— Борис Юрьевич, на какой стадии сейчас подготовка программы «Стратегия роста», которую планируется представить президенту?
— «Стратегия роста» будет готова к декабрю, к заседанию президиума экономического совета при президенте. А первоочередные меры по восстановлению экономического роста мы уже сформулировали, в конце сентября они будут представлены Путину.
Мы рады, что наконец-то в сфере стратегических решений удалось создать конкуренцию. Как и в бизнесе, она поможет выбрать для страны наилучшие решения.
Интересно, что в мае, когда наша «Экономика роста» на президиуме экономического совета впервые выводилась в публичное поле, наши конкуренты – Алексей Кудрин и Алексей Улюкаев готовились заявлять, что в ближайшие два года рост вообще невозможен. И разработку стратегии предлагали отнести на конец 2018 года. Но после того, как мы представили свою концепцию, коллеги поменяли свои оценки. Кудрин взялся за разработку собственной программы (тоже в срок до конца 2016 года) и оценил возможность роста в 4%.
— А Сергей Глазьев, получается, теперь уже не участвует в разработке стратегии?
— Он по-прежнему входит в президиум Столыпинского клуба. Но по поручению президента наша работа была перенесена на другую площадку - Аналитический центр при правительстве. В разработке участвуют профильные министерства (на уровне замминистров), представители Центробанка и крупнейших консалтинговых компаний - KPMG, PWC, Strategy Partners.
Недавно к нам присоединились специалисты Института народнохозяйственного прогнозирования РАН и Финансового университета при правительстве РФ. Глазьев в состав этих рабочих групп не входит.
— Круг единомышленников растет?
— Мы активно вовлекаем в обсуждение широкие слои бизнеса, государственных служащих, независимых экспертов почти из всех регионов России. «Стратегия роста» должно стать не просто очередным документом, а новым Общественным договором. Нужно объединение всех усилий, что бы перейти к росту! Кстати, в отличие от всех предыдущих экспертных разработок, мы берем за основу не данные Росстата, а налоговую отчетность. Это дает нам возможность честно оценивать ситуацию и принимать взвешенные решения, а не рисовать красивые статистические картинки.
— В чем ваши принципиальные расхождения с группой Кудрина?
— Мы за то, чтобы усилиями государства стимулировать рост частных инвестиций, рост кредитования несырьевого сектора экономики. А наши оппоненты против. Подчеркиваю – речь не о государственных инвестициях, а о стимулировании частных! Возьмем пример из практики действующего Фонда развития промышленности Минпромторга. По итогам его работы в 2015 году на каждый рубль инвестиций, привлеченный из бюджета, пришелся рубль собственных средств заявителей, и еще два рубля кредитных средств, которые выдали коммерческие банки.
Для нормального развития нужно, чтобы соотношение инвестиций и ВВП составляло хотя бы 30%. А в России этот показатель сейчас составляет всего 18%.
В мае на президиуме экономического совета, когда искали источники роста, Кудрин предлагал этому следующую альтернативу. Мол, нужно сдерживать потребление (и населения, и государства), что приведет к снижению темпов инфляции. А дальше население понесет деньги на депозиты в банки, и тогда уж возникнет возможность для наращивания инвестиций. И еще акцент был сделан на необходимости существенного роста инвестиций из-за рубежа. Впрочем, это не программа и даже не концепция, о чем Кудрин сам открыто говорит. Так что обсуждать такие предложения сложно. Я бы назвал это ленивой экономикой, инертной.
— Вы считаете, что подход Кудрина неверен?
— Дело в том, что он олицетворяет собой старую политику финансовой консолидации, которая была эффективна в период высоких цен на нефть. Тогда основной вопрос заключался в том, как лучше распределить доходы, чтобы гарантировать финансовую, макроэкономическую и, главное, социальную стабильность. Но такая политика подразумевает, что есть гарантированный, постоянный, не снижаемый источник доходов, и не надо думать о том, как зарабатывать, как расти. В результате
за все эти годы нам так и не удалось соскочить с «нефтяной иглы».
Старая модель себя исчерпала. Надо учиться зарабатывать по-новому, стимулируя высококонкурентный частный сектор, состоящий не из 100 крупнейших компаний, а из сотен тысяч и миллионов.
— Оппоненты часто высказывают сомнения в вашем профессионализме.
— Они считают нас профанами. Они полагают, что деньги, которые наше государство вложит в экономику, либо будут украдены, либо разгонят инфляцию. А мы говорим, что это они ничего не понимают.
Пришло время определяться - или жить по-старому, по-прежнему затягивая пояса и съежившись, или пытаться выйти из кризиса, работая на опережение.
И давайте проясним все сразу насчет разгона инфляции. В 2015 году инфляция в России на 65% была обусловлена падением курса рубля. Мы ничего у себя не производим, все закупаем за границей - от потребительских товаров до машин, оборудования и материалов. А еще один «неоценимый» вклад в инфляцию вносят естественные монополии, неуклонно повышающие свои тарифы. Так с чем мы боремся, сдерживая инфляцию монетарными способами, сдерживая потребление населения, не давая кредиты предприятиям? Чего ждем, на что надеемся? Американцы пустили на стимулирование своей экономики уже полтора триллиона долларов. Европа - более триллиона евро. Японцы начинают вторую очередь политики смягчения на 260 млрд. долларов. Они дают экономике деньги в рост, чтобы она завертелась, чтобы маховик не остановился. А мы ведем себя очень пассивно.
— И сколько денег вы предлагаете направить в экономику?
— В 2017 году – около двух триллионов рублей. Чтобы достигнуть нормы инвестиций в 30% от ВВП к 2025 году, наращивать их нужно по 8-10% уже со следующего года. Что, собственно, мы и предлагаем в первоочередных мерах. На каждый вложенный рубль будет создано 10-20% новой добавленной стоимости в виде конкретных продуктов и услуг. Над соответствующими расчетами сейчас работают лучшие макроэкономисты страны: академики Виктор Ивантер и Абел Аганбегян, профессор Яков Миркин, главный экономист Внешэкономбанка Андрей Клепач.
— Где источники этих денег?
— Мы предлагаем правительству организовать выпуск индексируемых валютных облигаций федерального займа. Общая сумма займа может составлять до 1 трлн руб., и эти деньги должны направляться только в инвестиционные проекты. Также не забывайте о том, что эмиссия ЦБ идет безостановочно, в этом в конце концов смысл его работы.
Но стране давно пора учиться на своих ошибках.
Каждый раз – и в 2008 году, и сейчас - деньги, направляемые на поддержание банковской системы, оказываются на валютном рынке. Вот это как раз деньги, выброшенные в пропасть. А мы предлагаем перейти от необеспеченной эмиссии к кредитной эмиссии для целей инвестиционного развития. Государственный долг может быть увеличен до 15-17% ВВП. Частные иностранные инвесторы охотно будут вкладываться в нашу экономику, если увидят в этом интерес, санкции этому не помеха. На первые два года преобразований можно допустить дефицит федерального бюджет на уровне 2-3% ВВП. В дальнейшем он будет снижен за счет роста налоговых поступлений благодаря росту экономики. Кроме того, за счет снижения налоговой нагрузки на бизнес можно высвободить для инвестиций очень значительные средства - дополнительно 1,5-2 трлн руб. в год.
— А можно поподробнее о том, что касается облигаций?
— Они будут номинированы в рублях, с доходностью 2-3% годовых, но при выплатах будут пересчитываться по курсу евро на день погашения. Иначе говоря, покупка таких облигаций будет эквивалентна вложениям в евро (плюс гарантированный доход).
Согласитесь,
для населения это отличная возможность защитить свои сбережения, а для иностранных инвесторов – интересный объект для вложений.
А для России как государства – одновременно как источник инвестиций, так и инструмент стабилизации курса рубля и сдерживания инфляции.
— И как эти триллионы дойдут до бизнеса, по каким каналам? Чтобы не растащили по пути…
— Есть два пути - через институты развития или через банки. Первое, наверное, сейчас более реалистично.
Есть, например, Фонд развития промышленности. Но у него в распоряжении всего 30 млрд руб. А заявок там сегодня уже на 600 миллиардов, из них около 400 миллиардов утверждено. Очередь стоит за этими кредитами, с утвержденными бизнес-планами.
Это возвратные средства под 5,5% годовых. И возвраты кредитов уже пошли. Потому что там особый порядок принятия решений, по звонку деньги не получишь. Проводится грамотная экспертиза проектов. Не чиновники их отбирают, а представители бизнес-объединений и банкиры. Все друг за другом следят, процедуры прозрачные и открытые. Фонд развития промышленности мы предлагаем докапитализировать до 150 млрд. руб.
— Но это же мизер, разве это поможет?
— Это далеко не все. Фонд развития моногородов предлагаем докапитализировать до 100 млрд. рублей. Федеральную корпорацию поддержки МСП – на 50 млрд. Российский Экспортный Центр - на 100 млрд. Кроме того, предлагаем создать Фонд развития сельского хозяйства с капиталом 100 млрд. руб., для заемного финансирования аграрных предприятий, в т.ч. с использованием сельскохозяйственных земель в качестве залога. Создать Банк муниципальной инфраструктуры, кредитующий соответствующие проекты – на 200-300 млрд. руб. Добавить средств АИЖК, чтобы можно было шире предлагать доступную ипотеку.
Кроме того, предлагаем создать Агентство плохих долгов предприятий (по аналогии с Resolution Trust Corporation в США, Indonesian bank Restructuring agency в Индонезии, Swedbank в странах Прибалтики) для реструктуризации на сумму до 800 млрд. руб. кредитной задолженности предприятий несырьевого обрабатывающего сектора со средними оборотами за последние три года не более 2 млрд. руб. в год.
Это поможет сохранить компании и рабочие места, имеющие потенциал к развитию, а также снизить влияние «плохих долгов» на банковскую систему и текущих заемщиков. А второе направление доведения средств до экономики - это рефинансирование банков под проектное финансирование, синдицированные кредиты, секьюритизированные портфели лизинга и проектов МСП. Это, собственно, обычная международная практика, которая у нас до сих пор полноценно не заработала. Законопроекты и предложения поправок в нормативные документы ЦБ у нас подготовлены.
— Каков все-таки механизм, предохраняющий от того, что банки будут спекулировать полученными средствами на бирже?
— Механизм связанного проектного финансирования таков, что коммерческий банк получает рефинансирование от ЦБ только под конкретные портфели проектов, проектные облигации. Он не может получить деньги просто так, непонятно для чего, они изначально имеют свое предназначение. Увести их на валютный рынок невозможно. А если речь идет об институтах развития, то на примере ФРП мы видим, что прозрачную систему можно создать. Были бы желание и воля.
— Про ключевую ставку ЦБ спрашивать не буду, все уже успели выучить, что вы настаиваете на ее снижении. Вопрос, наверное, в том, насколько быстро это надо делать.
— Мы считаем, что до конца года ее надо опустить до 7-8 % (инфляция в августе составила 6,6%). Затем последовательно и постепенно продолжать снижение до 4,5-5,5%. А если в 2017 году инфляция окажется ниже 4%, то довести ключевую ставку до 2-2,5% .
— Вы упомянули о наборе первоочередных мер для спасения экономики, которые уже разработаны Партией Роста. В чем они заключаются?
— О наращивании инвестиций мы с вами уже подробно поговорили. Другие меры таковы: создать центр управления развитием – Администрацию Роста. Стимулировать спрос на продукцию отечественных производителей; снятие административную нагрузку с малого и среднего бизнеса, ввести для производственных предприятий льготы по уплате налогов и страховых взносов; установление налоговых льгот для новых и развивающихся производств; ограничение тарифов естественных монополий; введение меры противодействия неправомерному уголовному преследованию бизнеса; исключение возможности необъективного рассмотрения уголовных дел и хозяйственных споров в судах.
Это целый пакет мер, которые должны осуществляться в комплексе.
Если реализация первоочередных мер начнется в 4 квартале, можно рассчитывать на следующие результаты: среднегодовой темп роста ВВП в 2017-2018 гг. не менее 2,5-3% (в обрабатывающих производствах - не менее 3,5%); рост инвестиций в основной капитал в 2017-2018 гг. на 8-10% в годовом выражении; переход к росту реальных располагаемых доходов населения по итогам 2017 года; рост потребления населения в 2017 году не менее чем на 1,5%- 2%; инфляция на конец 2018 года в диапазоне 4-5,5%.
Подчеркну – первоочередные меры охватывают 2017 и 2018 годы. А «Стратегия Роста» будет рассчитана на период до 2015 года.
— А какими именно методами собираетесь стимулировать спрос на отечественную продукцию?
— Доступная, под 5%, ипотека (жилье – это тоже продукция). Субсидии на питание и лекарства для социально незащищенных категорий граждан. Дальнейшее стимулирование покупки отечественных автомобилей и других отечественных товаров. Кроме того, предлагаем увеличить в 4 раза уровень расходов на образование и лечение, подлежащий налоговому вычету, включить в базу для расчета налогового вычета весь объем страховых взносов и налогов, уплачиваемых физическим лицом.
Заметьте, все это, помимо прочего - очень масштабная поддержка широких слоев населения.
А для производителей нужно, например, еще и навести порядок в госзакупках. Сократить сроки доведения средств бюджета за уже выполненные работы и поставки, перейти к использованию эскроу-счетов.
— Что такое Администрация Роста? Какой-то бантик сбоку от правительства. Законодательством не предусмотрено таких надстроек…
— Это вопрос не законодательства, вопрос желания. Воля политическая нужна. Абсолютно все страны, совершившие экономический рывок, создавали подобную структуру.
Подчиняться Администрация Роста должна напрямую президенту. Правительство не в состоянии заниматься стратегией, реально оценивать ситуацию.
Никто вам ни в одном ведомстве не сообщит о негативном сценарии, потому что у них работа такая, говорить хорошие новости. Поэтому мы и проходим уже шестое «дно кризиса», все ниже и ниже.
- Кто войдет в Администрацию Роста?
- Она должна быть сформирована из людей, которые реально понимают, что такое инвестиционное развитие. Эксперты, конечно, больше с международным опытом, которые понимают, что такое проектное управление.
— Правительство переживет эту осень?
— Я считаю, что сегодня менять всю экономическую правительственную вертикаль нет смысла.
Хотя бюрократии там много, но сломать это быстро не удастся. Если ее сегодня поменять полностью, то длительное время потребуется, чтобы прийти в себя после этого, научиться заново работать.
Поэтому лучше создать рядом Администрацию роста, которая бы забрала функции стратегического развития из всех министерств и из правительства, и стала бы отвечать именно за рост, именно за развитие.
— Какой урок из санкций Запада к России правительство не извлекло?
— Россия – это маленькая экономика, в отличие от ЕС. Что для них укус комара – для нас удар кувалды. Мы уже отошли по уровню ВВП на десяточек лет назад. И если ничего не менять, то нырнем и в девяностые, когда со ста долларами в кармане ты был крутым парнем.