Молчаливость известного писателя Милана Кундеры и его привычка путешествовать по миру инкогнито теперь видятся чехам с другой стороны. Сотрудник чешского Института по изучению тоталитарных режимов случайно наткнулся на документ, доказывающий, что Кундера в 50-е годы был полицейским доносчиком. «Теперь способность Кундеры заметать за собой следы стала объяснимой. Оказалось, ему есть что скрывать», — пишет в понедельник чешский журнал Respekt.
По данным издания, сотрудник Института по изучению тоталитарных режимов нашел в полицейских архивах документ, сообщающий, что 14 марта 1950 года автор «Невыносимой легкости бытия» донес полиции на своего приятеля, чье имя сейчас не разглашается. Согласно данным, предоставленным Кундерой полиции, его приятель назначил встречу Мирославу Дворжачеку, дезертиру, сбежавшему в Германию после коммунистического переворота в 1948 году. После своего побега Дворжачек начал сотрудничать с западными спецслужбами и был заслан в Чехословакию.
Благодаря доносу Кундеры иностранный шпион был арестован и приговорен к 22 годам тюрьмы. Вскоре Дворжачека отправили еще и на урановые рудники. Ранее его хотели приговорить к смертной казни. Освобожден он был только в 1963 году. Выйдя на свободу, он тут же покинул страну, перебравшись на постоянное место жительства в Швецию.
Кундера же в это время активно писал и в 60-е годы уже приобрел литературную известность, опубликовав роман «Шутка» и сборник рассказов «Смешные любови». Писатель придерживался коммунистических взглядов и поддерживал Александра Дубчека – инициатора «Пражской весны». Однако в 1968 году, после вторжения советских войск в Чехословакию и свержения Дубчека, Кундера стал диссидентом, а в 1975 году вынужден был уехать во Францию. После этого он был лишен чехословацкого гражданства за роман «Книга смеха и забвения». Именно во Франции он в 1984 году опубликовал свой наиболее известный роман «Невыносимая легкость бытия», повествующий о событиях 1968 года, когда советские войска вторглись в Чехословакию. В итоге Кундера получил французское гражданство и бывает в нынешней Чехии лишь наездами.