Цивилизация
Празднования в Кремле продлятся до 5 утра. Довольные собой и слегка хмельные, подписанты разъедутся по домам уже после рассвета. Никто даже не предполагает, что только что Советский Союз и нацистская Германия приблизили мировую катастрофу. На этом «Газета.Ru» завершает свой рассказ об одном из важнейших – и губительных – решений, принятых в истории мировой цивилизации.
Советский лидер Иосиф Сталин, министры иностранных дел СССР и Германии Вячеслав Молотов и Иоахим фон Риббентроп после подписания Договора о ненападении между Германией и Советским Союзом, 23 августа 1939 года
AP24 августа в советских газетах будут опубликованы выдержки из доклада Молотова: потрясающая «оперативность» журналистов!
«Советско-германский договор о ненападении означает поворот в развитии Европы, поворот в сторону улучшения отношений между двумя самыми большими государствами Европы. Этот договор не только дает нам устранение угрозы войны с Германией, суживает поле возможных военных столкновений в Европе и служит, таким образом, делу всеобщего мира - он должен обеспечить нам новые возможности роста сил, укрепление наших позиций, дальнейший рост влияния Советского Союза на международное развитие», — отмечал председатель Совнаркома.
Договор будет ратифицирован Верховным Советом СССР через неделю после его подписания, причем от депутатов скроют наличие секретного дополнительного протокола. На следующий день после ратификации договора, 1 сентября 1939 года, Германия нападет на Польшу. Начнется Вторая мировая война.
«Договор кладет конец враждебности в отношениях между Германией и Советским Союзом», — напишут «Известия» 24 августа в редакционной статье.
Перед уходом Риббентропа с банкета Сталин отвел его в сторону и сказал, что советское правительство относится к этому новому договору очень серьезно, и что «он дает честное слово, что Советский Союз не предаст своего партнера».
Сталин одобрил заявления Риббентропа, добавив, в свою очередь, следующее: «Мировое господство Англии было возможным вследствие глупости других стран, которые всегда позволяли запугать себя». После этого советский лидер предложил свой тост за Гитлера, а затем он и Молотов поочередно предлагали тосты за немецкий народ, за подписанный договор и за советско-германские отношения. Риббентроп ответил тостами за Сталина и за отношения между двумя странами.
Подписав все бумаги и обменявшись рукопожатиями, участники не спешили расходиться, несмотря на то, что за окном была уже кромешная ночь. В сталинскую эпоху ночные застолья являлись вполне обыденным явлением для советской верхушки. Вот и на этот раз заключение пакта плавно перетекло в банкет. Столы накрыли здесь же, в кабинете Молотова. И те, и другие ругали Англию – она становилась теперь главным противником двух подружившихся стран в Европе. Так, Риббентроп вещал о слабости официального Лондона, его коварных кознях по подрыву советско-немецких отношений и посягательствах на мировое господство, которого британцы якобы стремились достичь чужими руками.
По просьбе Риббентропа на церемонию подписания были допущены несколько немецких журналистов и — на правах протоколиста последующей беседы — и. о. легационного советника посольства Андор Хенке, хорошо знавший Россию и русский язык.
Стороны договаривались воздерживаться от всякого насилия, агрессивного действия и всякого нападения в отношении друг друга, «как отдельно, так и совместно с другими державами». Гарантировалось, что в случае нападения какой-либо державы на одну из договаривающихся сторон другая сторона не будет поддерживать эту державу. Обе стороны обязывались не участвовать в каких-либо группировках держав, направленных прямо или косвенно против одной из договаривающихся стран.
Ну и самое главное: к договору прилагался секретный дополнительный протокол о разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе.
Итак, советско-германский договор о ненападении заключен! Решено было проставить на бумаги дату уже завершившегося дня. Со стороны СССР свою подпись поставил Молотов, в качестве представителя Германии – Риббентроп. Пакт вступал в силу немедленно и был рассчитан на 10 лет.
Один из германских представителей пояснил, что имевшая место ранее враждебность к советскому большевизму прекратилась после произошедших в Коминтерне изменений и отказа СССР от мировой революции. Один из советских представителей назвал разговор, в ходе которого было дано такое пояснение, «крайне важным». При подписании договора Риббентроп и Сталин беседовали в дружеской манере, обменивались тостами и вновь обсуждали имевшую место в 1930-х годах враждебность между их странами.
«Ни у нас, ни у Италии нет ничего общего с капиталистическим Западом и нахождение социалистического государства на стороне западных демократий представляется нам довольно противоестественным», — подытожил Риббентроп.
Германские и советские дипломаты отметили общность антикапиталистической и антидемократической позиции их правительств. В частности, было сказано, что «в идеологии Германии, Италии и Советского Союза есть один общий элемент: противостояние капиталистическим демократиям».
Бенито Муссолини
APНезадолго до подписания был затронут вопрос отношений двух держав. Все последние годы между ними прослеживалась откровенная враждебность. Ситуацию искусно раздувала пресса. По этому поводу Риббентроп сказал советским дипломатам, что «между Балтийским и Черным морями нет проблемы, которая не могла бы быть разрешена нашими двумя странами».
«Для Гитлера, как отмечают многие историки, пакт был лишь тактическим шагом, необходимым для срочного решения ближайшей задачи в нацистских планах завоевания господства в Европе, порабощения Польши. Пакт должен был прикрыть тыл Германии во время войны на Западе», — отмечается также в статье Фролова и Кузенковой.
В научной статье историков Михаила Фролова и Марины Кузенковой «Историко-правовые оценки пакта Молотова – Риббентропа» указывается:
«Большинство отечественных историков считают, что летом 1939 года для СССР сложилась крайне неблагоприятная и опасная обстановка. Англия и Франция не желали соглашения с Советским Союзом. Московские переговоры 1939 года показали, что Англия, Франция и Польша не хотят составить коалицию с СССР в случае, если Германия начнет войну. Опасность для Советского Союза усугублялась тем, что война надвигалась на него не только с Запада, но и с Востока. В результате сложившейся обстановки у СССР альтернатива была жесткой: либо возможность столкновения с сильным противником, либо ливирование и компромиссы».
Министры иностранных дел СССР и Германии Вячеслав Молотов и Иоахим фон Риббентроп во время встречи в Берлине, 14 ноября 1940 года
APВсе вновь собрались в Кремле для продолжения работы. Усталость тяжелого дня начинала сказываться. Каждому хотелось быстрее разобраться с делами и посвятить себя более приятным занятиям.
А теперь обратимся к зарубежной прессе. Washington Post на первой странице объявлял: «В мировых столицах — единодушное изумление и замешательство в связи с предстоящим заключением германо-советского пакта о ненападении…»
Со ссылкой на представителей правительств Англии и Франции газета называла предстоящее подписание документа «гигантской дипломатической победой Гитлера» и высказывала предположение, что появление такого документа чревато «непредсказуемыми последствиями для Центральной и Восточной Европы». Что касается французов, то они, по словам газеты, «рассержены и поражены, они опасаются, что вероятность «нового Мюнхена» стала более реальной».
Советские газеты, что называется, «переобувались на лету». Еще совсем недавно слова «изверги», «нравственные уроды», «негодяи» служили обязательными эпитетами к именам «фашистских главарей». Теперь «фашистские полчища» превратились вдруг в «немецкую армию». Еще 1 августа «Известия», проводя аналогии с Первой мировой войной, писали, что «современные агрессоры» имеют «захватнические и хищнические планы», 16 августа – о «новых трюках фашистской пропаганды» в Англии и т.д. С подписанием договора о ненападении «германские агрессоры» в Чехословакии на газетных полосах сменились «прибывшими германскими войсками».
Воспользовавшись перерывом, Риббентроп отправил Гитлеру срочную секретную телеграмму, в которой сообщил об успешном продвижении переговоров. Единственным препятствием к подписанию он назвал требование советской стороны включить два латвийских порта – Лиепаю и Вентспилс – в сферу интересов СССР. Вопреки опасениям министра, фюрер дал на это свое согласие.
Сталин с Молотовым тоже «сверяют часы». Обговаривают в последний раз, стоит ли все-таки идти на договор с нацистами – последствия-то могут быть самые разные.
Всесоюзный парад физкультурников 12 августа 1945 года. Никита Хрущев, Иосиф Сталин, Георгий Маленков, Лаврентий Берия, Вячеслав Молотов (слева направо) направляются на Красную площадь, на парад физкультурников
РИА Новости/РИА НовостиКстати, с Латвией и Эстонией у Гитлера имелись отдельные соглашения о ненападении. Подробнее об этом читайте в тексте «Газеты.Ru».
На фотографии за столом, слева направо: В.Мунтерс, И. фон Риббентроп, К.Сельтер
history.comТак полюбившийся Риббентропу сталинский переводчик Павлов впоследствии рассказывал, что, когда после всех прелюдий стороны начали обсуждать непосредственно проект договора, «отец народов» сказал следующее: «К этому договору необходимы дополнительные соглашения, о которых мы ничего нигде публиковать не будем».
После этого Сталин изложил содержание будущего секретного протокола о разделе сфер обоюдных интересов в Восточной Европе.
Иосиф Сталин, председатель Государственного комитета обороны СССР выступает с речью на военном параде на Красной площади 7 ноября 1941 года.
РИА «Новости»Кстати, в начале июня 2019 года были опубликованы сканы бумаг, составлявших договор о ненападении. Подробнее об этом можно узнать в материале «Газеты.Ru».
Официанты только и успевают приносить новый чай, приборы и закуски. Заседание продолжается...
Министр иностранных дел СССР Вячеслав Молотов с немецким генералом Георгом Томасом, глава президентской канцелярии Отто Мейснер и министр иностранных дел Германии Иоахим фон Риббентроп во время встречи в Берлине, 13 ноября 1940 года
AP«В начале беседы я выразил желание Германии поставить германо-советские отношения на новую основу и добиться баланса интересов во всех областях, мы хотели достичь взаимопонимания с Россией в долговременной перспективе. Я сослался на речь Сталина, произнесенную весной, в которой он, на наш взгляд, высказал похожие мысли. Сталин обратился к Молотову и спросил, не хотел ли бы он ответить мне первым. Молотов, однако, попросил Сталина взять слово, так как только он был к этому призван. Тогда Сталин высказался – кратко, сжато, без лишних слов, но то, что он произнес, было ясно и недвусмысленно и выразило, как мне показалось, стремление к примирению», — слова Иоахима фон Риббентропа.
На известных исторических фотографиях главными действующими лицами переговоров изображены Молотов и Риббентроп. Сталин же, не занимавший в тот период государственных постов и являвшийся лишь генеральным секретарем партии, скромно стоит у стеночки, будто бы только лишь наблюдая. На самом деле все было, конечно, не так. Авторитет Сталина в концу 1930-х достиг уже в стране такого масштаба, что без него в прямом смысле не решался ни один вопрос – большой или малый. Он был истинным хозяином площадки и положения и на переговорах с нацистами. Однако, если бы что-нибудь «пошло не так», пропагандисты дистанцировали бы вождя от заключения соглашения – и снимки подтвердили бы его «непричастность».
Вот как вспоминал начало встречи сам Риббентроп. Слова имперского министра приводил в своей книге «Никогда против России!» его сын Рудольф:
«После краткого официального приветствия мы уселись вчетвером за стол: Сталин, Молотов, граф Шуленбург и я. Кроме того, присутствовали наш переводчик, советник Хильгер, отличный знаток русских условий, и молодой белокурый русский переводчик Павлов, по видимости, пользовавшийся особым доверием Сталина».
Известный факт: для официального приветствия высокопоставленного нациста флаг Третьего рейха со свастикой пришлось заимствовать из реквизитов «Мосфильма». Визит Риббентропа был подготовлен настолько стремительно, а отношения между двумя странами находились в таком состоянии, что у чиновников подходящего стяга попросту не нашлось.
Министр иностранных дел СССР Вячеслав Молотов во время встречи с министром иностранных дел Германии Иоахимом фон Риббентропом в Берлине, 12 ноября 1940 года
APРасхожая байка: в момент появления Риббентропа среди присутствующих возникла заминка, советские представители не знали, как реагировать на вскинутую руку – жест нацистского приветствия. Согласно одному из рассказов, Сталин в ответ исполнил нечто вроде книксена – поклон девушки с приседанием. Немцы предпочли не заметить комичности ситуации.
Начинается первая встреча председателя Совнаркома и Наркоминдел Молотова с главой МИД Германии Риббентропом. Первый пункт в повестке, как не сложно догадаться, — вопрос заключения пакта о ненападении. «Правда» отдельно указывала, что на беседе присутствовали – но не принимали в ней активного участия – Сталин и немецкий посол в Москве Шуленбург.
Молотов, чьей рукой Сталин подпишет договор, уже несколько часов работает с бумагами, проверяя и сверяя последние штришки. Впрочем, ему было не привыкать к длительным заседаниям за письменным столом: не зря среди товарищей по партии он имел прозвище «Железная задница».
Сталину помогают одеться, привести в порядок прическу. Советский вождь вставал не рано. Организм требовал покоя, ведь встречи с соратниками часто завершались далеко за полночь.
Иосиф Сталин, Семен Буденный (на переднем плане), Лаврентий Берия, Николай Булганин (на заднем плане), Анастас Микоян (третий слева в последнем ряду) направляются на Красную площадь на парад в честь Дня танкиста, 1946 год
Федор Кислов/РИА НовостиПосланец Гитлера фон Риббентроп между тем движется по московским улицам в кортеже автомобилей. Дистанция его маршрута полностью контролируется милиционерами и чекистами, хотя перекрывать дороги смысла нет: в ту пору по Москве ездило совсем мало автомобилей.
Представители современного российского государства не склонны критиковать подписание договора. Так, председатель попечительского совета Российского-исторического общества Сергей Иванов в начале июля текущего года назвал заключение пакта оправданным и полностью отвечавшим «нашим национальным интересам». По его мнению, заключение соглашения с Адольфом Гитлером избавило Советский Союз от угрозы войны на два фронта. Подробнее с позицией Иванова можно ознакомиться в этом тексте «Газеты.Ru».
Специпредставитель президента России по вопросам природоохранной деятельности, экологии и транспорта и экс-глава Администрации президента России Сергей Иванов, КГБ
Алексей Никольский/РИА «Новости»«С одной стороны, у Сталина было недоверие к западным демократиям, а с другой, последовал визит Риббентропа и конкретные предложения, причем совершенно замечательные с геополитической точки зренияю Это предложение о де-факто разделе Восточной Европы и Прибалтики, разделе Польши, разделе сфер влияния, — отмечал профессор истории Олег Будницкий в интервью «Радио Свобода». — Хотя там в протоколах это не написано напрямую, но смысл этого текста совершенно понятен – речь идет о том, что эти страны попадут в орбиту влияния СССР и, скорее всего, будут аннексированы Советским Союзом, так же, как предполагалась, что Германией будут аннексированы часть Польши и Литва. Среди прочего была достигнута договоренность о том, что СССР на определенном этапе вступит в войну против Польши. Подписание пакта Молотова-Риббентропа с 23 на 24 августа 1939 года — это важнейший поворотный пункт в политике Советского Союза».
Немецкий гость уже на месте готовящегося подписания. На следующий день «Правда» поместит у себя небольшую заметку, которая будет начинаться следующими словами: «23 августа в 1 час дня в Москву прибыл министр иностранных дел Германии господин Иоахим фон Риббентроп».
В Москве Риббентроп поселился в здании бывшего посольства Австрии, которое после аншлюса отошло в ведение немецкого МИД. По соседству проживали дипломаты Франции и Англии. Говорят, им было неприятно видеть сияющего имперского министра, который закатит в посольстве грандиозный пир после подписания договора.
На Центральном аэродроме имени М. В. Фрунзе на Ходынском поле приземляется личный самолет Адольфа Гитлера с имперским министром иностранных дел Иоахимом фон Риббентропом на борту. Высокий гость добирался в советскую столицу не без приключений: пролетая мимо Великих Лук, воздушное судно подверглось обстрелу из зениток. Военные ошиблись!
Французам и англичанам о подготовке визита Риббентропа в Москву стало известно 21 августа. Дипломатические ведомства обеих стран данная информация прилично удивила: они не могли поверить, что Сталин решится на союз с Гитлером, который уже зарекомендовал себя как нарушитель спокойствия в Европе.
Вполне возможно, Сталин знал или догадывался о готовящейся агрессии Берлина против Польши. Почему же его не озадачило предательство нацистов по отношению к своим, можно сказать, партнерам? Дело в том, что еще 26 января 1934 года в Берлине состоялось подписание Декларации о неприменении силы между Германией и Польшей. Этот договор, известны также как пакт Пилсудского – Гитлера, обязывал страны нормализовать отношения и воздерживаться от угрозы друг другу. Как и другие державы Европы, Польша пошла на этот шаг, опасаясь за свою безопасность, а также надеясь расширить собственные территории. В тот момент польская армия считалась одной из сильнейших в Европе, а военное могущество Третьего рейха, напротив, лишь начинало формироваться. Варшава действительно на время утолила свои территориальные аппетиты за счет Чехословакии, однако сама пала жертвой выстроенной Гитлером кровожадной военной машины. Вступив на сомнительную дорожку сделок с нацистами, Польша определила собственную судьбу. В решающий момент западные державы пришли ей на помощь лишь на словах, — но не на деле.
Анастас Микоян, Вячеслав Молотов, Иосиф Сталин и Михаил Калинин на трибуне мавзолея Ленина во время первомайской демонстрации на Красной площади, 1936 год
РИА «Новости»Не насытившись Чехословакией и Австрией, Германия активно готовила вторжение в Польшу и потому стремилась обезопасить себя от возможной угрозы с Востока. Вариант сближения с Советским Союзом разрабатывался в восточно-европейской референтуре политико-экономического отдела немецкого МИД. Главе ведомства Иоахиму фон Риббентропу идея покказалась весьма перспективной. Получив одобрение шефа, дипломаты Третьего рейха вступили в контакт с советским посольством в Берлине. Будущий пакт о ненападении взялся не с потолка. К нему привели месяцы предварительных мероприятий. Так, 26 мая посол Германии в Москве Вернер фон дер Шуленбург получил указание активизировать контакты с главой Совнаркома и Наркоминдел Молотовым. 22 июля было объявлено о возобновлении советско-германских экономических переговоров, а 19 августа советское руководство приняло принципиальное решение принять Риббентропа в Москве и заключить пакт. В ночь на 20 августа состоялось подписание выгодного для СССР торгово-кредитного соглашения. Наконец, ранним утром 23 августа Риббентроп вылетел в Москву.
80 лет назад Советский Союз и нацистская Германия заключили в Кремле договор о ненападении и секретные протоколы к нему, регламентировавшие раздел сфер влияния в Восточной Европе. Это событие коренным образом нарушило соотношение сил на континенте. Ряд историков склонен считать, что именно соглашение с Иосифом Сталиным развязало руки Адольфу Гитлеру и привело к самому масштабному военному конфликту в истории человечества. Впрочем, есть и те, кто уверен: другого выхода у СССР попросту не было. «Газета.Ru» рассказывает, как развивались события в Москве в судьбоносный день для мировой цивилизации.
Вячеслав Молотов и Иоахим фон Риббентроп после подписания советско-германского договора о дружбе и границе между СССР и Германией, 28 сентября 1939 года
Фонд ЦГАКФД
