Цивилизация
Голливуд десятилетиями создавал и культивировал образ абсолютной блондинки. Большие глаза, шелковые локоны, феерические наряды и обворожительная глупость. По идее Риз Уизерспун, сыграв «Блондинку в законе» (Legally Blond), претендовала на то, чтобы стать идеальным воплощением типажа. Она одета, как Джейн Мэнсфилд (фотомодель, с которой списали Барби), кокетлива, как Монро, решительна, как Голди Хоун. В сумочке она носит песика. В ее головке толпятся тысячи бессмысленных идей. Сердце наполняют любовь и доброта.
Любовь подтолкнула девчонку из команды поддержки стать юристом и покорить Гарвард («Блондинка в законе-1»). Доброта заставила молодого юриста встать на защиту несчастных зверушек, на которых бессердечные косметологи тестируют новую продукцию («Блондинка в законе-2»). Не согласится с милашкой Элли Вудс только отъявленный негодяй. Действительно, мучить собачек совершенно незачем, когда есть сотни страждущих натуральных и крашеных блондинок, готовых мазать свои очаровательные мордочки чем ни попадя.
Забота о четвероногих друзьях стала профессиональным долгом Элли после того, как выяснилось, что мамочка ее маленького песика не сможет присутствовать на свадьбе мисс Вудс. Злые вивисекторы с ножами-топорами поймали мамочку и стали красить губной помадой, пудрить носик и наращивать коготки. Чтобы вызволить собачку, Элли, хлопая глазками и поджимая губки, пишет билль о правах животных и продвигает его через конгресс. Парфюмерные лоббисты оказывают ей посильное сопротивление, пытаясь замотать законопроект, но блондинки, прибывшие на подмогу к подруге, ломают врага через коленку и покоряют суровые сердца конгрессменов. Вот, собственно говоря, и все.
Как это удалось растянуть на полтора часа экранного времени – большая загадка. Причем, в отличие, скажем, от «Блондинки-1», где и платьица были поинтереснее, и шуточки чуть пободрее, «Блондинка-2» непреодолимо скучна.
Допустим, дурной вкус имеет право на существование и можно проглотить любой самый наипошлейший китч, но данный продукт, увы, даже не пошл.
Даже многочисленные шляпки, туфельки, сумочки от Versace, Chanel, Dolce&Gabbana, Moschino, Louis Vuitton, Mikimoto, Miss Sixty, Emmanuel Ungaro, Prada и пр. пр. пр. не такие розовые. Теперь мисс Вудс больше говорит о любви к розовому цвету, чем носит его. Она фланирует по залам конгресса в деловом черном костюмчике. А это уже, как говорится, ни в какие ворота. Тем не менее годы и статус берут свое. Блондинки взрослеют, матереют и превращаются в унылых рыбин вроде сенатора, попытавшегося зарезать собачий билль.
Досмотреть «Блондинку-2» до конца можно только при одном условии. Если в какой-то момент отвлечься от вялой мелодраматической коллизии и взглянуть на эту историю как на злейшую антиамериканскую сатиру. Это, конечно, не сильно спасает, но хоть немного скрашивает просмотр. Есть даже недурные выходки.
Например, эпизод, в котором влиятельный конгрессмен с гордостью публично признает, что у его ротвейлера нетрадиционная сексуальная ориентация.
А умиленные физиономии прочих сенаторов, внимающих спичу мисс Вудс о прическах и национальных интересах, достойны пера Салтыкова-Щедрина.
Уникальная настырность (официально именуемая оптимизмом) мисс Вудс пробивает любые стены ради какой-нибудь идиотической затеи. Залог успеха, учат нас жители города Глупова, — доведенная до абсурда самоуверенность. И Риз Уизерспун, надо отдать ей должное, изображает воплощение американского образа мысли безукоризненно.
Испытать свою терпимость к чужой глупости можно в кинотеатрах «Горизонт», «Кодак-киномир», с 23 октября – практически везде.
