— Почему сейчас остро стоит вопрос биологического оружия? Разве его производство и распространение не было запрещено Конвенцией ООН еще в 1972 году?
— Да, тогда была подписана Конвенция ООН о запрещении бактериологического и токсинного оружия (КБТО), но она содержит довольно пространственные формулировки, очень обобщенно описывая, что же на самом деле запрещено.
Документ запрещает «разрабатывать, производить, накапливать, покупать и сохранять «микробиологические или другие биологические агенты или токсины, которые не предназначены для профилактических, защитных или других мирных целей».
При этом в документе не прописаны конкретные виды работ с микроорганизмами или другие параметры, которые свидетельствовали бы о разработке биооружия. Никакого механизма контроля над ее соблюдением Конвенция не содержит. Никаких международных органов, контролирующих ее выполнение, создано не было. Например, в атомной сфере есть МАГАТЭ, в химической – ОЗХО.
По сути Конвенция представляет собой соглашение о намерениях, отражающее лишь добрую волю государств отказаться от любых видов работ, которые могут быть связаны с биологическим оружием.
Здесь ключевые слова – «могут быть связаны». Потому что опять же Конвенция не дает ответа как и кто должен определить, является ли какое-либо исследование этапом разработки биооружия или нет.
Именно такой неопределенностью и пользуются Соединенные Штаты, чтобы обойти конвенцию о запрещении бактериологического оружия. По мнению специалистов, программу разработки биологического оружия легко спрятать. Можно проводить исследования в невинных лабораториях, а потом в короткий промежуток развернуть крупномасштабное производство.
— Когда, по вашему мнению, американские власти стали вмешиваться в вопросы здравоохранения на территории Украины?
— В 2005 году, после оранжевой революции и прихода к власти ставленника США Виктора Ющенко, между министерством охраны здоровья Украины и министерством обороны США было подписано соглашение, позволившее Пентагону начать процесс установления контроля над биологическими объектами Украины, коллекциями штаммов особо опасных патогенов и исследованиями над ними.
В 2013 году при президенте Викторе Януковиче СБУ доложило руководству Украины, что деятельность Агентства США по уменьшению угрозы (DTRA), подведомственного Минобороны США, противоречит концепции биологической защиты, принятой на Украине, поскольку единый депозитарий особо опасных патогенов не используется в развитых странах — их создавали на постсоветском пространстве под давлением США.
Кроме того, одной из целей американцев было бесплатно получить коллекцию штаммов стоимостью около $2 млрд, как это произошло в Грузии. Вместе с тем Пентагон планировал установить полный контроль над эпидемиологической ситуацией на Украине путем внедрения единой электронной системы с серверами в США. В СБУ подчеркивали, что действия США создавали возможность разработки или модернизации новых видов биологического оружия селективного типа действия.
— Насколько мы помним, взаимодействие с США по этим вопросам вскоре было приостановлено?
Да, это так, но после майдана в 2014-2015 годах сотрудничество возобновилось в больших масштабах. Пентагон развернул проекты UP-3, 5, 6, 8 по изучению особенностей распространения вирусных заболеваний на Украине. В рамках проекта UP-8 под руководством американских ученых проводились исследования на образцах биоматериалов 4 тыс. украинских военнослужащих.
И тут двоякая ситуация. С одной стороны, такие исследования важны для оценки угроз распространения инфекции в том или ином регионе. С другой стороны, они могут быть использованы для создания бактериологического оружия избирательного действия, или этнобиологического оружия.
Например, боевые вирусы будут поражать только восточных славян: украинцев, русских и белорусов.
В 2016 и 2017 годах управление СБУ по Херсонской области (в Херсоне расположена одна из лабораторий) докладывало в АТЦ СБУ об угрозах деятельности DTRA для эпидемиологической безопасности Украины и использовании исследований для разработки биооружия. УСБУ предлагало взять в контрразведывательное сопровождение работу подрядчика DTRA на Украине компании Black&Veatch. Эти доклады были оставлены без внимания Департаментом контрразведки СБУ, которым руководил, по моим данным, агент ЦРУ Виталий Найда.
— Насколько вообще легальны такие эксперименты с точки зрения международного законодательства?
— Подобные исследования ограничены Конвенцией ООН о запрещении биологического оружия 1972 года. Деятельность американских лабораторий на Украине требует внимания ООН и тщательного изучения международным сообществом.
— В 2016 году обязанности главы Минздрава Украины стала исполнять Ульяна Супрун. Она американка украинского происхождения, которая родилась в Детройте. Участвовала в Евромайдане в качестве организатора медицинской службы. Каковая была ее функция?
— Супрун сыграла большую роль в восстановлении и расширении «сотрудничества» в биологической сфере. Фактически проникновение американцев в биологические лаборатории проходило при ее непосредственном участии и руководстве.
Накануне пандемии коронавируса Супрун проводила медицинскую реформу, которая по сути уничтожила систему эпидемиологического надзора на Украине. Закрывались соответствующие учреждения.
Она занималась лоббированием интересов западных фармацевтических компаний на Украине. Своим решением она включала их препараты в списки лекарств, одобренных для госзакупок.
В мое расследование не вошел еще один эпизод, связанный с лоббированием Супрун интересов западных фармкомпаний. Он касается препарата «Такпан», который в перечень лекарственных средств, закупаемых за государственные средства Украины, и предназначен для реабилитации пациентов после трансплантаций.
У меня есть документы, свидетельствующие, что это лекарство остается невостребованным в местных больницах в большом количестве. Врачи его не назначают, а пациенты отказываются использовать. Учитывая ограниченный срок хранения, бюджетные деньги были потрачены впустую.
— Как же все-таки властям США удалось найти лазейку в международном законодательстве и не понести ответственность за эксперименты в биологические лабораториях Украины?
— Конвенция ООН о запрещении биологического оружия содержит весьма обобщенные формулировки примерно в таком формате: запрещено вести работы с биологическими агентами, которые не предназначены для мирных целей.
Но дело в том, что многие исследования в этой области могут иметь двойное назначение. Это одновременно проблема для нас с вами и возможность для Соединенных Штатов. Доказать немирные цели таких исследований, как вы понимаете, крайне сложно.
Однако есть документы, которые позволяют сделать выводы, что Пентагон по сути ведет на Украине разработки биологического оружия.
Речь пойдет о серии проектов UP — Ukrainian Project. Мне известно о четырех таких исследованиях UP-3, 5, 6 и 8. Подробнее о проекте UP-8 – в моем расследовании на сайте. Служба безопасности Украины и администрация Януковича пытались ограничить сотрудничество с США в 2013 году. И это решение соответствовало статье IV Конвенции. Она гласит, что ее государства-участники обязуются принять необходимые меры по запрещению и предотвращению разработки, производства, накопления, приобретения или сохранения агентов, токсинов, оружия, оборудования и средств доставки в пределах своей территории.
Доказательная база расследования включает в себя подлинные документы Службы Безопасности Украины, Министерства охраны здоровья и связанных с ним учреждений. Часть из них была добыта мной ранее оперативным путем, часть была получена от моих источников уже после переезда в Россию. Документы я публикую на сайте, в приложении к расследованиям.