Цивилизация
— Насколько, на ваш взгляд, обострился межнациональный и межрелигиозный конфликт в Москве и области?
— После событий прошедшей субботы и воскресенья ни у кого — ни в России, ни в мире — нет сомнений, что уровень ксенофобских настроений сегодня, к сожалению, уже вышел за допустимые пределы. То, какой резонанс события на Манежной площади получили в обществе, и то, что различные социальные и этноконфессиональные группы оказались чуть ли не солидарны с протестующими, – это очень серьезный звонок для нашей страны. С этой субботы мы все уже живем в другой стране. Напряженность этих дней показывает, что что-то мы упустили.
--Мы — это граждане или власти?
— Прежде всего ситуацию упустила власть. В самой большой стране мира, многонациональность которой заложена в Конституции, к сожалению, просто отсутствует национальная политика.
И речь тут идет не о создании какого-то министерства по делам национальностей. Многие думают, что это неэффективно: будет просто еще одна бюрократическая структура. Необходима общенациональная идея и на ее основе грамотная национальная политика. Нацменьшинства, мигранты в том числе, должны понимать ту формулу, которую им предстоит принять, чтобы быть полноценными гражданами России. Это не только паспорт и следование букве закона, но и определенный набор ценностей, который у нас сегодня не сформулирует никто. Это, например, может быть знание русского языка как общегосударственного, знание основ российской истории и т. д. В последние дни не только с улиц, но и по радио, телевидению, из интернета доносится, что мы не единый народ, а разрозненные группы людей, часто находящиеся друг к другу в конфронтации. О каком движении вперед можно говорить, если мы докатились до такого? Мы годами, десятилетиями пытались не замечать, что у нас страна многонациональная, многорелигиозная, пытались это замолчать, убрали графу «национальность» из паспорта, свели обучение национальным языкам только к региональному компоненту и т. д.
При попустительстве и молчаливом согласии властей нам показывают, что наше место где-то непонятно где, что мы завоеванные народы и должны сидеть молча. Но у завоеванных народов есть право начать освободительную войну. И что, опять будем возвращаться к 90-м годам? 20 лет нас ничему не научили?
Если, исходя из Конституции, мы многонациональный народ, то мы не должны выстраивать фронты внутри нас, а тот, кто пытается разжигать ненависть, должен быть наказан по букве закона.
— Что, по-вашему, надо было сделать, чтобы избежать конфронтации?
— Во-первых, все школьники должны знать основы мировых религий и должны обучаться толерантности. Если русские, например, будут знать историю Кавказа в целом, не только кавказские войны, то, конечно, у них будет другое отношение к кавказцам. И наоборот. Второе — у нас нет инфраструктуры для национальных меньшинств. Да, в Москве есть Дом национальностей. Но все крупные общины должны иметь свои национальные культурные центры, где люди могли бы изучать свой родной язык, национальные танцы и пр. Сейчас поднялось много шумихи вокруг лезгинки. Красивый национальный танец превращают во что-то крамольное. А где молодым людям учиться танцевать, показать умение танцевать лезгинку? Говорят, что приезжающая с Северного Кавказа молодежь в силу своей ментальности, темперамента ведет себя развязно. Но они уезжают в Москву, от своих семей, не от хорошей жизни. Они отрываются от духовных лидеров, старейшин, родителей. А где здесь духовные лидеры, старейшины, культурные центры? Мечети строить не дают. В городе с двумя миллионами мусульман четыре с половиной мечети... Духовенство и национальные старейшины должны спускаться в метро, бродить по вокзалам, чтобы выискивать молодых людей и проводить с ними лекторий? Но это все не причины, это все следствия отсутствия национальной политики и национальной идеи.
— То есть власть в какой-то мере спровоцировала конфликт, считаете вы?
— Я считаю, что безнаказанность провоцирует. Когда началась вся эта шумиха вокруг празднования Курбан-байрама, строительства мечети размером всего-то 0,4 га в Текстильщиках — сначала митинги, потом автопробег, истерия в СМИ, — власть промолчала, не дала должную оценку. После гибели этого парня фанаты из бытовой стычки сделали политическую проблему — прошли по Ленинградке с лозунгами «Россия для русских». А уже потом под стенами Кремля кричали матом, в том числе и богохульственные высказывания, и избивали всех, кто на них не похож. Понимаете, безнаказанность — она опьяняет!
Может, новый мэр еще не сориентировался, еще не расставил приоритеты. Но ведь каждый пятый житель города – это мусульманин. Это неотъемлемая часть нашего города.
Обвинять этих ребят (вышедших на Манежную площадь фанатов – «Газета.Ru») я бы не стал: молодежной политики, как и национальной, у нас тоже, по сути, нет. Молодежь предоставлена сама себе.
Сегодня молодой человек из Сокольников или Митино узнает, что такое «патриотизм», на улице, из интернета. И очень часто для него это значит побить «азиата». Он не думает, что этот «азиат» строит для него, например, дома и дороги.
— Можно ли говорить об избирательном отношении правоохранительных органов к кавказцам?
— Это также вопрос политики государства. Вот простой милиционер: он вчера приехал из Рязани, Тулы, с Урала. Приехал тоже не от хорошей жизни. Он живет в какой-нибудь общаге, видит, что его начальник берет взятки. Он также понял из СМИ, что кавказцы и мусульмане не считаются частью нации. И, когда перед ним стоит выбор, он займет сторону «своих», а выгораживать кавказца станет только за деньги . На Манежной площади милиция бездействовала, но опять же обвинять ее в этом сложно. Если бы милиционер имел нормальные социальные гарантии, если бы видел, что его начальство ратует за сохранение порядка, и чувствовал дух патриотизма и интернационализма, все могло бы быть по-другому.
— Можно ли в нынешней ситуации говорить о радикализации исламской молодежи?
— Мне бы не хотелось даже говорить, приведет ли бездействие властей и отсутствие должной политики в правоохранительных органах, в образовании и т. д. к ксенофобскому коллапсу. Мусульманское сообщество чувствует себя некомфортно, находится в недоумении и растерянности. Проскинхедские движения в России бурно развиваются. Каждый день в мегаполисах убивают гастарбайтера — азиата, кавказца. Вон банда иконописца Рыно и Скачевского убила 27 человек за полтора года на национальной почве. И этому не было дано оценки ни со стороны властей, ни со стороны церкви.
— Но все-таки есть опасность, что массовые протестные движения начнутся и со стороны мусульманского сообщества?
— Конечно есть. В среду, например, молодежь собиралась на площади у Киевского вокзала. Арестовали всего 1300 человек. И мусульманская молодежь выходила. Они знали, что их арестуют, но шли, несмотря на воззвания национальных лидеров, в том числе, например, Чечни и Дагестана.
— Такие протесты со стороны мусульман могут сейчас, по-вашему, на что-то повлиять?
— Маховик ксенофобии запущен, но если мы будем подыгрывать, то будем нивелировать свою миссию. Демонстрация мускулов чревата.
Мы должны цивилизовано, организовано, вместе с властями и духовными лидерами, выйти из этой ситуации, угрожающей обществу и государству. Мы как представители Исламского культурного центра сейчас встречаемся постоянно с лидерами мусульманских организаций, сообществ. Во вторник вот встречались с Советом муфтиев России. В понедельник мы собрали у себя кавказские общины и диаспоры. Подготовлено обращение разных общественных организаций к молодежи, не только к мусульманской. Готовится обращение к властям, Медведеву и Путину. Будет обращение к религиозным лидерам.
— А как вы оцениваете реакцию церкви на субботние события?
— Ну, слава богу, хоть она появилась, хоть только и во вторник. Прекрасное заявление. Но, правда, фразу про диаспоры можно прочитать двояко («Одновременно понимаешь, что они пали жертвой в том числе и действий этнических радикальных групп, которые сегодня существуют в диаспоре и провоцируют, еще раз хочу сказать, провоцируют разрушение межэтнического, межнационального мира», — сказал патриарх). Мы, общественные организации, хотели бы встретиться с патриархом и поговорить по этому поводу.
Но хочу сказать, что и патриарх, и муфтий должны делать сейчас совместные шаги. 23 декабря должна состояться встреча патриарха Кирилла с Равилем-Хазратом Гайнутдином, нашим духовным лидером.
Священники и имамы, может и представители других конфессий, должны проводить совместные «круглые столы», акции, встречи с молодежью. Надо совместно идти в студенчество, встречаться с околоспортивными организациями. Духовные лидеры должны пойти в народ, в молодежь.
— Возможно ли сейчас снова поднять вопрос о строительстве в Москве мечети?
— Этот вопрос сейчас находится в подвешенном состоянии. Мусульмане не ожидали такой агрессивной реакции на свой элементарный запрос. Муфтий будет встречаться с мэром города Сергеем Собяниным. Последние события показали, что мусульманская инфраструктура нужна всем москвичам. В мечетях проблемную молодежь будут воспитывать, цивилизовывать, помогать ей адаптироваться в обществе, чтобы она демонстрировала только все лучшее, что есть в исламе – уважение к страшим, к женщине, патриотизм. Мечетей в Москве должно быть 10–15, чтобы увещевания религиозных наставников были услышаны. Буквально вчера и премьер-министр Путин поддержал нас в стремлении строить мечети в Москве.
— Создание национальной политики все же требует времени. Что можно сделать властям прямо сейчас, чтобы стабилизировать ситуацию?
— Нужно обозначить четкую позицию.
Новый мэр Москвы должен понять, что решение проблем пробок, ЖКХ, уборки снега — это, конечно, важно. Но его главная задача – сохранение межнационального межконфессионального мира в таком огромном мегаполисе, как Москва.
Сергей Семенович, человек, который сам вышел из многонациональной семьи, должен понимать, насколько важны для нашей столицы эти мир и согласие. Президент и премьер же должны требовать от правоохранительных органов четкого исполнения законов — они не должны поддаваться ксенофобским влияниям.
— Национальной политики все-таки в стране нет уже много лет. Почему именно сейчас произошло обострение бытовой ксенофобии?
— Все это, видимо, накапливалось — и сейчас прорвало. Как еще объяснить?
До выборов все-таки далеко. Если говорить о социальном протесте, то мы пережили кризис — сейчас все не так безнадежно. Накапливалось годами, и власти нужно адекватно сейчас отреагировать на проблему. Не решать антуражные вопросы вроде переименования милиции в полицию, а требовать соблюдения законов.
