Цивилизация
— Когда вы десять лет назад организовывали школу, вы своим ориентиром выбирали западное образование. А что-то от отечественного брали?
— В российской традиции всегда был сильный упор на навыки, связанные с рисунком или живописью, с какими-то прикладными вещами. Мы стараемся, чтобы эти навыки работали на развитие будущего профессионала. Хотя понимаем, что это не номер один в иерархии тех качеств, которые делают профессионала профессионалом. На самом деле компоненты образовательного процесса постоянно меняются. Когда мы организовывали школу, то попытались взять все самое лучшее и из западной практики, и из российской. Сейчас мы каждый год пересматриваем программы. Если речь идет о программах, которые мы аккредитуем с Великобританией (то есть те программы, которые есть у наших британских партнеров), то и они подвергаются пересмотру.
В западном образовании заложено, что по мере изменений в индустрии необходимо пересматривать образовательные программы.
То же самое мы делаем с нашими программами.
— Это как раз проблема нашего нынешнего образования: наши образовательные программы не успевают меняться так же быстро, как окружающий мир.
— Очевидно, так и есть. Нужно обладать способностью к изменениям, уметь перестраивать те модели, на которые опирался раньше. Мы должны понимать: то, что сегодня работает, завтра может быть уже ненужным. Поэтому и у человека, и у компаний, и особенно у образовательных учреждений должна быть способность к постоянным изменениям для саморазвития.
Есть такой термин — позитивное разрушение, когда ты сознательно рушишь устоявшиеся традиции и практики, потому что они мешают двигаться вперед и строить что-то новое.
Просто нужно искать баланс между здоровым консерватизмом, который тоже должен присутствовать, и созиданием нового, благодаря чему можно идти вперед.
— Как вырос уровень образования в Британской высшей школе дизайна за десять лет?
— Уровень постоянно растет. Невозможно достичь предела, потому что нет верхней планки. Мы нацелены на постоянное улучшение и образовательной среды, и ресурсов, и качества учебных программ, и уровня наших преподавателей, выпускников. Мы стали разборчивее нанимать преподавателей.
Мы не хотим, чтобы у наших студентов болела голова о том, как решить какие-то бытовые или организационные проблемы. Их фокус внимания и усилия должен быть направлен на то, что действительно важно: творческое развитие, приобретение навыков и связей, создание новых концепций и разработку идей.
Благодаря выпускникам меняется творческая индустрия, мы тоже помогаем рынку расти и развиваться. За последние годы произошел существенный рывок в графическом, интерактивном дизайне и дизайне интерьеров, фотографии. Сейчас мы начинаем собственное развитие в тех областях, где мы еще не были представлены. Я имею в виду кино и архитектуру. В этом учебном году у архитектурной школы МАРШ появятся первые выпускники-магистры. Наша школа компьютерной графики Scream School, которая готовит специалистов по визуальным эффектам, единственная в России. Наши студенты участвовали в производстве более десяти кинокартин за те годы, что существует школа.
— Я могу понять, почему человек, желающий стать дизайнером, выберет Британскую школу дизайна. Но почему человек, который хочет быть сценаристом или актером, должен идти к вам?
— У всех есть выбор. Если мы студентам предложим лучшие условия и карьерные перспективы, то тогда они захотят прийти к нам. Наша задача, конечно, стать лучшими, а для этого мы будем ориентироваться на лучшие западные примеры и стараться делать так же. Актерский факультет у нас откроется в следующем году, там будет звездный куратор, качественная технологическая база.
В нашей Школе кино мы пытаемся создать полный цикл кинопроизводства.
У нас есть технологическая база, которой нет ни у одной другой киношколы в России. Полный цикл — это препродакшн, продакшн, постпродакшн. На этапе предпродакшн мы будем работать с актерами, сценаристами, режиссерами. Для продакшн у нас есть отличная технологическая база. Мы сейчас строим павильон для съемок. Постпродакшн – это как раз компьютерные технологии, которые у нас представлены в ScreamSchool, а также саунд-дизайн. То есть те, кто создает кино, у нас будут работать проектными командами — актеры, продюсеры, сценаристы, режиссеры, операторы, звукорежиссеры.
— Британские вузы, чьи программы вы используете для обучения, приезжают к вам с проверкой?
— Конечно. Мы полностью включены в их систему контроля академического качества. Дважды в год к нам приезжают внешние экзаменаторы, а также преподаватели, которые являются координаторами всего процесса сотрудничества.
К нам предъявляют такие же требования, как и к британским вузам. Человек, который приходит к нам учиться, попадает в такие же условия и к тем же преподавателям, которые у него могли бы быть в Лондоне или Манчестере.
Это, кстати, еще один показатель, благодаря которому мы выделяемся среди других учебных заведений. Все-таки качество у британских вузов выше, чем у наших.
— И ваши студенты могут поехать в Великобританию и учиться в тех университетах, по программам которых вы преподаете?
— Да, их примут там без проблем. Потому что наши британские программы бакалавриата полностью релевантные. Это в первую очередь касается Университета Хартфордшира, который сотрудничает с Британской высшей школой дизайна. С другими вузами сложнее, программы могут незначительно отличаться.
Например, в МАРШ преподают по программам London Metropolitan University. Студент может поехать туда на год, потом вернуться и закончить программу в Москве.
В год уезжает примерно по 20 студентов. Правда, стоимость обучения в Великобритании выше по сравнению с нами.
— Вы как-то помогаете с трудоустройством выпускников в Москве?
— У нас есть Клуб выпускников и Центр карьеры, в чьи задачи как раз входит связь с индустрией. Например, это могут быть учебные проекты в рамках курса, когда компания-клиент приходит с запросом, над которым могли бы поработать студенты. Это могут быть практики и стажировки, а также визиты людей из индустрии в школу. Также это, конечно, прямая помощь в трудоустройстве, потому что к нам постоянно обращаются компании с просьбой порекомендовать дизайнеров или распространить информацию о вакансиях. Это все очень важно, потому что такое взаимопроникновение будущего специалиста и индустрии начинается еще во время учебы. К тому же у нас очень много примеров, когда выпускники совместно создают компании или идут работать к своим педагогам.
— На дизайн в основном приходят выпускники школ или люди уже поработавшие?
— На разные программы по-разному. На британские программы идут в основном выпускники школ. На программы российского дополнительного образования приходят люди от 22 лет.
Есть много бывших юристов и экономистов, которые к 30 годам поняли, что они занимались всю жизнь не тем, а сейчас появилась возможность получить новую профессию, которая приносит удовлетворение.
— То есть все эти люди, которые к вам приходят, в будущем смогут создать какую-то невероятную концепцию. Или они идут к вам, потому что это модно?
— Конечно, есть люди, которые предрасположены к тем или иным видам деятельности. И наверняка лучшие результаты в своих областях демонстрируют те, кто с детства осознал эти предрасположенности и начал их еще тогда развивать. Но есть огромное количество людей, которые о своих умениях и не подозревали.
Ведь раньше как было: «Сынок, иди учиться на инженера, это тебя прокормит в голодные годы». В 1990–2000 годы такое было с юридическими и экономическими специальностями. А человека, может быть, всю жизнь тянуло играть в группе или снимать кино.
Что касается дизайна, то все-таки способность придумывать концепции и генерировать идеи — универсальная. Так что, если кто-то к нам придет, он уж точно ни в чем не потеряет. Ведь даже бизнесмены, создающие новые компании, или инженеры, делающие проекты, должны уметь творчески мыслить. А мы как раз учим именно этому. Что такое креатив в первую очередь? Это умение решить задачу наиболее эффективным способом. Конечно, для этого ты должен обладать разным набором навыков, но все-таки основа для будущего успеха в том, чтобы уметь быть гибким и уметь создавать идеи. То есть в принципе такая возможность есть у всех.
— У вас есть конкуренты в России?
— В России нет учебных заведений, которые работали бы по похожей модели и демонстрировали схожие результаты.
Но в первую очередь мы конкурируем с западными колледжами и университетами.
Представьте, заканчивает ребенок школу, он хочет получить хорошее образование в дизайне или в архитектуре. У родителей есть возможность отправить его учиться в Италию или Великобританию. А мы хотим быть альтернативой, чтобы родители и дети знали, что мы даем образование не хуже, чем на Западе. Сейчас же выбор уже стоит не столько между университетами, сколько между получением образования и его отсутствием. Мы пытаемся объяснить, что образование — это инвестиции в будущее. И если образования нет, то у человека нет будущего.
— Когда вы организовывали школу, могли представить, что в Москве будет так много дизайнеров?
— Я верил в то, что творческие индустрии будут развиваться, потому что был пример Европы и США.
На Западе доля индустрий, связанных с производством творческого продукта, велика. У нас же до сих пор сохраняется дисбаланс в сторону ресурсных индустрий и торговли.
И нам еще есть куда стремиться. Нужно, чтобы было больше российских архитекторов, дизайнеров, современных художников. И я думаю, что у нас до сих пор есть гигантский потенциал, который пока используется не полностью.
— Недавно вы запустили Roland DG Academy, что это за проект?
— Нашим студентам полезно знакомиться и работать с продвинутыми технологиями. Roland DG Academy как раз такой пример. Она представляет возможности для печатных технологий, которые используются в индустрии. Наши студенты могут использовать их технологии для создания своих проектов. У нас есть центр макетирования и прототипирования, где давно и успешно работал станок Roland предыдущего поколения, который позволяет создавать трехмерные макеты. Сейчас благодаря компании Roland DG это оборудование обновится. Прежде всего этим оборудованием пользуются студенты направлений дизайна интерьера, архитекторы, промышленного дизайна. Но в принципе этой мастерской может воспользоваться любой желающий.
— Раз вы вспомнили промышленный дизайн, куда идут работать ваши выпускники с этого отделения? Ведь у нас вообще большие проблемы с этим.
— Я считаю, что в нашей стране проблемы со всем. Но при этом есть большие возможности.
Главное, была бы потребность, потому что при желании можно наладить производство чего угодно и продавать на любые рынки.
У нас есть выпускник, он дизайнер, который успешно производит линейку товаров электротехники. Еще одна наша выпускница этого отделения, Наталья Романова, сейчас успешно работает в Лондоне. Промышленный дизайн — это область, в которой человек может заниматься как дизайном товаров для повседневного спроса, так и штучным, выставочным дизайном. У любого выпускника есть возможность создать свой бизнес, который позволит продавать свои разработки.
— Какими выпускниками вы гордитесь больше всего?
– У нас на сайте есть раздел, где говорится о достижениях студентов. Если я трех-четырех назову, то по отношению к остальным это будет неправильно. Просто успехи наших студентов случаются почти каждый день. И мы аккумулируем и обновляем информацию об их успехах практически каждый день на сайте и в соцсетях.
К примеру, несколько недель назад Леди Гага надела на презентацию своего нового альбома платье нашей выпускницы Алисы Кузембаевой, а шрифт, разработанный Яной Кутьиной, использован для социальной рекламы и сейчас украшает рекламные щиты по всей Москве.
Мне же большую часть времени приходится работать с более прозаичными вещами — я занимаюсь организацией системы работы всех наших четырех школ. А за достижения отвечают люди, которые участвуют в образовательном процессе непосредственно, им приходится работать с более интересными вещами — как раз с тем, чем занимаются наши студенты.
