Премьер-министр Дмитрий Медведев признал, что денег на поддержку всех моногородов у правительства нет. «Денег на все моногорода, оказавшиеся в кризисной категории, нет», — сказал он во время рабочей поездки в моногород Усолье-Сибирское.
Для того чтобы поддержать эти агломерации, премьер предложил создать «на базе моногородов территории опережающего развития (ТОРы)». «Рассматривать заявки от регионов на создание таких территорий будет специальная комиссия. И конечно, предпочтение будет отдаваться проектам, которые стимулируют не столько открытие отдельных промышленных площадок, сколько оживление инвестиционной активности в целом, будь то прежние производства, новые производства, малый и средний бизнес», — заявил премьер, выступая в среду на совещании в Усолье-Сибирском Иркутской области.
Механизм внедрения ТОРов в депрессивных моногородах запускается в этом году, добавил Медведев.
В моногородах проживает почти десятая часть населения России, то есть около 14 млн человек.
По подсчетам премьера, всего таких городов в России 319. «И надо прямо сказать, что лишь у 71 города социально-экономическое положение можно назвать стабильным», — признал Медведев.
Необходимость диверсифицировать экономику моногородов, уходя от монопрофильности местной налогооблагаемой базы, правительство осознало в 2014 году. Тогда был создан Фонд развития моногородов. По планам властей фонд будет выполнять роль проектного офиса по реализации инвестиционных проектов в моногородах, способствовать повышению инвестиционной привлекательности проблемных территорий, утверждать планы по диверсификации их экономики и созданию новых рабочих мест.
Всего было выделено три группы моногородов: кризисные, в зоне риска и относительно стабильные. Критерии моногорода опять уточнили: численность населения — не менее 3 тыс. человек, занятость на одном предприятии — не менее 20% от общей занятости. Но речи о триллионной поддержке уже не идет.
В кризис 2008–2009 годов правительство выделяло на поддержку моногородов 40 млрд руб. Сейчас фонду обещано 30 млрд руб. из бюджета. В прошлом году в фонд поступило 3 млрд руб., которые он должен был перечислить пяти городам проблемной категории. На этот год, по словам министра экономического развития Алексея Улюкаева, выделено для моногородов 4,5 млрд, на 2016–2017 годы – по 10,8 млрд руб.
«Общая сумма больше 29 млрд руб. Деньги довольно большие, надо ими эффективно распорядиться, эта работа уже началась: по 11 моногородам уже заключены генеральные соглашения, по 3 моногородам началось софинансирование», — сообщил в среду Улюкаев.
Первые положительные результаты Улюкаев надеется увидеть к концу этого года. Второй инструмент реанимации «городов зеро» — налоговые льготы, разработанные для тех же ТОРов. По словам Улюкаева, инструмент территорий опережающего развития немного отличается от той рамки, которая была создана сначала для территорий Дальнего Востока.
Заливать деньгами российские моногорода, как делает правительство России с кризиса 2008–2009 годов, а точнее с памятного Пикалево, — это методично затягивать удавку на шее жителей города, считает Никита Исаев, директор Института актуальной экономики.
«Что касается ТОРов, пока это неочевидный экономический проект господдержки, разработанный под нужды Дальнего Востока, во многом нацеленный на политический эффект, во избежание экономического и политического отторжения территорий России за Байкалом», — говорит Исаев.
Налоговые льготы депрессивным регионам, конечно, не помешают, признает эксперт. Нынешняя налоговая система как по горизонтали (объем налогов, сборов, пошлин и т.д.), так и по вертикали (система межбюджетных отношений между федерацией, регионами и муниципалитетами) скорее заточена под устойчивую экономическую систему, чем развивающуюся экономику. А потому нуждается в модернизации.
А решать проблему моногородов с помощью программ переселения не очень эффективно, хотя такие программы горячо обсуждаются.
«При организованном массовом переселении граждан возникают проблемы политического свойства. Любой процесс в демократическом государстве должен носить естественный характер. Любые искусственные переселения свойственны более жестким политическим системам, опыт которых во многом осужден мировым сообществом», — отмечает Исаев.