Цивилизация
«Я как будто находился под водой»
Переболевшие коронавирусной инфекцией люди из разных уголков планеты сообщают о необычных ощущениях, которые им удалось пережить во время подключения к аппарату искусственной вентиляции легких (ИВЛ). Так, 35-летний житель Москвы Денис Пономарев, лечившийся от COVID-19 и двух разновидностей пневмонии на протяжении двух месяцев, поделился своим опытом в интервью RT.
«Заболел я 5 марта. Почувствовал недомогание, немного поднялась температура, начался кашель, в целом ощутил упадок сил. Обратился в частную клинику, с которой у моего работодателя есть контракт. Меня направили делать анализы, а также рентгенограмму, которая показала правостороннюю пневмонию. На следующем приеме мне вызвали скорую и отвезли на госпитализацию», — рассказал Пономарев.
По словам мужчины, к ИВЛ его подключили только в третьем по счету стационаре. Туда москвича отправили на лечение спустя всего два дня после выхода из предыдущей больницы, так как у него появилась лихорадка. Там врачи установили, что силы легких пациента не хватит для того, чтобы эффективно продолжить лечение и назначили ИВЛ. Ощущения от него показались Пономареву очень необычными.
«Я как будто находился под водой. Изо рта торчала куча трубок. Самое странное — дыхание не зависит от того, что делал я, я чувствовал, что за меня дышит машина. Но ее наличие меня и обнадеживало — значит, есть шанс на помощь», — сказал он.
С врачами пациенту приходилось общаться при помощи жестов или письменных сообщений, которые отнимали много сил. Однако впоследствии получилось привыкнуть и к трубкам, и к тому, что большую часть времени нужно лежать на животе.
«Сразу после отключения у меня было несколько секунд на то, чтобы поймать свое дыхание, «нащупать» его рядом с машинным. Мне показалось, что прошла целая вечность. Когда я начал дышать сам, то почувствовал необыкновенный прилив сил и радость от того, что я выкарабкался», — вспоминает Пономарев.
После реанимации около недели мужчина провел в обычной палате, где постепенно восстанавливался. Начал вставать с кровати, подтягиваться на перекладине над койкой, садиться на специальный стул и ходить.
«Делал дыхательную гимнастику, легкую зарядку. Так постепенно я начал отвоевывать для себя нормальную жизнь и продолжаю это делать до сих пор», — заключил Пономарев.
«Не хватает воздуха. Я сдаюсь, сдаюсь»
Тяжелые воспоминания, связанные с подключением к аппарату ИВЛ, остались и у пациента больницы в Коммунарке Максима Орлова, который пролежал там 22 дня с двусторонней пневмонией, вызванной коронавирусом.
«Там прошел все круги ада, включая кому, ИВЛ, умерших соседей по палате и даже то, что моей семье успели сообщить: «Орлова не вытянут». Но я не умер, и теперь являюсь почетным – третьим пациентом Коммунарки, которого в этой больнице спасли после ИВЛ. Что такое находиться «там, за чертой», сказать не могу, но могу сообщить, что будет на пороге. Последней вашей мыслью будет: «Все равно, мне – все равно», – написал Орлов в Facebook.
По словам мужчины, в первое время после подключения к ИВЛ ощущается эйфория из-за усиленного поступления кислорода. Однако потом начинаются этапы отключения от аппарата, которые с каждым разом даются все сложнее.
«Первое изменение режима я не ощутил. Неприятными были процедуры санации, когда тебя от всего отключают, ты дышишь через дырку сам, но внутрь засовывают трубки и заливают воду, пациент зверски кашляет. Зато потом легче дышать.
Мое быстрое улучшение ободрило врачей, и они продолжили, но когда мы подошли к пограничному режиму, после которого человека отключают, я ощутил кирпич, который положили мне на грудь — стало очень тяжело дышать.
Какое-то время, день, я терпел, но потом сдался, стал просить изменить режим. На моих врачей было горько смотреть: блицкриг провалился — я не смог», — вспоминает мужчина.
По словам Орлова, ему помогло наблюдение за собственным организмом во время санаций — в определенный момент он понял, что может дышать без аппарата.
«И вот, в самый тяжелый период, после санации я попросил врача: «оставь так, без ИВЛ». Он сказал: «рискнем, через час проверю». Больше к ИВЛ меня не подключали. Несколько дней я привыкал дышать сам. Как же было здорово ворочаться на кровати, как хочешь: садиться, вставать, без оглядки на трубки!», — написал он.
В зарубежной прессе ранее также был опубликован опыт жительницы Нью-Джерси Дианы Агилар. У нее диагностировали коронавирус 18 марта, однако, как оказалось, вирус начал разрушать ее легкие еще за несколько недель до постановки диагноза. К моменту госпитализации и подключению к ИВЛ у женщины уже несколько дней держалась температура выше 40 градусов, она тяжело дышала и ощущала боль во всем теле. В полубредовом состоянии она запомнила только лица людей в белых халатах, которые казались ей ангелами.
«Я не могу дышать. Не хватает воздуха. Я сдаюсь, сдаюсь», — описала женщина свои последние мысли перед погружением в искусственную кому агентству Bloomberg. Следующие 10 дней она провела подключенной к аппарату ИВЛ. По словам врачей, только это помогло ей выжить.
«Шансов на спасение у таких больных вообще нет»
Первые аппараты вентиляции легких появились еще в 1928 году, однако вопрос их влияния на здоровье пациентов в долгосрочной перспективе по-прежнему изучен не до конца.
«Даже если пациенты переживут вентиляцию легких, некоторые из них останутся очень слабыми. Может дойти до того, что они не смогут заниматься совершенно обычными вещами — бриться, принимать ванну, готовить еду или вообще окажутся прикованными к постели», — сообщил Bloomberg руководитель отделения интенсивной терапии больницы в Кливленде Хасан Кхули.
Специалист в области болезней легких Калифорнийского университета в Ирвайне Ричард Ли, в свою очередь, отметил необходимость применения дополнительных медикаментов, чтобы пациенты могли пережить введение трубок в их организм.
«Нам приходится вводить пациентам обезболивающее и снотворное, чтобы они смогли перенести дыхательную трубку в своих легких. Чем дольше человек подключен к аппарату и находится на седативных средствах, тем серьезнее другие последствия
— снижение мышечного тонуса и силы, а также выше риск заразиться другой инфекцией в больнице», — заявил он агентству.
При этом риск смерти остается на уровне выше среднего еще как минимум год после отключения от аппарата ИВЛ, отмечают специалисты. В целом долгосрочные осложнения от аппарата варьируются в зависимости от количества времени, проведенного пациентом в подключенном состоянии, объясняла «Газете.Ru» врач-пульмонолог частной клиники Вера Литкова. По ее словам, люди с коронавирусом, как правило, находятся на ИВЛ от одной до двух недель, в то время как больным бактериальной пневмонией достаточно побыть на вентиляции сутки или двое.
«Осложнения бывают совершенно разные, все зависит от конкретного случая. Большую роль играет то, сколько времени пациент находится на вентиляции легких – это может быть как пять дней, так и целый месяц. Естественно и масштаб влияния на легкие от этого сильно различается. Также стоит учитывать изначальное состояние пациента, сопутствующие заболевания», — заявила врач.
Признал, что назвать методику ИВЛ абсолютно безвредной нельзя, и главный пульмонолог Минздрава Сергей Авдеев.
«У нас уже давно есть сведения о так называемых ИВЛ-ассоциированных повреждениях легких. ИВЛ безусловно имеет определенный повреждающий потенциал, поэтому в этой области даже существует понятие «протективная» вентиляция легких. Сегодня наши коллеги – врачи, реаниматологи – в первую очередь выбирают щадящие режимы, малые дыхательные объемы, пытаются не форсировать повышение давления в дыхательных путях», — пояснил пульмонолог «Газете.Ru».
По словам Авдеева, показания к подключению пациентов к ИВЛ четко прописаны в рекомендациях для медиков. Поэтому, если специалисты решаются на эту процедуру, это означает, что она может стать последним шансом на спасение.
«Сама по себе ИВЛ – это терапия, которая назначается тяжелым пациентам, собственные легкие которых просто не справляются с вирусом. Для поддержания газообмена необходимо замещение, протезирование функции легких. Это, по сути дела, шаг отчаяния. Но без этого, к сожалению, шансов на спасение у таких больных вообще нет», — подчеркнул пульмонолог.
