«А зачем базы РФ нам здесь нужны? У нас есть Союзное государство, региональная группировка войск, в которую входит вся армия Вооруженных сил Республики Беларусь и часть сил и средств Российской Федерации, которых, по нашим расчетам, вполне достаточно. Если будет необходимость, Россия совсем рядышком. Они все будут на нашей территории. А размещать дополнительно какие-то авиационные и еще какие-то базы — они не нужны», — заявил генерал Хренин в интервью телеканалу Al Jazeera.
По словам главы военного ведомства Белоруссии, Минск вместе с Москвой выработали другой механизм взаимодействия. «Мы готовим свои вооруженные силы в рамках центров, учебно-боевых центров, где организовано совместное дежурство. Мы изучаем технику, новую технику, изучаем опыт, где-то делимся своим опытом. Если понадобится, то, как сказал президент Белоруссии Александр Лукашенко, тут будет хоть вся российская армия», — подчеркнул министр обороны республики.
Коренным вопросом в деле военного строительства и создания любых военных союзов и блоков является вопрос о единстве власти — кто, кому и по каким вопросам подчиняется. К примеру, в настоящее время в НАТО есть верховный главнокомандующий Объединенными вооруженными силами в Европе, которому оперативно подчинены все войска альянса на континенте. В частности, в настоящее время части и соединения НАТО находятся, в том числе, на территории прибалтийских стран и Польши. Командуют ими из Брюсселя.
Вопрос о подчиненности при создании коалиционных группировок войск, в которых принимают участие вооруженные силы различных государств, имеет основополагающий и крайне принципиальный характер. А вот здесь Александр Лукашенко в вопросах своих полномочий по единоличному руководству вооруженными силами Белоруссии не намерен отступать даже на миллиметр.
Минск торпедировал все возможные российские усилия в этом направлении. Можно даже сказать: Александр Лукашенко по факту саботирует планы Кремля по созданию единого военного центра принятия решений.
Даже в рамках Объединенной системы ПВО прийти к какому-либо разумному компромиссу так и не удалось, кроме взаимного обмена информацией о воздушной обстановке. Более того, Александр Лукашенко пытался переподчинить себе даже российские истребители, несущие боевое дежурство по противовоздушной обороне на территории республики.
Министр обороны республики в своем заявлении упомянул и о союзном государстве, и о региональной группировке войск, и о том, что на территории Белоруссии может оказаться вся российская армия, но так и не озвучил — есть ли Объединенные вооруженные силы (ОВС) Белоруссии и России, существуют ли верховный главнокомандующий этими ОВС, штаб и единый командный пункт, какие силы и средства оперативно подчинены главнокомандующему.
А если нет однозначных ответов на эти важнейшие вопросы — все остальное относится к разряду деклараций.
К примеру, предположим — объединенные вооруженные силы РФ и Белоруссии планируют стратегическую оборонительную операцию на континентальном театре военных действий. В этом случае одними из важнейших оперативных задач являются отражение возможного воздушно-космического нападения противника и удержание занимаемых рубежей и позиций.
Однако в случае внезапного нападения противника проведение ряда мероприятий по оперативному развертыванию войск, при раскладе, который предлагает Минск, становится просто невозможным или уже катастрофически запоздалым.
К таковым относится, к примеру, занятие войсками полос обороны — вывод частей и соединений в районы оперативного предназначения, а также перебазирование авиации на передовые аэродромы. То есть какая-то совместная военная инфраструктура обеих стран так или иначе необходима — особенно на границе с потенциальным противником, то есть с НАТО.
Да и выражение белорусского министра обороны «совсем рядышком» не совсем точно. К примеру, протяженность Белоруссии с запада на восток составляет 650 км. Для справки, глубина фронтовой наступательной операции — 300-400 км.
То есть это далеко не «рядышком». Примерно такой же радиус боевого применения (650 км) у фронтового бомбардировщика Су-24, а у штурмовой авиации он в два-три раза меньше (от зависимости от загрузки). Радиус досягаемости многих других средств поражения и того меньше. В случае реального конфликта счет будет буквально «на часы и минуты» и до Белоруссии Москва рискует не успеть дойти — там уже будет потенциальный противник.
Таким образом, к примеру, без перелета авиации на оперативные аэродромы в ходе ведения боевых действий не обойтись. В военное время этим заниматься будет уже поздно, особенно в плане создания запасов материальных средств — авиационного топлива и средств поражения. Стало быть, авиационные базы нужны уже в мирное время. Разумеется, только в том случае, если руководствоваться интересами действительной национальной безопасности Союзного государства. И если это государство есть в реальности, а не только на бумаге.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Биография автора:
Михаил Михайлович Ходаренок — военный обозреватель «Газеты.Ru», полковник в отставке.
Окончил Минское высшее инженерное зенитное ракетное училище (1976),
Военную командную академию ПВО (1986).
Командир зенитного ракетного дивизиона С-75 (1980–1983).
Заместитель командира зенитного ракетного полка (1986–1988).
Старший офицер Главного штаба Войск ПВО (1988–1992).
Офицер главного оперативного управления Генерального штаба (1992–2000).
Выпускник Военной академии Генерального штаба Вооруженных сил России (1998).
Обозреватель «Независимой газеты» (2000–2003), главный редактор газеты «Военно-промышленный курьер» (2010–2015).