Боевое применение подобных средств нападения стало весьма тревожным сигналом для военно-морских сил многих государств. Вооруженная борьба на морях и океанах находится на пороге новой эры, базирующейся на беспилотных надводных и подводных платформах и системах, полагают в Defense News..
Безэкипажные катера стали одним из факторов, повлиявших на решение IISS (The International Institute for Strategic Studies, Международный институт стратегических исследований) впервые включить такие возможности в свои военные базы данных. По мнению Defense News, Украина продемонстрировала, что можно достаточно быстро воспользоваться относительно скромными технологиями и превратить их в эффективную систему вооружения при весьма умеренных финансовых затратах.
Использование Украиной этого оружия против российских кораблей в их базах, безусловно, побудило военно-морские силы многих государств пересмотреть многие меры по охране и обороне военно-морских баз и портов. В каком-то смысле украинские атаки являются современным эквивалентом брандеров времен парусного флота. Но есть и другие уроки, которые, по мнению западных экспертов, следует извлечь из опыта боевого применения безэкипажных катеров.
Военно-морские силы многих государств в настоящее время разрабатывают способы борьбы с массированными атаками безэкипажных быстроходных катеров. Вместе с тем некоторые меры борьбы с подобными средствами нападения в конечном итоге могут оказаться достаточно простыми. К примеру, самым действенным средством могут быть и собственно надводные корабли, оснащенные соответствующими средствами разведки и скорострельным оружием ближнего боя.
Существенным недостатком любого безэкипажного катера является надводная часть весьма немалых геометрических размеров. По этим причинам он может быть относительно легко обнаружен на поверхности моря радиолокационными станциями (в том числе оснащенных оптическим каналом). Помимо всего прочего, морской дрон даже на сравнительно больших дальностях легко обнаруживается и постами визуального наблюдения.
Какая-либо броневая защита жизненно важных агрегатов на судах подобного типа отсутствует по определению. Поэтому безэкипажные катера сравнительно легко поражаются огнем стрелково-пушечного оружия. К примеру, крупнокалиберными пулеметами калибра 12,7 и 14,5 мм, а также корабельными артиллерийскими установками АК-630 калибра 30 мм с одним шестиствольным вращающимся орудием. При этом, как правило, возникает детонация боевой части безэкипажного катера, что разносит морской дрон буквально на куски.
Помимо всего прочего, управление безэкипажным катером может быть парализовано с помощью средств радиоэлектронной борьбы. Морской дрон наводит оператор с помощью радиокоманд. Для решения навигационных задач используется спутниковый сигнал. Поэтому постановка организованных помех вполне возможна.
Что касается обороны инфраструктурных объектов на море (мостовых переходов и военно-морских баз), то, как ранее писала «Газета.Ru», в этом плане для борьбы с безэкипажными катерами могут использоваться традиционные и давно известные боносетевые заграждения и морские мины. И эти средства явно будут одними из самых эффективных. Поэтому считать безэкипажные катера каким-то неуязвимым супероружием на море не стоит.
Однако в целом интерес к беспилотным системам на море (как наступательным, так и оборонительным) возрастает с каждым днем. Они все чаще появляются в портфелях заказов многих оборонных компаний и демонстрируются на выставках вооружения и военной техники по всему миру.
В настоящее время, по мнению Defense News, в этой сфере происходят гораздо более широкие преобразования, включающие масштабную работу над беспилотными, полуавтономными и автономными системы на море.
Они включают в себя практически все: от наблюдения (разведки) и сбора данных до боевых действий соответствующих платформ как на поверхности моря, так и под водой. К примеру, с помощью морских дронов предполагается обеспечить устойчивую барьерную защиту от подводных лодок противника, поскольку высококлассных пилотируемых платформ для решения подобных задач слишком мало. Возможно, это изменит подводную войну в целом. Важное значение имеет и борьба беспилотных аппаратов с минными заграждениями.
Морское дно, очевидно, становится новым театром военных действий
и может стать привлекательным местом для применения подобных технологий. Атаки на «Северный поток» стали еще одним тревожным сигналом, подчеркнувшим дефицит возможностей по мониторингу и защите критически важной подводной инфраструктуры.
Есть настоятельная необходимость превратить потенциал беспилотных систем на море в новую реальность ведения вооруженной борьбы на море, уверены в Defense News. И с этой точкой зрения можно, безусловно, согласиться. В этом смысле события в Черном море являются некоей точкой бифуркации, поскольку сейчас в центре внимания оказываются как возможности, так и проблемы, связанные с этими технологиями.
Многие эксперты в области кораблестроения и вооруженной борьбы на море сегодня уже задаются вопросами: станут ли в ближайшее время достоянием истории традиционные формы и способы применения военно-морских флотов – общефлотские и морские операции, актуальным ли будет строительство кораблей большого водоизмещения класса крейсер?
По всей видимости, о скором завершении эры традиционных морских боев на данном этапе говорить еще несколько преждевременно, но ситуация на морях и океанах в настоящее время напоминает появление в большом количестве БЛА и возможности традиционной ПВО по борьбе с ними. Иными словами, в недалеком будущем в выигрыше будет безусловно та сторона, которая лучше подготовится к массированному применению беспилотных систем и платформ на море. Первый звонок о предстоящем начале этой эры уже прозвучал.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Биография автора:
Михаил Михайлович Ходаренок — военный обозреватель «Газеты.Ru», полковник в отставке.
Окончил Минское высшее инженерное зенитное ракетное училище (1976),
Военную командную академию ПВО (1986).
Командир зенитного ракетного дивизиона С-75 (1980–1983).
Заместитель командира зенитного ракетного полка (1986–1988).
Старший офицер Главного штаба Войск ПВО (1988–1992).
Офицер главного оперативного управления Генерального штаба (1992–2000).
Выпускник Военной академии Генерального штаба Вооруженных сил России (1998).
Обозреватель «Независимой газеты» (2000–2003), главный редактор газеты «Военно-промышленный курьер» (2010–2015).