«Мосул наш»
Напряженность в отношениях между Турцией и Ираком возросла после того, как Турция заявила, что ее войска поддержали огнем из артиллерийских орудий наступление курдских сил пешмерга на иракский Мосул.
Премьер-министр Турции Бинали Йылдырым заявил в воскресенье, что турецкие войска, дислоцированные близ Мосула, обеспечили поддержку пешмерга «с применением артиллерии, танков и гаубиц».
В понедельник иракское командование совместных операций опровергло заявление Турции. «Представитель командования совместных операций отрицает любое турецкое участие в операциях по освобождению Ниневии», — цитирует «Аль-Джазира» соответствующее заявление.
Позже министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу заявил, что огнем турецкой артиллерии были убиты 17 представителей «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России). Парламент Турции проголосовал в сентябре за то, чтобы продлить размещение 2 тыс. военнослужащих в северной части Ирака еще на год для борьбы с «террористическими организациями».
Около 500 из этих военных размещены на базе Башика, они натаскивают для борьбы с террористами ополченцев из числа курдов и суннитских арабов. «Пешмерга приняли меры, чтобы очистить город Башика от ДАИШ, — говорил ранее Йылдырым, используя арабский акроним для обозначения ИГ. — Они попросили помощи у наших войск на базе Башика, и мы поддержали их с применением артиллерии, танков и гаубиц».
Турция неоднократно заявляла, что хотела участвовать в операции в Мосуле, но турецкое присутствие на севере Ирака вызывало возмущение Багдада и представителей доминирующих в федеральном правительстве шиитских партий.
Премьер-министр Ирака Хайдер аль-Абади назвал заявления Стамбула об участии в боевых действиях турецких войск «безосновательными и не соответствующими действительности» и в очередной раз призвал турок уйти с севера страны.
Еще в начале октября правительство Абади просило созвать экстренное заседание Совбеза ООН для обсуждения турецкого присутствия, и обе страны вызвали послов друг друга, чтобы выразить протест.
Президент Турции Реджеп Эрдоган, выступая на митинге в турецком городе Бурса, заявил об исторических претензиях его страны на Мосул.
«Надо понимать, что у Ирака много древних городов. В истории и Киркук был нашим. Мосул был нашим», — сказал Эрдоган.
Он подверг критике действия Запада, отметив, что западные страны «в буквальном смысле ничего не сделали» для Ирака и Сирии до сегодняшнего момента. «Пока они ничего не делали, они мешали таким искренним нациям, как мы, делать что-то», — заявил Эрдоган.
Ранее США призвали Турцию уважать мнение иракского правительства по вопросу военного присутствия в этой стране.
«Все соседи Ирака должны уважать суверенитет и территориальную целостность Ирака», — заявлял официальный представитель Госдепартамента Джон Кирби.
При этом министр обороны США Эштон Картер, посетивший Багдад в субботу и курдскую столицу Эрбиль в воскресенье, заявил накануне своего визита в Ирак, что Турции «должна быть отведена роль в наступлении на Мосул».
Однако Абади после встречи с Картером в очередной раз отверг эту идею. «Я знаю, что турки хотят участвовать... Мы говорим им «спасибо», если что, иракцы будут обращаться, но иракцы освободят Мосул», — сказал он.
Противник Турции не в Багдаде и Дамаске, а в Тегеране
Существует угроза войны между Ираном и Турцией из-за иракского конфликта, считает экс-посол США в Афганистане, Ираке и ООН Залмай Халилзад. Об этом он написал в своей статье для военно-аналитического издания The National Interest.
В начале октября Халилзад посетил Турцию и Курдистан. По его оценкам, существует пять ключевых проблем, по которым мнения Ирака и Турции диаметрально расходятся, что может привести к войне.
Как пишет Халилзад, гражданские войны в Сирии и Ираке, между которыми есть тесная взаимосвязь, — продукт региональной геополитической борьбы, ключевые игроки которой не Багдад и Дамаск, а Турция и Иран. Они с выгодой для себя пользуются этническими и конфессиональными конфликтами своих соседей.
С точки зрения Анкары, разногласия с Багдадом по поводу присутствия турецких войск северо-восточнее Мосула не столько спор между Турцией и Ираком, сколько между Турцией и доминирующими в регионе шиитами, на которых существенное влияние оказывает Иран.
Интересы Анкары простираются не только на Мосул, но и на весь прилегающий регион, считает Халилзад. Иран хотел бы учредить в этой области некий автономный район, который объединил бы иракские, сирийские и турецкие курдские зоны.
Турки полагают, что Иран заинтересован в том, чтобы прорубить коридор до средиземноморского побережья Сирии и Ливана.
Согласно этому замыслу, через Мосул проходит самый короткий маршрут. Именно эти планы хотят свести к нулю турки.
У Турции есть исторические и культурные связи с Мосулом и его населением — суннитскими арабами и туркоманами. Главный советник Эрдогана Ильнур Севик уже говорил, что этот регион, наряду с Северной Сирией, туркам не надо было оставлять после Первой мировой войны.
Ключевые арабские лидеры в Мосуле рассматривают близкие связи с Турцией как весьма важный элемент военно-политического баланса, опасаясь потенциальной угрозы шиитского ополчения и стоящего за ним Ирана. Турция считает, что суннитское туркоманское население региона в связи с этим особенно уязвимо.
Замыслы шиитов, по мнению Турции, предполагают выселение суннитского туркоманского населения из окрестностей Мосула в район Тель-Афар.
По словам Халилзада, Турция установила тесные стратегические отношения с властями Иракского Курдистана. Они включают обязательства перед Эрбилем по защите его от возможных угроз, включая те, что исходят от Багдада. Анкара намерена присутствовать в курдском регионе много лет.
Вместе с тем Турция продолжает борьбу против Рабочей партии Курдистана (РПК), которая в течение четырех десятилетий осуществляет подрывные действия против турецкого государства, в том числе с территории Северного Ирака. Формирования PПК дислоцируются в регионе Синджар с тех пор, как их участие в боевых действиях помогло выбить ИГ из этого района прошлой осенью. Турция выступает резко против участия отрядов РПК в штурме Мосула.
США находятся в центре этого сложного и неоднозначного противоборства, пишет Халилзад. В Вашингтоне, по мнению дипломата, неравнодушны к сложному положению Багдада. Однако налицо явное желание американцев помочь премьеру Ирака Абади и тем самым уменьшить зависимость Багдада от Ирана. Намерения Турции США оценивают как малопредсказуемые.
Вашингтон даже оказывал давление на руководство Иракского Курдистана в целях координации усилий по выводу турецких войск с военной базы Башика, утверждает экс-посол.
Однако Вашингтон разделяет и беспокойство Турции относительно иранских устремлений в регионе и опасности шиитского народного ополчения, потенциально способного к бесчинствам по отношению к суннитскому населению в Мосуле, считает Халилзад. Это может привести к взрыву религиозного конфликта по всей стране даже после того, как ИГ будет выбито из Мосула.
Задача США — облегчить операцию против ИГ в Мосуле, но одновременно и сорвать далеко идущие иранские планы (включая действия шиитских ополченцев, контролируемых Ираном, в самом городе) и свести к нулю возможность потенциального вооруженного столкновения между иракскими и турецкими войсками.
Несколько недель назад по инициативе Вашингтона высокопоставленные сотрудники спецслужб Ирака и Турции встретились в Стамбуле, уверяет Халилзад. Они достигли принципиальной договоренности по использованию турецкой базы Башика к северо-востоку от Мосула. Принято решение считать ее базой западной коалиции и не требовать, чтобы турецкие войска ушли оттуда.
Суть инициативы состоит в том, чтобы войска других членов западной коалиции могли дислоцироваться на базе Башика вместе с турецкими войсками и иракскими суннитскими добровольцами. Это дает США рычаги воздействия на шиитское ополчение и их действия под Мосулом и должно помочь избежать дальнейшего ухудшения отношений между Багдадом и Анкарой.
Однако турки намерены осуществлять свое военное присутствие в северных районах Ирака ровно столько, сколько сами посчитают возможным в этой обстановке, что усложняет ситуацию, считает Залмай Халилзад. Кроме того, нападки с турецкой стороны на иракского премьера Абади и бестактные замечания Анкары о багдадском парламенте не способствуют нормализации иракско-турецких отношений. Это контрпродуктивно, поскольку усиливает позиции шиитских ополченцев. Последние начинают утверждать, что иракское правительство слабо и что они необходимы в Мосуле, чтобы защитить территорию Ирака от вмешательства извне.