Цивилизация
Специальный представитель Госдепартамента США по вопросам Украины Курт Волкер рассказал об американском видении того, на каких принципах должна базироваться миротворческая миссия ООН в Донбассе. Именно о ней последние несколько месяцев ведутся переговоры между Украиной и Россией при посредничестве США и стран-участниц Нормандского формата. Мандат миссии должен быть одобрен Советом безопасности ООН.
«Цель миротворческой миссии — сохранение мира. Создание безопасных условий. Президент России Владимир Путин на Валдайском форуме говорил, что нельзя допустить «еще одну Сребреницу», еще одну бойню. Это одна из причин, почему должна действовать миротворческая миссия, которая будет покрывать всю территорию конфликта, в частности, границу Украины и России. Потому что иначе она не сможет эффективно контролировать безопасность», — сказал дипломат в интервью украинскому изданию «Громадське».
По его словам, миротворцы должны иметь возможность выполнять три задачи: иметь полный контроль над всей зоной конфликта, а не только линией столкновения, и свободно передвижения ней; мониторить отвода тяжелого вооружения в места постоянной дислокации; контролировать российско-украинскую границу.
«Очевидно, стороны не доверяют друг другу. Но они могут начать доверять миротворческим силам с мандатом ООН.
Эта миссия безопасности, вооруженная, мобильная, с необходимым численным составом могла бы контролировать территорию, и боевых действий там больше не было бы. Далее там могли бы обеспечить нормализацию ситуации, организовать местные выборы и сделать другие шаги, предусмотренные Минском. И вернуть пленных, что очень важно. Со всем этим можно помочь, если удастся привлечь миротворцев», — указал представитель Госдепа.
При этом, Вашингтон убежден – руководство самопровозглашенных народных Донецкой и Луганской народных республик не должны принимать участие в процессе согласования миротворческой миссии.
«Думаю, по этому вопросу решено: Минские соглашения — между Россией, Украиной и ОБСЕ. Идея — восстановить контроль Украины над этими территориями, провести там выборы. Поэтому так называемым республикам здесь не место», — пояснил Волкер.
Он также рассказал, что в ходе недавнего визита в Киев общался не только с президентом Украины Петром Порошенко, но и с депутатами Верховной рады, членами правительства. И заметил большой разброс мнений относительно Минских соглашений – от точки зрения, что они никогда не будут выполняться, до уверенности, что Минские договоренности – единственный путь к прекращению конфликта на востоке Украины.
«Да, это сложно, территории до сих пор оккупированы, огонь не прекращается, со стороны России нет ни одного движения навстречу. Поэтому, надеюсь, мы заставим Россию не закрепляться, а наоборот выводить свои силы, давая дорогу миротворцам», — резюмировал сотрудник американского внешнеполитического ведомства.
Днем ранее Волкер сообщил, что США всерьез обсуждают возможность поставок Украине летального оружия.
«Ни у кого нет никакого беспокойства по поводу чьей-либо самозащиты, если только такая сторона не является агрессором, так что этот вопрос не должен быть спорным», — заявил он.
Что касается идеи Запада относительно размещения миротворцев ООН на границе Украины и России, то она звучала и ранее, и со стороны Москвы этот план вызывает решительный протест.
«То, что озвучивает господин Волкер, прорисовывает контуры некой альтернативной схемы урегулирования ситуации на юго-востоке Украины, и она неизбежно будет разрушать минские соглашения. У меня складывается впечатление, что пока Волкер готовит очередную провокацию США в Совбезе», — заявил председатель комитета Совета Федерации по международным делам Константин Косачев.
Сенатор добавил, что ранее такие шаги представители США делали в отношении вопросов урегулирования ситуации в Сирии и по проблеме иранской ядерной программы.
«Эта провокация будет смахивать на ситуации, не связанные с Украиной, когда американцы вбрасывают заведомо непроходные решения по той же Сирии, Ирану, по каким-то другим сюжетам, провоцируя Россию на применение вето. А потом это вето выставляется в качестве доказательства недоговороспособности или даже агрессивности российской внешней политики», — сказал Косачев.
