Цивилизация
Самарская школьница Ульяна Гальчук, выселенная вместе с матерью на улицу, попросила помощи у президента и генпрокурора России. В размещенном на YouTube видеообращении 16-летняя школьница рассказала, как ее вместе с матерью вышвырнули на улицу, а затем окончательно превратили в бомжа, лишив регистрации.
По словам Ульяны, ее мать много лет пыталась отстаивать права на жилье в судах, но наталкивалась лишь на равнодушие, а то и прямые нарушения и фальсификации. Развязка наступила этой зимой, когда судебные приставы выкинули женщину с ребенком на улицу. Дело в том, что дом, который строили Ульянины родители, по документам принадлежал ее бабушке по отцу. После развода с мужем мать девочки пыталась отсудить дом, но безуспешно. И как только суд подтвердил права пенсионерки на спорный дом, она его продала.
Новый владелец сразу же подал иск о выселении женщины и ребенка. Иск был удовлетворен, несмотря на то что у девочки не было другого жилья и органы опеки и попечительства были против.
Одновременно с этим, по заявлению бабушки, суд снял Ульяну с регистрационного учета в квартире, где она была прописана у своего отца (сам он не так давно был убит). «В суде моя бабушка и дядя давали ложные показания, и моя мама сообщала суду об этом, предоставляя доказательства, но судья не стала это проверять и лишила меня регистрации», — рассказывает девочка президенту.
Сам процесс выселения, по ее словам, тоже обошелся без излишней щепетильности: приставы не дали времени даже собрать вещи и передали ключи новому владельцу, не опечатав дом и даже не составив описи находившегося в нем имущества. «Когда нас выселяли, то мама звонила прокурору нашего района Романову и просила его приехать, чтобы разобраться, почему приставы не выдают никаких документов о нашем выселении, но он сказал, что не будет нам помогать и что это наши проблемы», — рассказала Ульяна.
«У меня нет жилья, нет регистрации, но я все еще остаюсь гражданкой Российской Федерации, — говорит девочка в конце своего обращения. — Моя мама не может защитить наши права, потому что одна она не может противостоять массовому беззаконию. Прошу Вас, Юрий Яковлевич и Дмитрий Анатольевич, защитите меня и мою маму!».
По словам прокурора Кировского района Самары Виктора Романова, судебные приставы просто исполняли свои обязанности. При этом все необходимые формальности были соблюдены. «Гальчук была предупреждена о выселении, и она прекрасно понимала, что жила в чужом доме, — рассказал Романов. – Но в ответ на законные требования приставов она начала стрелять в них из травматического оружия. В связи с чем и была доставлена в милицию, и сейчас в отношении нее возбуждено уголовное дело по ч. 2 ст. 296 (угроза или насильственные действия в отношении лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование)».
Претензии по поводу отказа выезжать на место прокурор считает необоснованными. «Существует порядок обращения граждан в прокуратуру, и на все обращения Гальчук мы ей давали ответы, — объяснил он. – Но не могу же я по звонку выезжать на коттеджи, я же не пожарник». Где сейчас проживает и прописана девочка, прокурор не знает — эти вопросы не относятся к его компетенции.
Как рассказали «Газете.Ru» в департаменте по вопросам семьи, материнства и детства самарской администрации, сейчас мать и дочь помещены в социальную гостиницу для женщин и детей, попавших в трудную жизненную ситуацию. «Город помогает им, чем может, — рассказал и. о. руководителя департамента Юрий Куркин. — В течение полугода у них будет здесь отдельная комната и регистрация в ней. Приют помогает с питанием: выдает продукты сухим пайком, при необходимости — одежду и обувь». Куда пойдут мама с дочкой через полгода, чиновник ответить не может. Как не может комментировать решение суда: «Законы пишут в Москве», — заявил он.
По мнению известного эксперта по защите прав детей Алексея Голованя, речь идет о «классическом сюжете», связанном с принятым шесть лет назад жилищным законодательством. А бабушка Ульяны просто максимально воспользовалась возможностями этого «варварского законодательства», чтобы избавиться от бывшей невестки и внучки.
Когда принимался пакет федеральных законов о рынке свободного жилья, в числе прочего были внесены изменения в п. 2 ст. 292 Гражданского кодекса, касающийся прав членов семьи собственника жилого помещения. Сделано это было с одной целью — увеличить оборот жилья, считает Головань, а права детей при этом вообще не рассматривались.
«В прежней редакции документа было сказано, что переход права собственности к другому лицу не является основанием для прекращения права пользования членами семьи прежнего собственника, — объяснил Головань. — Это означало, что, в случае продажи жилья, тех, кому некуда было идти, выселить из него было нельзя. Так называемые жилые помещения «с начинкой» не были востребованы в обороте, и в 2004 году из закона убрали частицу «не». Теперь переход права собственности уже является основанием для прекращения права пользования, и эта схема, позволяющая избавляться от «бывших» родственников, стала активно использоваться. Собственник продает (реально или фиктивно) жилье другому лицу, а тот на законных основаниях требует выселения и соответственно снятия с регистрационного учета. И наши суды спокойно начали выселять людей на улицу».
Между тем, по словам эксперта, эта норма противоречит ст. 40 Конституции РФ о праве на жилище и ст. 3 Конвенции ООН о правах ребенка, говорящей о том, что во всех действиях административных органов, судов и частных лиц приоритет должен отдаваться защите прав детей. «Самарский суд должен был вспомнить Конвенцию ООН, которая имеет приоритет перед Гражданским кодексом, — считает Головань. — Давайте спросим любых 10 человек на улице, и каждый ответит, что выселять детей на улицу нельзя.
Такое совершенно невозможно ни в одной стране Европы (я много обсуждал эту проблему с зарубежными коллегами). А наша судебная система как штамповала такие решения, так и будет дальше штамповать».
Выписка Ульяны Гальчук из квартиры отца формально также не противоречит действующему законодательству, считает эксперт, хотя и нарушает Конвенцию о правах ребенка. Формальная прописка без проживания не позволяет приобрести права пользования, и снятие с регистрационного учета не представляет трудностей: достаточно доказать, что ребенок состоял на медицинском учете и ходил в школу по другому адресу.
Что до обращения девочки к президенту, то, по мнению эксперта, Медведев мог бы помочь тысячам детей, инициировав изменения ст. 31 Жилищного кодекса и ст. 292 Гражданского кодекса. А также вернув органам опеки обязанности по контролю за сделками с жильем. «Такие поправки есть, и мы можем их представить, — заявил Головань. — Но, к сожалению, Минрегионразвития не видит проблемы. А люди, которые лоббировали в 2004 году законодательство, лишившее крова тысячи детей, занимают сегодня еще более высокие посты».
Конкретно Ульяне, считает эксперт, мог бы помочь Верховный суд, пересмотрев решение на основе Конвенции о правах детей. Но он не станет этого делать, потому что тогда придется пересматривать все аналогичные решения.
«Мы специально запрашивали и Верховный суд, и Мосгорсуд о том, как они применяют нормы международного права, и поняли из полученных ответов, что никак», — рассказал он. Впрочем, у президента есть еще возможность попросить мэра Самары решить проблему Гальчук в индивидуальном порядке. «Сегодня регионам приходится отвечать за новшества, принимаемые наверху, но защиту детей надо выстраивать на федеральном уровне, — считает Головань. — В отличие от Запада, где есть большой жилой фонд, в нашей стране жилье — очень важная социальная категория. Надо посмотреть правде в глаза, признать ошибки и вернуться к тем нормам по защите детей, которые работали до 2005 года».
