Российские военные начали отрабатывать на учениях устойчивость к информационно-психологическим атакам условного противника. Об этом в понедельник сообщила журналистам пресс-служба Центрального военного округа.
«В войсках ЦВО началась масштабная проверка способности отделений, экипажей, расчетов выполнить учебно-боевые задачи в любой обстановке в условиях массированного информационно-психологического воздействия условного противника.
Проверка проходит одновременно на всех полигонах ЦВО, дислоцированных в Поволжье, на Урале и в Сибири, а также в Республике Таджикистан», — говорится в сообщении Минобороны. По данным ведомства, особенное внимание в ходе учений уделяется возможности младших командиров принимать сложные решения в постоянно меняющейся обстановке. Военнослужащие выполнят ряд задач, связанных с нападением диверсионно-разведывательных групп условного противника, преодолением минных полей, завалов и участков зараженной местности.
Как говорится в словаре военных терминов и различных учебных пособиях для офицеров Российской армии,
психологическая борьба «осуществляется для подрыва морально-психологического состояния войск и населения противника,
а также укрепления морально-психологических качеств своих войск». Эта борьба направлена на изменение поведенческих установок определенных групп людей в нужном противнику направлении. Воздействие на армию может быть самым разным. Из советских фильмов про войну многие помнят призывы немцев к попавшим в окружение красноармейцам в стиле: «Солдаты Советской армии! Ви окружены. Ваше командофание обманывает вас. Сдавайтесь, и тогда ви спасете свойи жисни» (орфография согласно немецкому акценту). Однако это — примитивный пример психологической борьбы. Сегодня ее ведут, используя целый комплекс сил и средств, таких, как размещение пропагандистских материалов в СМИ, интернете, заброска листовок в тыл противника с целью создания там атмосферы хаоса и паники, распускание слухов в прифронтовой полосе с этой же целью. Как правило, все вышеперечисленные способы применяются в совокупности, что усиливает их эффективность.
Например, в армии США в каждом роде войск создано несколько групп психоделических операций, которые используют целый комплекс технических средств. В ходе войны в Персидском заливе 1990–1991 годов американские офицеры психологической борьбы организовывали целые кампании, направленные как на иракских военных, так и на мирное население иракского государства. Перед началом конфликта специалистами психологического противостояния было проведено исследование настроений среди солдат и офицеров иракской армии, их отношения к грядущей войне и правящему режиму. В итоге американцы решили сделать акцент на врожденный инстинкт самосохранения, на превалирование в экстремальных ситуациях у любого человека стремления выжить над всеми остальными чувствами.
Основными формами психологического воздействия были радио- и телевещание, устная и печатная пропаганда. Для обеспечения круглосуточного вещания на территории Саудовской Аравии были установлены ретрансляторы, обеспечивающие передачу материалов радиостанций «Голос Америки» (организация включена Минюстом в список иноагентов) и «Би-би-си».
При этом в интересах ведения радиопропаганды «Би-би-си», например, увеличила время вещания на арабском языке с 3 до 10,5 ч в сутки, для чего была создана специальная группа, насчитывающая 80 сотрудников.
Командование многонациональных сил с помощью кочевников и авиации распространило среди иракских военнослужащих и населения около 150 тыс. дешевых транзисторных радиоприемников с фиксированными частотами. Согласно опросам, четыре из пяти военнопленных слушали радиопередачи противника. С началом операции «Буря в пустыне» радиопропаганда велась в тесном сотрудничестве с действиями подразделений радиоэлектронной борьбы, на которые была возложена задача по подавлению трансляций «Радио Багдада».
«Тогда в Ираке американцы делали следующее: начинали активно вести пропаганду на те или иные иракские подразделения после интенсивных ударов авиации и артиллерии по ним. Это было очень эффективно:
выжившие военные армии Саддама Хусейна активно сдавались в плен или отказывались от участия в боевых действиях, попросту дезертируя из вооруженных сил», — рассказал «Газете.Ru» источник в Главном разведывательном управлении Минобороны России, владеющий ситуацией в иракской армии в период конфликта в зоне Персидского залива в 1991 году.
Впрочем, применялись меры пропагандистского воздействия и в ходе конфликтов последних лет. «Самый успешный пример — фактическая капитуляция украинских войск под Иловайском, когда, оказавшись в окружении, причем будучи окруженной не превосходящими силами, украинская группировка была деморализована в результате информационно-психологического воздействия и в ходе переговоров предпочла сдаться, бросив значительную часть техники и вооружения», — пояснил «Газете.Ru» военный эксперт Владислав Шурыгин.
Эксперты, опрошенные «Газетой.Ru», считают, что противодействовать информационно-психологической борьбе в настоящее время можно, хотя для этого потребуется комплекс мероприятий или даже специальных программ.
«Пропаганде можно противостоять за счет контрпропаганды, системы воспитательных мер, а также системы взглядов, которая сформировалась у человека в результате службы в армии, учебе в школе, вузе. Если она устойчива — то пропаганда противника работает. Например,
в советское время был приказ «Ни шагу назад!». Установка была следующей: если ты сделаешь так, то тебя ждет наказание, а если не дрогнешь, поведешь себя как герой — получишь награду.
Продуманная система наказаний и поощрений создавала у человека систему ценностей, он был убежден, что надо действовать именно так, а не иначе. Эта система действовала на бойца сильнее, чем пропаганда противника», — рассуждает психолог Юрий Ключников. По его словам, в армии США сейчас существует специальная система психологической подготовки военнослужащих, которая направлена в том числе и на их устойчивость к пропаганде противника. «Есть понятие «позитивная психология». Суть этого в следующем: с военнослужащими целенаправленно работают психологи и специальные преподаватели, которые воспитывают в каждом военном уверенную личность, мотивированную на победу. На эти тренинги Пентагон выделяет серьезные деньги. У нас такого пока нет. Ранее у нас существовала советская идеология, которая заменяла собой подобные мероприятия у американцев. Сейчас идеологию может заменить военная психология, специалисты которой должны обучить военных управлять собой и уметь отстаивать свои убеждения», — уверен эксперт.
Военный историк Михаил Юлин полагает, что противостоять информационно-психологической борьбе можно успешно только при наличии в обществе в целом и в армии в частности мощной государственной идеологии.
«Информационно-психологическая борьба велась с древнейших времен, с античности. Яркий пример из истории ХХ века — попытки разжигать межнациональные противоречия и антикоммунистические настроения в СССР со стороны фашистской Германии. Все эти листовки «Бей жидов и комиссаров» были направлены именно на это. Эффективно противостоять этому можно, только опираясь на четкую и ясную идеологию. Если ее нет — противодействие не будет эффективным. У нас в Конституции написано, что идеологии нет. Тогда остается воспитание у военнослужащих здорового цинизма, типа «все что угодно, только за деньги», — говорит эксперт.
По словам Юлина, способ воздействия «через цинизм» чреват тем, что такого бойца можно перекупить. «С иракскими генералами в свое время произошло именно так. США вообще любят это проделывать. Так что с опорой на свою идеологию — это надежнее», — сказал Юлин.
Военный эксперт, участник ряда военных конфликтов Владислав Шурыгин отметил, что если в воинском подразделении есть единство, если оно слажено, то пропаганда на него вряд ли будет эффективной. «Во время войны подразделение должно превратиться в одну большую семью, когда не каждый сам за себя, а один за всех и все за одного. Если в ходе работы командира с личным составом такая цель достигнута, то на них сложно эффективно информационно воздействовать. Обычно к приемам психологической борьбы прибегают тогда, когда ваш противник оказался в сложном положении: в окружении или под угрозой разгрома. Тогда, когда каждый боец начинает задумываться о своей жизни. Во всех остальных случаях шансы на успешную пропаганду небольшие», — сказал специалист.
В то же время он уверен, что необходимо обучать своих военнослужащих, разъяснять им, что такое психологическая война, как она ведется и какие средства для нее у противника есть. «Листовки и громкоговорители — это еще не все. Уже есть способы и средства, которые сложнее и изощрение: есть интернет, и теперь события на поле боя могут транслироваться чуть ли не в прямом эфире. Любой удачный выстрел может через несколько минут оказаться в интернете. Конечно, речь идет не о защите как таковой, а о психологической устойчивости. Для этого есть работа командиров с личным составом», — резюмировал Шурыгин.
Действия руководства Минобороны последнего времени говорят о том, что там понимают необходимость противодействия информационно-психологическим операциям потенциального противника. Например, в 2013 году глава военного ведомства Сергей Шойгу заявил о принципиальном решении вернуть в армию офицеров-воспитателей, которые в советское время назывались политруками.