Цивилизация
Заявления Мариничева прозвучали на заседании Общественной палаты РФ, где ученые обсуждали импортозамещение технологий, которые оказались недоступны России из-за санкций Запада. Из всего, что сказал омбудсмен, возмущение у пользователей сети вызвали два тезиса: про необходимость военного присутствия России для навязывания Западу наших технологий и бессмысленность подготовки IT-кадров.
«Мы сможем давать технологии другим странам, только когда у нас будет (там. — «Газета.Ru») военное присутствие. Когда у других стран не будет альтернативной возможности не брать это у нас», — заявил Мариничев. Вслед за чем прозвучала еще одна мысль:
«Я честно и открыто говорю: если вы хотите навредить стране, то вы должны вкладываться в подготовку IT-специалистов на территории РФ. Большего вреда произвести невозможно».
Общественность отреагировала на заявления Мариничева градом насмешек. Политик Алексей Навальный назвал омбудсмена «воинствующим дебилом» и обвинил российские власти в том, что они «ведут нацию к поражению, в том числе и навязывая нам технологическую отсталость».
«Газета.Ru» попыталась выяснить, что именно хотел сказать Дмитрий Мариничев, который впервые с момента назначения подвергся по-настоящему жесткой критике.
— Вы действительно сказали то, что приписывает вам пресса?
— Я подписываюсь под каждой фразой, ни от одной не откажусь. Но все эти фразы описывают лишь один из возможных путей. Я никак не ожидал, что один из возможных путей будет преподнесен как моя абсолютная позиция. Это не нормально.
— Ожидаемо, что люди негодуют, ведь вместо тезисов о том, что нужно создавать условия для своих инноваций, они услышали фразу про военное присутствие.
— Я говорил абсолютно банальные вещи, которые известны еще со времен Римской империи. Сначала приходит на территорию армия, за ней торговцы, а потом получается государственная власть и рынок. Только так и никак иначе. Поэтому
если мы на государственном уровне выбираем режим «Россия против всех», то у нас не будет никаких шансов продавать наши продукты и технологии, кроме как проводить геополитическую экспансию в мир.
А так как мир в любом случае поделен, то это приведет к неизбежной конфронтации с теми странами, которые уже присутствуют в каком-то регионе. Это то же самое, что делал Советский Союз, распространяя идеологию социализма, технологии и, по факту, свою модель на весь мир. И, соответственно, страны БРИКС и прочие должны попасть под геополитическое влияние России как доминантного центра. И я нисколько не иронизирую.
Поэтому вопрос — как будут развиваться события? Если будут Европа, Англия, США, Канада, а против них Бразилия, Китай, Индия, Россия — в зависимости от того, под чьим протекторатом будет находиться та или иная страна, — то это одна ситуация. Если будет третья страна, то будет третий источник технологического доминирования.
— Но есть ведь естественный рыночный вариант. То есть просто производить продукт, который пользовался бы спросом вне зависимости от политической конъюнктуры. Это не для России?
— Согласен, и это как раз второй вариант, который никак не был учтен в статье «Коммерсанта». Это вариант, когда определяются рынки будущего и в рынок будущего закладывается фундамент для разработок и подготовки специалистов, чтобы доминировать там. И этот вариант подразумевает абсолютную интеграцию России в глобальную экономику. Она занимает свое место, прекрасно понимая, что во многих аспектах она отказывается от доминирования, используя чужие технологии. Как, например, процессорной техники.
Но у России точно так же может быть ядерная энергетика, самолетостроение, военная техника. Это тоже может быть доминантная технология, которая будет востребована и за рубежом. Это говорит о балансе интересов.
Но на сегодняшний день этот баланс невозможен, поскольку идет явно выраженное противостояние между западным миром и Россией.
Виновата здесь Россия или не виновата — это неважно. Важно само состояние, и обсуждать технологический экспорт-импорт невозможно, потому что при таком раскладе мы должны производить все сами целиком и полностью. И в этом раскладе готовить IT-специалистов на чужих базисных технологиях — это фактически подрыв суверенитета России.
Я не хочу рассматривать этот вариант, потому что он неприемлем. Мы все успели пожить как граждане глобального мира, свободно перемещаясь: в отпуск в Италию, покататься на каруселях в Америке. Но может случиться так, что все изменится. И вопрос о применении того или иного метода трансфера технологий лежит в этой плоскости: а мы кто, а мы зачем и куда мы хотим?
— Россия не способна произвести интересный для всего мира IT-продукт?
— Мы не можем сделать что-то прорывное в области технологий, если мы зависим от владельцев технологий. К примеру, когда компания Intel разрабатывает новый процессор, то первая, с кем она делится мыслями, это компания Microsoft. И совместно с ней они разрабатывают аппаратно-программный комплекс. Вопрос: как мы можем разрабатывать операционную систему, опережающую Microsoft, если у нас не будет задела по времени, поскольку мы не обладаем доступом к их знаниям? Все, это замкнутый круг.
И вариант только один: мы можем сделать свой процессор, и тогда тот, кто в России разрабатывает свой процессор, будет делиться с локальной компанией.
Либо — в глобальном масштабе — мы находимся в зоне доверенного круга, а Intel будет делиться не только с Microsoft, а с какими-нибудь «Российскими операционными системами». И Intel, в принципе, все равно. Для него важны проникновение его технологий, конкуренция. Ему также невыгодно, чтобы был один Microsoft.
Но всегда есть базисная технология, которая есть у компании или государства. Так что на сегодняшний день нужно рассматривать все варианты: и пессимистичные, и оптимистичные. Да еще не факт, какие из них какие при нашем сегодняшнем восприятии событий.
— То есть вам кажется, что лучше вообще не вкладываться в подготовку IT-специалистов, потому что мы играем на заведомо чужом поле?
— Нет, это не так. Подготовка наших программистов — бесполезное сегодня занятие, но только если мы не откроем рынок и не сделаем комфортный рынок для создания творческих коллективов и компаний в России, которые смогут продавать свой продукт всему миру.
Если мы этого не делаем, то все творческие коллективы и все программисты мгновенно будут перемещаться за рубеж. Это уже практика последних двух лет.
Это нормальное явление. Как в мультике про «Немо» — рыбка из аквариума хочет убежать в океан.
Тут спорить невозможно. У государства нет иных задач, кроме как заботиться о собственном гражданине и развивать его навыки. Это моя жесткая позиция. Профобразование, постоянная сертификация, участие в конференциях и модернизация знаний — это самое важное, что должно делать государство. Но вопрос в том, что и где оно должно делать.
— Но приходится признать, что в нынешней ситуации государство со своими обязанностями справляется плохо.
— Ну мы не все знаем. И даже я не говорю обо всем, что знаю. И у государства есть хорошие начинания, а то, что делается, вполне продвинуто. Вопрос относится скорее к пропаганде и политической ситуации. Американцы тоже преследуют свои корыстные интересы.
Как меня троллят сейчас с моими словами, так и Штаты троллят Россию.
Поэтому тут надо говорить об этом, чтобы люди понимали ситуацию, кроме просто «надо готовить специалистов».
— Но факт в том, что в этой области нам мало чем есть похвастаться. У вас есть знакомые из IT-сферы, которые уехали за рубеж?
— Полно.
— И как вы оцениваете их решение?
— Люди понимают, что то, чем они хотят заниматься, на сегодняшний день в России попадает под ряд ограничений.
Он бы и не хотел, может быть, уехать из России, но так звезды выстроились, что ему некуда деваться.
Профессиональная невостребованность хуже, чем востребованность, но не на Родине. Это с точки зрения человека, не страны.
— То есть вы их не критикуете за их решение?
— Нет конечно. На человеческом уровне я их не могу критиковать. Вопрос изменения условий внутри страны. И они так или иначе вернутся, потому что язык определяет сознание, и выросший в этой среде человек все равно тянется в тот социум, который ему комфортен. Но комфортные условия для самореализации должны быть созданы, иначе невозможно.
