Цивилизация
В понедельник на совещании президента с членами правительства глава Министерства здравоохранения и социального развития Михаил Зурабов сообщил, что вскоре жертвы теракта в Беслане начнут получать компенсации из федерального бюджета. По словам Зурабова, в находящемся в распоряжении его ведомства списке тех, кому будут выданы деньги (100 тыс. рублей за погибшего, 50 тыс. рублей – тем, кто был ранен тяжело, 25 тыс. рублей – легкораненым и 15 тыс. рублей – тем, кто был в заложниках, но не пострадал физически), 603 фамилии. Сейчас Минсоцздрав уже передал список в Минфин, и, пообещал Зурабов, «ожидается, что уже на этой неделе средства (38 млн 917 тыс. рублей) поступят в республику и начнутся выплаты».
Как пояснили корреспонденту «Газеты.Ru» в пресс-службе Минсоцздрава, список из 603 имен на сегодняшний день является официальным в Северной Осетии, несмотря на то что пострадавших на самом деле гораздо больше (по последним данным, в заложниках были больше 1300 человек).
«Но на этих людей есть все данные по установленной финансовой форме, — уточнили в ведомстве. — Он будет дополнен остальными пострадавшими, когда в Беслане получат о них полную информацию. Тогда сформируют новые списки – и мы передадим их в Минфин». Составлением списков с самого момента трагедии занимались все ведомства Северной Осетии – в том числе минздрав республики, МВД и другие структуры. «Большинство из этих людей приходили сами – и говорили, что у них кто-то погиб, или они сами побывали в заложниках», — рассказала пресс-секретарь ведомства Елена Волохова. По ее словам, всю информацию чиновникам приходилось перепроверять: у многих не было на руках даже свидетельств о смерти близких: по местным традициям, свидетельства выдаются только через 40 дней. «Встречаются даже такие случаи: приходит человек, говорит: я бывший заложник, а другие заложники говорят: нет, его там не было, приходится все уточнять», — говорит она. Частные цифры: сколько в списке семей погибших, сколько самих бывших заложников — она сообщить не смогла.
Впрочем, составить полный список, признают и в Минсоцздраве, будет нелегко.
В Беслане есть родственники пропавших без вести, которые ни за какими деньгами идти не хотят, потому что им так и не известно, что случилось с их близкими.
А в моргах Владикавказа лежат еще 80 неопознанных тел, на идентификацию которых уйдет еще как минимум месяц – и то при условии, что их родные сдали кровь на анализ ДНК. Что делать с этими людьми, власти просто не знают.
Кстати, несмотря на то что до начала выплат осталась всего неделя, до сих пор точно не известна процедура выдачи компенсаций. «Есть предложения положить деньги на именные счета пострадавших – потому что многим из них, к сожалению, придется еще долго лечиться», — сообщили в пресс-службе. Впрочем, возможно, что деньги будут отдавать наличными в руки пострадавшим. «Этот вопрос еще предстоит решать», — говорят сотрудники Минсоцздрава России.
Впрочем, как сообщил на совещании в понедельник Михаил Зурабов, компенсации некоторым пострадавшим в Северной Осетии уже начали выплачивать – примерно 200 семей получили деньги, общая сумма составила 27 млн рублей. Еще по 5 тыс. было выдано тем пострадавшим, которые поехали лечиться в черноморские санатории (сейчас на курорты уехали 262 человека, 23 сентября туда отправятся еще 140 человек). «Деньги выдавались в местных органах соцзащиты каждому члену пострадавшей семьи, который отправился на лечение, — сообщила Волохова. – А едут в санатории не только дети с родителями – зачастую берут с собой даже бабушек и дедушек. Чаще почему-то бабушек».
По информации самих пострадавших, с выплатами компенсаций в республике на самом деле пока происходит неразбериха.
«Сейчас иду получать свидетельство о смерти на четырех племянников и сестру. Все погибли 3 сентября в школе, — рассказывает нам житель осетинского селения Хумаллаг Мурат Цогоев. — По 25 тыс. рублей нам уже выплатили из средств районного бюджета. Я сам получал. Пришел в администрацию на улицу Плиева в Беслан, получил и расписался в ведомости. Заявлений и расписок никаких никому не писал. А свидетельство о смерти племянников и сестры мне нужно, чтобы другие выплаты получить. Это мне в социальном страховании в городе (во Владикавказе – «Газета.Ru») сказали». Сидящий с ним в машине владикавказец Аслан — близкий друг брата Цогоева, еле выговорил: «Ты знаешь, на его деньги, что должны выплатить ему еще из республиканского бюджета — а это на пятерых погибших полмиллиона рублей, — претендует еще один родственник. Позор! Поэтому я с ним приехал сюда в министерство социального развития предупредить инспекторов, чтобы они это имели в виду».
Что касается гуманитарной помощи, которая с первых дней трагедии в бесланской школе № 1 стала поступать в Северную Осетию-Аланию, то ее распределением сейчас занимается созданная 4 сентября спецкомиссия. Возглавляет ее и. о. министра социального развития республики Лариса Туганова. В комиссию вошли представители практически всех ведомств и министерств включая пограничников и таможенников, а также четверо пострадавших: завуч школы Елена Касумова, матери пострадавших детей Лариса Торчинова и Нина Дзестелова и заведующая отделением социальной помощи Раиса Дзуцева. «Заседания штаба по республиканской комиссии по приему и распределению гуманитарных грузов проводит, как правило, президент Дзасохов, — пояснили нам в аппарате президента. — Указание президента республики выполняется сегодня жестко и в срок – ежедневно на стол председателя Правительства республики Алана Борадзова ложится оперативная сводка о том, сколько и каких гуманитарных грузов поступило в Осетию и как они распределены».
Сейчас в аэропорту Беслана, где приземляются транспортные самолеты, применяется упрощенный график растаможивания гуманитарных грузов – они оформляются по «временной схеме». Из российских регионов приходят колонны грузовиков с гуманитарной помощью. Как сообщили «Газете.Ru» в Минсоцздраве, все свозится на склады, а там уже решают, что делать дальше с медикаментами, медоборудованием и вещами. Как рассказали в учительском комитете, сотрудники собесов обходят дома, где есть пострадавшие, — и туда потом привозят, например, фрукты, которыми сейчас, кстати, просто забиты склады (из-за нахватки места апельсины и бананы отвозят даже на местный хладокомбинат). «Белье еще раздавали», — сообщила представительница учительского комитета. Что касается медицинского оборудования, то, по данным Минсоцздрава, у больниц спрашивают, что конкретно им нужно. «А лекарства из-за рубежа пока просто лежат: большинство из них несертифицировано, поэтому применять их пока нельзя. Но в субботу в Беслан прибыли специалисты, которым предстоит просмотреть все медикаменты. Позже лекарства отвезут в специально для этого открытые «народные аптеки» — и жители смогут их оттуда бесплатно брать», — сказали в министерстве.
В Правобережном районе создана своя собственная районная комиссия по приему, складированию и распределению гуманитарной помощи. В ее состав вошли помимо руководителей районного звена еще и представители общественности Беслана, а также родители пострадавших детей и некоторые бывшие взрослые заложники. Комиссии выделен специальный зал в здании правобережной администрации, в котором раньше был размещен оперативный штаб по освобождению заложников. Здесь ежедневно осуществляется прием местных жителей, уточняются списки пострадавших и пропавших без вести. «Работу заканчиваем далеко за полночь. Но опять же главная проблема — списки!», — говорят там. «И вообще, за всем необходим контроль. Списки уточнять надо обязательно и постоянно. К сожалению, мы столкнулись с такими случаями, когда в число пострадавших пытались затесаться люди, которые не были в заложниках вообще. И неизвестно, где они вообще в эти дни находились. Сейчас списки проверяются сотрудниками отделов социального обеспечения и образования районной администрации», — говорит руководитель управления финансов Администрации местного самоуправления Правобережного района Неля Кокаева.
Что же до средств, поступающих на валютный и рублевый счета Банка развития региона, то ими будет распоряжаться исключительно комиссия, состоящая из представителей общественности республики и членов пострадавших семей. «Пока ни одного рубля, доллара или евро со счета никто не снял, — сказали нам в министерстве финансов республики. — Но на каждого пострадавшего в бесланском филиале Банка развития региона открыт специальный рублевый счет». Как будут распределяться эти деньги, тоже еще не ясно. «Кто-то в комиссии считает, что деньги нужно делить поровну, кто-то говорит, что нет, — пояснила пресс-секретарь Минсоцздрава. — Но что в итоге будет сделано, пока не понятно».
При всем этом многие пострадавшие утверждают, что гуманитарной помощи еще не получали. Да и денег тоже.
По словам Мурата Цогоева, ему принесли два букета белых роз, присланных из Израиля, — он положил на могилы близких. Белла Агнаева, чей ребенок спасся, а муж-милиционер сейчас находится в больнице в тяжелом состоянии, сказала нам, что не видела не только денег, но и фруктов и одежды. Да и постельного белья ей не приносили. А семья Худаловых, чью девочку, побывавшую в заложницах, недавно выписали из больницы, также говорит, что ни компенсаций, ни гуманитарной помощи не видели. «Наверное, нас опять обманывают», — говорят эти люди.
