДНР была перекрыта, по разным данным, 10–12 февраля.
Гройсман заявил, что многие люди, принимающие участие в блокаде, «искренне сердцем болеют за Украину, но их действия имеют обратный эффект». Напомним, что блокада была инициирована депутатами Верховной рады Семеном Семенченко и Владимиром Парасюком.
Ранее Гройсман сообщал, что из 24 млн тонн угля, ежегодно потребляемых Украиной, более трети (9 млн тонн) поступало из ДНР и ЛНР. Причем премьер заявлял, что альтернативы этим поставкам нет. Вице-премьер Украины Владимир Кистион в начале марта говорил, что для стабильной работы украинской энергосистемы необходимо в течение года закупить не менее 5 млн тонн угля.
Он же указывал на возможность закупки энергоносителя в США и ЮАР, но они, по словам Кистиона, связаны с рядом сложностей. Например, оформление поставок из ЮАР может занять до двух месяцев.
Но главным вопросом, как всегда, является денежный. Во-первых, за импортный уголь нужно платить валютой, тогда как за донбасский можно было расплачиваться гривнами. Во-вторых, поставки из отдаленных регионов попросту дороже.
«С учетом разницы цен на уголь, которая заложена в тарифе для ТЭС Украины, и актуальными биржевыми котировками оценочно переплата за импортный уголь в сравнении с донбасскими поставками в 2017 году составит около 6 млрд грн (около $222 млн)», — рассказывает сопредседатель украинского Фонда энергетических стратегий Дмитрий Марунич.
Что касается логистических сложностей, то, по словам Марунича, мощность украинских портов на прием угля ограничена 400 тыс. тонн в месяц (4,8 млн тонн в год). Тогда как, по оценкам эксперта, дефицит угля на Украине в 2017 году составит не 5 млн тонн, как говорил Кистион, а 8 млн тонн.
«Теоретически можно возить уголь через порты Польши и стран Балтии, но экономика таких поставок будет очень плохой», — рассуждает Марунич.
Украинский эксперт в сфере энергетики Валентин Землянский полагает, что действительно будет осуществляться импорт угля из отдаленных регионов. «Но это приведет к росту тарифов на внутреннем рынке и девальвации, так как на закупки потребуется валюта», — предупреждает эксперт.
Украина могла бы нарастить закупки угля у России, об этом также говорил Владимир Кистион. Но такой вариант депутат назвал «неприемлемым с патриотической точки зрения».
Министр энергетики Украины Игорь Насалик вообще предлагал законодательно запретить ввоз угля из РФ, так как, по его словам, это фактически тот же донбасский уголь, который обогащается в России и продается на Украину вдвое дороже. Речь идет об антраците, то есть энергетическом угле. Донецкая и Луганская народные республики действительно поставляют уголь России, но информация о его перепродаже официально не подтверждалась.
По данным украинской Государственной фискальной службы, за первые два месяца 2017 года Украина закупила у России каменного угля (как кокса, так и антрацита) на $247 млн, что составило почти 70% общего угольного импорта. Еще 18% (на $65 млн) пришлось на поставки из США, 5,7% ($20,5 млн) — из Казахстана и порядка 6,8% ($24,5 млн) — на более мелкие поставки из других стран.
Дмитрий Марунич считает идею отказа от российского угля странной. «Нужно посмотреть, как это будет выглядеть на практике», — говорит эксперт.
По словам эксперта российского Фонда национальной энергетической безопасности (ФНЭБ), политолога Игоря Юшкова, все проблемы Украины можно было бы решить при наличии денег. «Но в условиях ограниченных финансовых ресурсов выхода только два: закупки из России или с Донбасса, и от обоих вариантов Украина отказывается сама».
«Украина стала заложником собственной информационной политики, — поясняет Юшков. — И теперь украинские власти, постоянно заявлявшие, что с Россией как агрессором нельзя иметь никаких дел, не могут себе позволить закупать уголь у РФ».
Причем ситуация складывается откровенно безвыходная. Украина уже отказалась от поставок «Газпрома», и, хотя, вопреки многочисленным прогнозам, кризиса не произошло, альтернативные закупки газа по реверсу нанесли серьезный удар по украинскому бюджету. По оценкам ФНЭБ, в 2016 году Киев, закупая реверсный газ у европейских трейдеров, переплатил порядка $240 млн.
Юшков отмечает, что, если бы в других секторах энергетики ситуация была бы стабильной, часть генерации можно было бы перебросить на тот же уголь или на атомные станции. Но с углем положение осложнилось, что же касается атома, то и здесь есть трудности. Дело в том, что для проведения периодических регламентных работ на АЭС необходимо участие «Росатома», так как станции строились во времена СССР, и все технологии по обслуживанию остались у России. Но Украина привлекать «Росатом» не хочет из тех же политических соображений и делает ставку на США. Игорь Юшков указывает, что это несет с собой серьезные риски сбоев работы АЭС, вплоть до аварий.
Несмотря на все вышесказанное, Юшков полагает, что Украина все же откажется от российского угля, как это произошло с газом.
И это для нее может кончиться весьма печально. «Если Киев рассчитывает на финансовую помощь Европы и США, то в таких объемах, в каких это требуется Украине, ни европейцы, ни американцы денег не дадут», — предупреждает политолог.