Цивилизация
Владимир Путин согласился с идей своего уполномоченного по правам ребенка Павла Астахова о создании в России банка данных приемных родителей. «У нас в каждом регионе и в федеральном населённом пункте существует единый банк данных детей-сирот и оставшихся без попечения родителей, но по какой-то причине мы не создаём банки данных приёмных родителей. Хотя есть регионы, которые пошли по этому пути, и они действительно создают, они видят, что должен быть такой банк данных», — рассказал Астахов на встрече с главой государства в пятницу.
По словам Астахова, на начало 2013 года в очереди на усыновление стояли 18 тыс. потенциальных российских приемных родителей. «А мы их не знаем, мы их не видим, потому что они где-то там, по разным регионам, и нет единой базы данных. Ее можно тоже было создать», — считает омбудсмен. По его мнению, наличие единой базы данных могло бы значительно упростить и ускорить процесс поиска приемных родителей детям из детских домов – можно было бы задействовать детские дома из других регионов страны. «Конечно. Это несложно и помогло бы в работе наверняка», — ответил Путин.
Сразу после встречи с президентом уполномоченный по правам ребенка рассказал о необходимости иметь такую базу в эфире «Голоса России». «В связи с ситуативной работой, которая ведется в последние два года и указами президента о поддержке приемных семей, многодетных семей, сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, которые передаются на усыновление, у нас возникла необходимость в том, чтобы мы хорошенько готовили и отбирали приемных родителей, — заявил он. — И вообще чтобы мы знали о том потенциале – а он у нас колоссальный, – который сегодня существует в нашем обществе, и о людях, которые готовы воспитывать детей, лишенных семьи, родителей и домашнего тепла».
По словам Астахова, число потенциальных приемных родителей в России растет: если на начало 2012 года в очереди стояли 12,9 тыс. кандидатов, то год спустя их насчитывалось уже в полтора раза больше.
Но единой политики на всей территории государства пока не было. «В таких регионах, как Пермский край, Тюменская область, Краснодарский край, уже давно существуют такие реестры или электронные банки данных, — пояснил омбудсмен. — Например, в Тюменской области более тысячи потенциальных приемных родителей стоят в очереди, а детей, которые нуждаются в семейном устройстве, меньше 600. Мы видим, что эта область фактически перекрывает возможности по усыновлению и устройству в приемные семьи».
По мнению президента благотворительного фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Елены Альшанской, подобный вопрос на встрече столь высокого уровня возник, видимо, «от непонимания». В любом регионе такой банк данных есть: все кандидаты в приемные родители заносятся в реестры органов опеки и попечительства, в которых они заявились. Кроме того, по ее мнению, технические вопросы объединения в единую базу разных реестров не решаются на уровне президента. «Свести воедино, объединив то, что уже есть на разных компьютерах в регионах, – мелкий технический вопрос, требующий часа работы программиста», — считает эксперт.
Это, безусловно, нужная вещь, но настолько мелкая в масштабе всего процесса, что странно обсуждать его на таком уровне», — заявила Альшанская.
Куда важней, по ее словам, изменить существующие подходы к семейному устройству, выстроить реальную работу по подбору приемной семьи в интересах самого ребенка. Такой, которая сможет компенсировать нанесенный ему урон от потери кровной семьи.
Как считает Альшанская, лучшее устройство ребенка может быть в его ближайшем окружении, и уже при невозможности этого следует искать приемную семью за пределами региона. «Самое лучшее – устроить ребенка в родственную семью или семью знакомых людей, которые были близки ребенку. Необходимо сохранить привычную среду, возможность контакта с родственниками, чтобы он не потерял даже то, что у него было».
Между тем в России сейчас детей-сирот в шесть раз больше, чем желающих их усыновить.
О том, что в России более 128 тыс. сирот нуждаются в устройстве в семьи, в то время как семей, готовых усыновить ребенка, всего 18 тысяч, еще в январе говорила вице-премьер правительства Ольга Голодец. Она выразила надежду на то, что перейти на новые формы воспитания сирот позволят начатые по решению попечительского совета пересмотр диагнозов и переосвидетельствование детей, находящихся в домах ребенка.
Причина, по которой россияне, в отличие от иностранцев, боятся принимать в свои семьи детей-инвалидов, заключается в отношении российского общества к самой идее приема детей вообще и детей с особенностями в частности, считает семейный психолог, представитель Центра социально-психологической адаптации и развития подростков «Перекресток» МГППУ Вячеслав Москвичев. По его словам, в стране очень широко распространено мнение, что от детей отказываются в основном алкоголики и «прочие маргинальные личности». А если у детей есть нарушение, в том числе у детей кровных, то это в массовом сознании связывается с неправильным образом жизни родителей. «И когда это все еще совмещается, приемные родители сталкиваются с отношением, как к не совсем нормальным, неадекватным людям или героям со стороны соседей, родственников, школы, медсестер в поликлиниках – в общем, на всех уровнях. И это плюс к полному отсутствию адекватной поддержки», — говорит Москвичев. Но даже когда эта система поддержки создается, это делается людьми, которые разделяют то же самое мнение, отмечает эксперт.
«Считается, что для того, чтобы создать школу приемных родителей, надо не взять и распространить тот опыт, который уже есть, а издать распоряжение о создании управления и выделении в нем ставок, и все будет работать, — говорит Москвичев. — Сейчас делаются правильные шаги и декларации в этом отношении, но для того, чтобы эти декларации стали реальностью, их надо реализовывать иначе. Нужно развивать горизонтальные связи, распространять тот опыт, который уже имеется, создавать информационные кампании, направленные на широкую поддержку этих семей, и менять общественное мнение».
Проблема создания общефедеральной базы данных имеет еще одну сторону, связанную с хранением и защитой информации.
Теоретически все госучреждения, оперирующие персональными данными граждан, должны иметь защиту от утечек. Но как это реализуется в каждом отдельно взятом муниципальном районе – большой вопрос. И недостаточная защита одного регионального реестра может поставить под удар безопасность всей базы.
