Цивилизация
«Кто ищет, тот всегда найдёт, – главное, знать, что искать». Благодаря этому подходу пробелов на «материальном» эволюционном древе остается всё меньше и меньше. Главное, знать, как интерпретировать найденные окаменелости и отпечатки, и не бояться узнавать в рептилии без крыльев птицу, а в мохнатом млекопитающем без хвоста – кита.
Последнее и сделали Филипп Джинджерич из Университета Мичигана и его коллеги, обнаружившие в Пакистане останки двух китов, проводивших большую часть своей жизни в море, но выходивших на сушу для отдыха и родов.
Точнее даже не двух китов, а двух с небольшим – ведь в утробе самки Джинджерич нашёл окаменелость не родившегося детеныша.
Все трое относятся к исчезнувшему виду Maiacetus inuus, представители которого, как и более древние «родственники» китов индохиусы, передвигались на четырех конечностях и обладали хвостом – видимо, помогавшим им как на суше, так и в воде. А вот охотились они, судя по всему, в море – там, в среднем эоцене у трёхметрового самца с хорошо выраженными клыками практически не было серьезных соперников.
Как и предполагали палеонтологи, этот вид обладал вытянутым черепом и длинными челюстями, приспособленными для охоты на рыб и мелких млекопитающих. 47,5 миллионов лет назад их скелет ещё не приобрел черты, характерные для современных китообразных: передние конечности ещё доминировали, задние больше напоминали «ноги», а не плавники, животные обладали и поясом – тазовыми костями. Основная отличительная черта китов – дыхальце, без которого трудно представить себе детские рисунки, появилась позже.
Насколько можно судить всего лишь по двум скелетам, самцы этого вида несильно отличались от самок – их клыки были лишь на 20% больше, а длина тела – на 12%. Этот, казалось бы, ничем не примечательный факт для биологов чрезвычайно информативен: например, из этого следует, что самцы практически не соревновались за право оплодотворить самку и не содержали гаремов.
Но наибольшей своей удачей авторы опубликованной в PLoS ONEработы, безусловно, считают скелет маленького китёнка.
То, что он располагался головой к «выходу», так же как и у современных наземных млекопитающих, свидетельствует в пользу родов на суше. Откровением для палеонтологов это не стало, ведь среди всех приспособлений для жизни в воде, независимо приобретенных теми же моржами и китообразными, появление китят на свет в море – одно из самых совершенных.
И хотя ещё одним пробелом на «ветви древа жизни» млекопитающих стало меньше, загадка «курицы и яйца» для китов в деталях ещё не разрешена. Какие водные черты у них появились раньше, а какие – позже, выползали ли эти представители зверей на сушу, уже обзаведшись полноценными задними ластами и лишившись полноценных задних конечностей, ещё предстоит выяснить.
Так что водная эпопея млекопитающих, неоднократно выходивших и вновь возвращавшихся в море, ещё не закончена.