Цивилизация
В столичном регионе грядет реформа похоронной сферы. В министерстве регионального развития в настоящий момент находится разработанный профильными ведомствами Москвы и области законопроект о предоставлении региону права самостоятельно устанавливать «правила игры».
Как именно будут выглядеть эти правила, в законопроекте не уточняется. Предполагается, что они будут приняты региональными парламентами после того, как те получат такие полномочия.
«Официально законопроект направлен из области, но московское правительство его всячески лоббирует, — рассказал «Газете.Ru» председатель столичного комитета профсоюза работников ритуальных служб Антон Авдеев. —
В двух словах смысл его такой: позвольте нам специальным законом рулить на своей территории, а как именно — не скажем. При этом федеральное законодательство на территории региона иметь силы уже не будет».
По словам Авдеева, в отличие от Федеральной антимонопольной службы, также подготовившей свои поправки в не менявшийся с 1996 года федеральный закон «О погребении и похоронном деле», авторы московского документа избегают публичности: законопроект нигде не опубликован и открыто не обсуждается.
Официально о разработанном в регионе законопроекте и его основных положениях действительно нигде не сообщалось. Ясность внес руководитель столичного департамента торговли и услуг Алексей Немерюк.
Как объяснил чиновник, предложение региона заключается в проведении эксперимента по заключению срочных договоров на выделение места для захоронения.
По его словам, такая практика принята в Европе. Там, если по истечении срока договора (обычно это 20 лет) ответственный за захоронение человек не заявляет о намерении продлить этот договор, администрация кладбища признает могилу бесхозной и распоряжается этим местом по своему усмотрению.
Сейчас в России заброшенные в течение 15–20 лет могилы признаются бесхозными по решению суда. После завершения юридической процедуры останки эксгумируются и кремируются, и урна с прахом захоранивается на специально выделенном участке кладбища. А на освободившемся месте производится новое захоронение на общих основаниях. Разумеется, касается это территорий, на которых существует дефицит мест захоронений.
«Пока, в принципе, практики такой нет, хотя работа по выявлению бесхозных могил ведется постоянно, — рассказал Немерюк. — Сотрудники кладбищ устанавливают на заброшенной могиле табличку с просьбой к родственникам покойного привести захоронение в порядок или хотя бы дать о себе знать, направляются письменные извещения по указанным когда-то адресам. Если в течение трех лет никто не отзывается, то мы понимаем, что, скорее всего, найти ответственного за захоронение человека уже не удастся. С другой стороны, он может находиться в местах лишения свободы, уехать за рубеж, умереть, но оставить наследников, которые впоследствии приедут искать эту заброшенную могилу. Это очень сложный вопрос, но его как-то надо решать».
Пока же, по словам Немерюка, предлагается начать заключать срочные договоры (с возможностью пролонгации) в отношении всех новых захоронений.
Вопрос о том, будет этот договор безвозмездным (то есть бесплатным) или возмездным (как в Европе), пока не обсуждался. Но, по словам чиновника, в мэрии готовы рассмотреть оба варианта.
«Эта проблема актуальна для всей страны, — считает Немерюк. — Просто на Московском регионе, где захоранивается около 150–170 тыс. человек в год, можно откатать новые правила и посмотреть, как они работают. Москва и Подмосковье — наиболее яркий пример того, как связаны между собой проблемы мегаполиса и прилегающей территории. Сейчас мы внесли предложение о передаче части полномочий с федерального уровня на региональный, чтобы получить возможность реализовать этот эксперимент. Через 3–4 года уже будет видно, что из этого получилось. И если пилотный проект будет признан успешным, можно будет распространить практику заключения срочных договоров на всю страну».
Достаточных оснований для того, чтобы Московский регион отделился в правовом регулировании похоронной отрасли от всей России, не существует, считает Антон Авдеев.
«Нынешний законопроект — уже второй. В предыдущем все это было прописано открытым текстом. Ну и, конечно, хотят признавать могилы бесхозными и повторно захоранивать в них по собственным правилам», — рассказывает Авдеев.
По его словам, основная проблема — именно повторные захоронения, для чего могилы и признаются бесхозными.
«Из федеральных правил в силе останутся только санитарные, — уверен Авдеев. — Все остальное будет определяться собственным специальным документом. Например, пропишут на уровне области, что, если на могиле вырос куст выше 50 см, считать ее неухоженной. Работники кладбища замерят куст, выставят табличку, а через месяц признают могилу бесхозной. И попробуй после этого докажи, что ни в каком федеральном законе про высоту куста не написано, — у нас в регионе свои правила. Еще можно признавать бесхозными могилы в случае невозможности найти ответственного за захоронение. А как его найти, если адрес, указанный при оформлении, сменился. Письмо возвращается, и все: могила бесхозная, точка».
Кроме того, отмечает Авдеев, региональный законопроект выводит похоронную сферу из-под контроля антимонопольной службы. Поскольку федеральный закон о конкуренции запрещает местным органам власти принимать нормативно-правовые акты, ограничивающие конкуренцию. «Раньше, наоборот, говорили о необходимости расширения конкуренции, о предоставлении в аренду земли для кладбища общественным организациям, о частных кладбищах (при том, что на общественных места должны предоставляться бесплатно). Альтернативные возможности избавили бы граждан и от необходимости «совать деньги», выбирая место на формально бесплатном кладбище», — говорит Авдеев.
Не исключено, что против решения об эксгумации и кремации останков выступят представители религиозных культов. «Церковь рекомендацию на кремацию не выдает. Это чуждый обычай», — рассказал «Газете.Ru» священник Петр Коломийцев, декан психологического факультета Российского православного университета. Однако он добавил, что священники могут совершать обряд погребения и в крематории. То, что происходит с телом умершего дальше, — вопрос его воли, озвученной при жизни, или решения его родственников, пояснил священник.
На мусульманском востоке могилы вообще трогать нельзя, пояснил «Газете.Ru» исламовед Павел Густерин, научный сотрудник Центра Азии и Ближнего Востока Российского института стратегических исследований.
«И совершенно точно могу сказать, что мусульмане своих не сжигают, — подчеркнул Гестерин. — Что касается Москвы, тела мусульман хоронят главным образом на Даниловском кладбище.
По крайней мере так было до недавнего времени. Там есть соответствующий участок. С одной стороны, если могила заброшена и забыта, то возмущаться никто по понятным причинам не будет. Однако если предположить, что это коснется Даниловского кладбища, то можно ожидать волну возмущения со стороны мусульманской общины».
Меры по совершенствованию государственного управления в сфере погребения и похоронного дела обсуждались осенью прошлого года на совещании у первого заместителя председателя правительства Игоря Шувалова. Тогда же министр потребительского рынка и услуг Московской области Екатерина Семенова заявила, что Москва и Московская область, в совместном ведении которых находятся 13% от общего количества кладбищ в России, готовы стать «пилотниками» развития устаревшего законодательства в этой сфере.
