Цивилизация
Люблю я Епифанцева, скажу честно. Скажу, не стесняясь ни клубных фанаток, визжащих при виде его накачанного торса и жадно блестящих глаз, ни театральных критиков, брезгливо кривящихся от чудовищного кича, который он любит наворотить на сцене. Той витальной силы и энергии, которая всегда прет от него в зал, нынче в театре практически не встретишь – разве что на рок-концертах. Но на этот раз Епифанцев схалтурил.
Тем, кто подзабыл, о ком речь, напоминаю. Владимир Епифанцев вообще-то человек театральный: профессиональный актер и режиссер, блудный ученик тончайшего Петра Наумовича Фоменко, ушедший из его светлых залов в мрачную и чудовищную маргинальщину. Любознательных москвичей он уже успел пугнуть вурдалачьими «Ромео и Джульеттой» и «Макбетом», выпущенным ровно два года назад на сцене Центра имени Мейерхольда. А еще показанным на фестивале «Новой драмы» рижским спектаклем по пьесе Олега Шишкина, где действовала Анна Каренина, выжившая, зато потерявшая под поездом руку, ногу и глаз.
Но больше Епифанцев известен как мастер клубных кроваво-эротических шоу, ведущий давних маргинальных телепрограмм и автор разнообразного дикого и пародийного видео.
Самое знаменитое – гуляющий по интернету клип «Анти-тайд. Вы все еще кипятите? А мы уже рубим!», где сам режиссер, рыча, бегает за женщинами с топором и кипятильником.
Так вот теперь Епифанцев выпустил очередной трэш-ужастик на сцене нового театрального центра «На Страстном» по легкой и волшебной шекспировской комедии «Сон в летнюю ночь» и дал ему немецкий подзаголовок «Das Tierdrama» (что-то типа «звериной драмы»). Зрителю, идя в театр, хорошо бы помнить содержание оригинала, поскольку за такие глупости, как сюжет, Епифанцев никогда не держится, и, разумеется, детей с собой лучше не брать. Программка устами Олега Шишкина, который всегда работает при Епифанцеве «умной головой», туманно, но впечатляюще предупреждает о том, что предстоит увидеть:
«Потерянные в сибирских буреломах люди ищут дорогу к храму — к святилищу кровавой оргии, которая их повязала одной тяжкой тайной: любовное зелье превратило их в свирепых сексуальных хищников. Теперь им остается только достичь желанного состояния разрушительного оргазма.
Но над героями тяготеет страшное заклятие — некий дух внушил им мысль о физическом несовершенстве. Поверив в него, персонажи «Сна» понимают, что единственным выходом из этого кошмара может быть только выдавливание из себя кровавого паштета».
Фразу о том, что все это – «своеобразное раздумье о судьбе человека в XXI веке» – оставляю на совести Шишкина, а «кровавого паштета» на сцене действительно хватит всем. В остальном все будет, как обычно у Епифанцева: он сам, демонстрирующий голый торс и угрожающе рычащий что-то невнятное (раньше он любил вести действие просто под фонограмму, но на этот раз, видимо, руки не дошли). Череп круторогого козла, переходящий из спектакля в спектакль. Вялые длинноволосые красавицы: одна тоже с голым торсом, а две другие в красных чулках и высоких сапогах на каблуках. Все это тоже было в «Макбете».
Отчего режиссер так повторяется, трудно сказать. Может, оттого, что ему пришлось вкладывать в оформление свои деньги, а других чулок не было. Может, он так себе представляет кровавый и мрачный эротизм, а может, это и вовсе фетишизм – кто разберет душу художника?
Из нового – хитро подсвеченный барельеф скелета, который в программке значится как «скульптура «Труп» давнего соратника Епифанцева Алексея Тегина. И, конечно, огромный экран в виде задника. Вот на нем-то и происходит самое интересное: на прыгающем, «ручном» видео по заснеженному лесу (видимо, это и есть сибирские буреломы) носятся две пары влюбленных (актеры те же, что на сцене, а один из мужчин, само собой, Епифанцев) и, рыча шекспировские диалоги, страстно избивают друг друга, обильно заливая все вокруг свекольной кровью. А в глубине таинственно маячат какие-то черные фигуры. Видимо, духи, наложившие заклятие.
На сцене в это время, да и в последующее, почти совсем ничего не происходит – чистый сон.
Все семь персонажей – а в действе участвуют, кроме двух пар влюбленных и непонятной полуголой девушки, еще блондинка в белом бальном платье, произносящая текст царицы фей, и толстуха-клоунесса в мини – почти не сходят с мест. Иногда героини, встав на карачки, шипят друг на друга, словно кошки, иногда вяло пытаются изобразить что-то лесбийское, а то запутываются в какие-то вуали. Вот разве что все беспрестанно с сонным удовольствием сами себя режут ножами, слизывая кровь (привет от недавнего фильма «В моей коже») и размазывая ее по лицу. Но в больших количествах и это надоедает. В общем, Епифанцев схалтурил.
Жаль, хотели повеселиться.
