Цивилизация
Впервые – это, разумеется, некоторое преувеличение. Сначала его послушали в Бонне, где его построил консорциум двух органных фирм – «Глаттер-Гец Оргельбау» и «Кляйс Оргельбау». Там его создали, смонтировали, послушали – провели, так сказать, заводское тестирование, после чего отправили в Москву.
Вместе с органом прибыли и специалисты-сборщики, которые с 5 июля и по сей день монтировали орган под руководством Андреаса Штоффеля. Задачи были очень сложные и местами довольно опасные. Поднимать вертикально трубы, самые большие из которых весят по полтонны, устанавливать все это на десятиметровой высоте на лесах – одним словом, у монтажников, успешно завершающих работу, были сегодня все поводы красоваться перед телекамерами и сопровождающими их корреспондентками. Леса снимут уже в пятницу, к воскресенью рабочие должны полностью освободить сцену от ящиков, соломы, ферм и прочих агрегатов и больше уже на сцене ничего не оставлять – открывается концертный сезон ММДМ. С органом остались только работы по интонировке и настройке – они продлятся до декабря.
Можно, конечно, было бы хихикать над опасностью работы настройщика органов, если бы не реальная история, случившаяся в соборе Непорочного зачатия Девы Марии на Большой Грузинской.
Храму, как рассказал российский представитель «Глаттер-Гёц» Олег Макаров, некая международная католическая организация подарила орган. Монтировать его приехал немецкий мастер – старик по имени Шмидт, который, по слухам, служил во время войны в «Люфтваффе», бомбил Россию и теперь замаливает таким образом грехи. Так вот этот Шмидт упал с лесов и от этого со временем умер – от падения обострились какие-то его внутренние заболевания.
Сегодня в Московском международном доме музыки был небольшой праздник. Большая часть труб установлена, некоторая часть уже подсоединена. Начиная с сегодняшнего дня на органе можно играть, некоторые регистры звучат уже целиком. Именно этим вчера и занимался главный хранитель органов Московского международного дома музыки, доцент кафедры акустики МГУ Павел Николаевич Кравчун.
На самом деле играть должен был тональный директор фирмы «Кляйс» Хайнц Гюнтер Хаббиг, однако он не смог участвовать в празднике, уступив эту честь хранителю органов. Тот очень смущался, просил извинить за неподготовленность, за расстроенность органа. (Его только сегодня начинают интонировать, то есть регулировать громкость и тембр труб, и настраивать, то есть регулировать высоту звука.) Он поиграл немного отрывки из прелюдий Баха, еще немножко постеснялся, поморщился, когда некоторые регистры органа начали издавать совсем уж непристойные звуки, пощеголял темпом, в котором он может играть ногами на педальной клавиатуре. После этого еще полтора часа ушло на разнообразные интервью, разговоры, вполне успешные попытки некоторых особо продвинутых журналистов поиграть на органе и организованная специально для корреспондента «Газеты.Ru» экскурсия внутрь.
Выяснилось следующее.
Существует бизнес строительства органов, на котором есть довольно много фирм. Каждый орган – индивидуальный проект, специально разрабатываемый для конкретного зала, с учетом пожеланий заказчика. Бизнес, конечно, очень узкий, но в мире все еще строят много церквей, концертных залов, музыкальных школ и даже частных коттеджей, которым нужны духовые органы.
Фирма «Глаттер-Гец» построила безумный футуристический орган, напоминающий последствия взрыва, в концертном зале Уолта Диснея в Лос-Анджелесе (архитектор Фрэнк Гери). Кроме того, количество старинных церквей, органы которых нуждаются в ремонте и реставрации, приводит к тому, что у заказчиков есть солидный выбор и они могут объявлять тендеры между солидными и мощными «оргельбау».
Наш орган в ММДМ – самый большой в России, с самым красивым звуком, один из очень немногих в стране органов с шомадами — поперечными, торчащими из фасада трубами, очень громкими, имитирующими фанфары. Орган будет одинаково хорошо приспособлен и для исполнения романтиков, и для барокко, и для современной музыки. Стоит он примерно 2,2 млн евро. 1,5 млн – заводская цена, 350 тыс. – стоимость сборки и наладки, остальное – НДС и таможенные поборы. Наша таможня даже у торговцев органами вызывает благоговейный ужас.
Трубы в этом грандиозном инструменте (как, впрочем, и в почти любом другом) металлические и деревянные – из сосны и ели. Облицовки и крепления – из лиственницы, также как и все облицовки большого Светлановского зала ММДМ. Лиственница – самое лучшее для акустики дерево. Кафедра облицована красноватой сосной – так она заметнее и зрительно выделяется.
Орган снабжен мощным компрессором, тремя вентиляторами, множеством воздуховодов. Кроме того, в органе, точнее в кафедре, есть компьютер, который, в частности, позволяет запоминать комбинации регистров, чтобы в крошечной паузе между частями произведения не надо было лихорадочно менять регистры руками.
Тяги, которые соединяют клавиши четырех ручных и одной ножной клавиатуры, соединены с клапанами грандиозной системой тяг. Тяги – тоненькие сосновые реечки, сосна обладает большой прочностью на разрыв и изгиб.
Собственно, в системе управления органом за прошедшие столетия изменилось удивительно мало.
Одни регистры еще продолжают монтировать, другие уже настраивают. Причем это процесс бесконечный – перед каждым концертом орган будут настраивать заново, прослушивая при помощи специального оборудования каждую из 6 тыс. труб длиной от нескольких сантиметров до десяти метров.
Впрочем, результаты настройки появятся очень нескоро. Сегодняшняя проба голоса ничего толком не продемонстрировала, кроме того, разумеется, что этот голос есть. Что-то ясно станет только в декабре на торжественной инаугурации органа. И играть тогда будет настоящий органист – Людмила Голуб, завкафедрой органа Московской консерватории.
Пока же приходится считаться с трудно предсказуемым изменением акустики и с неудобствами в работе зала – репетировать там получится только после пяти часов, а также с экскурсиями, которые будут проводить прямо в орган. В отличие от Большого зала консерватории, в котором орган – закрытая запретная территория, в Доме музыки все будет открыто и демократично. Зато к марту, когда московская публика привыкнет к органу, а в отделку зала будут внесены необходимые акустические изменения, все будет прекрасно – тогда состоится международный фестиваль органистов, и все лучшее, что есть в современном органном художественном процессе, будет поделено между органами Дома музыки, Большого зала консерватории и Концертного зала Чайковского.
