Цивилизация
Слушания по делу сирийских беженцев, прилетевших к родственникам и попросивших политического убежища, в Химкинском городском суде продолжались больше семи часов. Первой судили Гулистан, мать четверых детей, самой младшей из которых, Ланвин, всего три года. В тесном зале суда, куда набились десятки репортеров со всего мира, она наконец обнялась с родной сестрой Тамарой — за все месяцы их жизни в транзитной зоне они увиделись лишь во второй раз.
«Нас же к ним не пускали, — рассказывает Тамара. — Мы с мужем привозили утром детям теплую еду и ждали, пока ее у нас заберут. Обычно мы приходили в 10 утра, а пакет забирали лишь в 10 вечера».
Гуля (так называют Гулистан близкие) родилась в Баку, в многодетной семье, жила в Казахстане, где закончила пять классов школы, а потом переехала в Ирак. Там она познакомилась с будущим мужем Хасаном. Он сириец, родом из Алеппо, за который уже несколько недель идут жестокие бои. На суде показали его свидетельство о рождении и военный билет. От войны в Сирии они бежали в Ирак, жили в Эрбиле, столице Иракского Курдистана.
«ИГИЛ (запрещенный в России) подходил все ближе к городу, люди бежали, куда кто мог, каждый день мы слышали рассказы о пытках, убийствах, похищениях детей и девушек, было очень страшно, ложились спать и не знали, проснемся ли, — вспоминая это время, Гуля плачет.
— Мы тоже хотели уехать из города, но не было документов на двух младших детей. Мы ходили в паспортный стол в Эрбиле, а нам отказали — сказали, что загранпаспорта детям теперь не выдают и вообще — раз муж сириец, пусть в Сирии все документы и получает.
Так и вышло, что у мужа, меня и двух старших детей — иракские паспорта, а у маленьких вообще ничего нет. Что нам было делать? Куда бежать? Хасан обратился в организацию, которая помогает курдам, и сам вместе с родным братом, который в Сирии живет, всем занимался. У нас женщины не ходят за документами, за такие вещи мужчина отвечает, а я, как и другие женщины, всего лишь жена и мать, поэтому при получении документов я не расписывалась. В наших семьях все решают мужья.»
Уже с новыми сирийскими паспортами, которые выдали всем шестерым, они обратились за визами в российское посольство. В консульстве, как пояснил позже на суде сам Хасан, им сказали идти в конкретную турфирму, которая поможет с документами.
Каждая виза обошлась им в итоге в $260, за самими визами в консульство ходил брат Хасана.
«Из-за боевых действий и близости ИГИЛ мы уже не могли сами никуда проехать, когда документы были готовы, брат отнес их консулу. Там их проверили, визы поставили — ну как, объясните, мы могли догадаться, что паспорта фальшивые, если визы в них стоят? Мы же паспорта уже с визами получили! Их же российские власти проверяли, прежде чем нам дать!» — удивляется Хасан.
МИД России, как выяснилось на суде, подтвердил, что российские визы у семьи законные. Из сирийского министерства иностранных дел и дел экспатриантов прислали ответ, что «управление иммиграции и паспортов в городе Дамаске настоящим признает и уведомляет о том, что паспорта, указанные ниже, были выданы управлением иммиграции и паспортов в городе Хаме 24 декабря 2014 года... и управление иммиграции не возражает против выезда владельцев данных паспортов в любую страну». Аналогичный запрос был отправлен в сирийское посольство в Москве. Оттуда пришел уже другой ответ, что паспортов с этими номерами никому из семьи не выдавали, но если они обратятся за ними, то дадут.
«Правительство Сирии не контролирует большую часть страны, поэтому посольство дало такой хитрый ответ, — считает адвокат семьи Роза Магомедова. — Если они пишут, что могут выдать им всем паспорта, значит, сомнений в гражданстве этих людей у них нет».
Как рассказали на суде пограничники, проверявшие документы у беженцев в Шереметьево, их смутили страницы с установочными данными. Дальнейшая проверка показала, что они частично подделаны.
Хасан и Гуля еще на границе заявили, что приехали в Россию, чтобы попросить политическое убежище.
Тамара, сестра Гули, живет в Самарской области, у нее свой дом и небольшой бизнес. Она говорит, что для семьи сестры у них хватит места, а детям они с мужем уже приготовили отдельную комнату с игрушками.
Старший сын, 13-летний Рэнас, неделю назад отправил письмо президенту Путину, в котором просил выпустить их всех из транзитной зоны. Дети уже третий месяц не были на свежем воздухе, у них нет нормальной горячей пищи, а первое время семья вообще спала на картонных коробках. Лишь на этой неделе они смогли наконец помыться — волонтеры, узнав об их судьбе из СМИ, оплатили им неделю проживания в капсульном отеле в транзитной зоне. Комнатка, в которой можно только спать, в неделю стоит 50 тыс. руб.
«Мама мне сказала, что в России мы будем лепить снежную бабу и кататься на горке, я так жду снега! Но пока могу его посмотреть лишь через окно аэропорта, — писал Рэнас Путину. — Мы приехали в вашу страну, потому что хотели спокойно жить, не просыпаться ночью от звука бомб и не бежать в бомбоубежище. В России живет наша семья. Я не понимаю, почему мы не можем выйти на улицу».
Обращение к президенту ничего не изменило в судьбе детей — пресс-секретарь Дмитрий Песков уже дважды сообщал, что Кремль в курсе этой истории, а глава ФМС России Константин Ромодановский обещал рассмотреть их заявление об убежище после решения суда о законности пересечения ими российской границы.
В первый раз в убежище им отказали, это решение теперь обжалуется. «Я хочу сказать: может, это моя беда или это мое счастье, но я курдская женщина, а Курдистан, как Донбасс, не хотят признавать (курды — разделенный народ, самые большие общины живут в Сирии, Турции, Ираке и Иране. — «Газета.Ru»), — говорит Гуля. — Но нам-то, простым людям, курдам, что делать, как быть? Мы просто убежали от войны, а оказались здесь заложниками. Многие люди, узнав о нашей судьбе, теперь нам помогают — но мне так стыдно, клянусь! Стыдно, что мы оказались в роли просящих, стыдно, что нас водят под конвоем, как каких-то преступников! А мы всего лишь хотели приехать к своей семье, в страну, которая помогает сейчас Сирии в борьбе с терроризмом».
Как следует из обращения управления верховного комиссара ООН по делам беженцев, которое поступило в ФМС и Химкинский суд и было зачитано на процессе, лицо, обратившееся за убежищем в другую страну, не должны наказывать за незаконный въезд — в противном случае это является серьезным нарушением международного права.
По данным Совбеза ООН, за последние три месяца в Ираке от боевых действий и рук террористов погибли 4785 мирных жителей. Всего с начала года там убиты больше 18 тыс. человек — в основном женщин, детей и стариков.
Эксперты ООН отмечают, что ситуация в Ираке лишь ухудшается: кроме боевых действий, там началась еще и вспышка холеры.
Гуля и Хасан признаны виновными в попытке незаконного пересечения российской границы, их оштрафовали на 10 тыс. руб. (обвинение просило наказать каждого на 30 тыс. руб. — «Газета.Ru»).
«Если вам меня не жалко — пожалейте хотя бы детей!» — просила Гуля судей. Но их опять под конвоем вернули к детям в транзитную зону Шереметьево. Они не могут покинуть ее, потому что паспорта, выданные семилетнему Ливану и трехлетней Ланвин в Сирии, признаны поддельными, а иракских документов у них нет и никогда не было.
«У власти был легальный способ выйти из этой ситуации: закон позволяет освободить их от уголовной ответственности согласно примечанию к статье 322 УК РФ, поскольку Конституция освобождает от ответственности за нарушение пересечения границы в случае, если нарушитель открыто декларирует, что сделал это для получения в России политического убежища, и не совершил других нарушений, — говорит адвокат Роза Магомедова. — Ведь Гулистан с самого начала всем, кому могла, говорила, что они приехали, чтобы просить здесь убежища».
В шереметьевской курилке Хасан, Гуля, 13-летний Рэнас, восьмилетний Ровим, семилетний Ливан и трехлетняя Ланвин снова будут ждать решения ФМС. И как долго может продлиться такая их жизнь — никто не знает.
