Цивилизация
Сегодня на территории республики действует несколько крупных объединений: подконтрольные властям отряды во главе с батальоном «Заря» держат Луганск, бригада Алексея Мозгового «Призрак» контролирует Алчевск и Кировск, казачья национальная гвардия создала собственную администрацию на территории от Перевальска и Северодонецка до Попасной и Чернухина. Есть еще батальон Лешего и Бэтмена, это не считая мелких группировок.
Некоторые из них подчиняются центральной власти хотя бы формально, другие открыто с ней конфликтуют. Накануне выборов все заявили о взаимопонимании с главой ЛНР Игорем Плотницким. Но по многим вопросам, в том числе и о судьбах Новороссии, их оценки радикально расходятся.
— Обратились из Красного Луча, там власть захватил некий командир Косогор, — обсуждают последние новости в курилке во внутреннем дворе администрации. — Он выступил по местной ТРК с призывом не подчиняться Луганску. Начались грабежи. Люди звонят: мы же в мае за свободу, за Луганскую республику голосовали.
Все пять месяцев боев такие истории, словно всплывшие из булгаковской «Белой гвардии», повторяются раз за разом.
Атаман с ядерной боеголовкой
Городская площадь в Перевальске. Перед зданием с колоннами танк и два бронетранспортера под флагами казачьей национальной гвардии и российским триколором. Размашистые надписи на потертых бортах: «Козаки» и «На Киев!». Перед штабом атамана Козицына, разместившемся в местном ДК, дежурят ополченцы в папахах. Тут же окруженный пенсионерками столик для обращений жителей. Заявления пишут и принимают прямо на улице.
«Ну да, задолженность. А с чего платить, если пенсию с июня не начисляют? — отойдя на несколько шагов, ругается с киевскими коллекторами женщина. — Приедете имущество описывать? Приезжайте, наши казачки вас встретят…»
Обходим баррикаду из мешков с песком и оказываемся в просторном холле, заставленном коробками с гуманитарной помощью. К некоторым прикреплены листки с подписями отправителей. Например, отделения Национального освободительного движения из оренбургского Орска. В другом конце зала возле высоких окон непринужденно работает парикмахер. Сейчас она колдует над выбеленной прической девушки в камуфляже.
Со второго этажа спускаются ополченцы. «Кто отжал? «Отжали» — это грубо. Спасли и взяли под охрану», — один другому на пальцах объясняет «красивый подход» к не желающим делиться собственностью предпринимателям.
Заседание штаба атаман Николай Козицын, которого окружение называет не иначе как Батя, начинает с молитвы: снимают папахи и разворачиваются к флагу казачьей гвардии с распростершей покров Богородицей.
Атаман — видавший жизнь оратор, умело строящий задушевную беседу. На обещания в духе политиков 90-х годов не скупится: «Никто не отменял мой приказ 1994 года: казак, имеющий возможность обеспечить три жены, может их иметь... У вас всего будет столько, сколько проглотить сможете: и денег, и славы, и орденов. Сейчас прошли первые переговоры в Москве, весь финансовый поток пойдет через вас. Не будете знать, как считать эти деньги. Наша же территория — кладовая всего мира, тут все есть».
Может, подконтрольная казачьей национальной гвардии часть ЛНР и не земля обетованная, но в Перевальском районе много шахтерских поселений и действующих шахт с серьезными запасами угля. Который сегодня активно добывается.
Видно, что Николай Козицын к подчиненным относится с отеческой заботой («Если есть рядовые и офицеры, заслуживающие поощрения, не стесняйтесь подавать заявления на них. Вы каждый день совершаете подвиг, не надо этого стесняться»). Ему отвечают искренней преданностью.
— Батя, народ спрашивает: где же в бюллетени казачки? — встает сидевший у входа мужчина.
— Их там нету, — отвечает кто-то из сидящих вдоль стены.
— Могу сказать одно, — по-чапаевски подправив усы, отвечает Николай Иванович, — все вы будете депутатами разного уровня. Мы подавали списки, там все записаны. Думаю, все будет как надо, есть договоренности на высшем уровне. Выборы же будут не только в верхнюю палату, начнут районные и городские советы избирать. Все командиры подразделений станут депутатами. Чтобы на месте решать проблемы людей.
Уже после заседания штаба атаман Козицын рассказал «Газете.Ru»: на подконтрольной ему территории создана собственная администрация, свои системы жизнеобеспечения и службы. В квартирах есть свет, тепло, работают школы и магазины.
«Есть Российская Федерация, в ней вон сколько субъектов. Точно так же мы будем жить в составе ЛНР. Только распишем вопросы налогообложения, будем взаимодействовать по человеческим законам, а не по волчьим», — уточняет атаман. —
Спрашиваю: на каких условиях готов передать управление Луганску? Отвечает уклончиво: «Мы все будем замыкаться на Россию».
Кстати, не только у Козицына, но и в других отрядах уверены после выборов 2 ноября Россия признает независимость самопровозглашенных республик.
А викторию, подняв два пальца, продолжает атаман, казаки встретят уже в Киеве: «Для этого вера нужна, а она есть, мы же православные».
Тут же Николай Иванович выдает сенсационное признание: «У нас в распоряжении ядерная боеголовка есть. Их было четыре на Украине, остальные укропы куда-то сплавили, а одну мы заполучили. И они прекрасно знают, что она у нас».
На вопрос о сбитом Boeing и скандальной аудиозаписи, на которой он фактически признает, что ответственность за его гибель несут ополченцы, отвечает: «Тогда сказал и сейчас повторю: не надо летать над территориями, где идет война. В этот день шел бой на Красном Партизане, выбивали укропов, которые пытались нас обойти с тыла. Кто сбил, тот и сбил, понимаете меня?»
Возвращение в бездну
Попав из «Казакии», где жизнь бьет ключом, в Алчевск, оказываешься в другом мире: здесь не то что постов ополченцев, мирных жителей и машин на улицах почти не видно. Штаб бригады «Призрак» расположен в районе химчистки. На входе под запись сдают оружие и почему-то мобильные телефоны.
О командире «Призрака» Алексее Мозговом в Луганске говорят диаметрально противоположное: «Да он на двух стульях сидит, потихоньку укропам помогает» и «Нормальный мужик, с головой. Не верь всему, что малюют про него».
Мозговой сидит за широким столом. Вокруг флаги Новороссии, красное знамя Победы и черный стяг «батальонов смерти» («Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века. Аминь»). На столе между бумагами нагайка, белая папаха и семь мобильных телефонов. Командир «Призрака» не так многословен и разухабист, как Козицын, отвечает коротко и взвешенно, меряя собеседника тяжелым взглядом.
«На выборах 2 ноября никто не будет представлять бригаду «Призрак». Я всегда настаивал и настаиваю, что необходимо разделять полномочия: войсковые подразделения должны заниматься военным делом. Что касается гражданского плана, там нужны другие люди. В противном случае, как бы того ни хотелось отдельным командирам, получается абсурд, — отвечает командир на вопрос о ближайшем воскресенье. — Когда административная власть в руках полевых командиров, это вооруженный бандитизм, это приводит к развалу того, что еще теплится».
В пику соседям из казачьей гвардии упомянул, что в его бригаде тоже казаки, создан батальон имени Ермака и сам он казак: «Мы просто этим не кичимся».
Командир «Призрака» ощутимо напряжен и, как кажется, подавлен. «Про победы пока рано говорить. Произошел один из этапов становления молодых республик, которые в скором времени, я надеюсь, будут составлять единое государство Новороссию. Пока существует бригада «Призрак», Новороссии быть, — чеканит фразы. — Что сегодня мешает объединению? Может, после этого меня снова обольют грязью, но не понимаю, зачем двум маленьким республикам два министра топливной энергетики или угольной промышленности? А уголек тем временем уходит в Украину: почти неделю назад арестовали машины, ехавшие туда с углем. Куда идет доход с его продажи? Никто так и не ответил».
От ответа на вопрос, должна ли будущая Новороссия стать частью России, уходит: пусть решает народ, его, мол, мнение по этому поводу не должно никого интересовать.
Признается, что сейчас ему подчиняются полторы тысячи бойцов. Было бы оружие и обмундирование, может выставить и пять тысяч.
«Что касается российских конвоев, для меня это красивая сказка, — говорит Мозговой. — В Луганск и Донецк они зашли, что дальше? До меня ничего из этого груза не доходило, получаю только то, что собирает простой народ благодаря Глебу Корнилову, нашему товарищу из Москвы Захару, Алексею Маркову и другим».
Мозговой ежедневно созванивается с Игорем Стрелковым — это один из немногих командиров, кто продолжает поддерживать с полковником отношения и после его отъезда из Донбасса.
Говоря о слухах про возможное наступление украинских сил накануне выборов, признается, что гадать глупо, но очевидно: на передовой произошли изменения. И если численность личного состава у противника увеличилась ненамного, то техники прибавилось в разы, пришли новые машины и модернизированное вооружение со складов бывшего Варшавского договора.
Как коренной донбассец комбриг непримирим к возвращению прежних хозяев жизни. Это противоречит целям, ради которых создавались народные республики: «Никакого возвращения Ахметова, Таратуты и других представителей крупного бизнеса не будет, пока существует бригада «Призрак».
Не советует Мозговой возвращаться и беженцам, выехавшим в Россию и мирные области Украины: если возобновятся бои, жертв станет в разы больше, чем в опустевших городах.
«Люди возвращаются в бездну, настоятельно рекомендую им повременить. На пороге дома стоит враг, и, если защититься не можешь, лучше оставаться там, вне зоны досягаемости. Если возвращаешься, становись в строй», — категоричен полевой командир.
На территориях, подконтрольных Мозговому и Козицыну, досрочные выборы уже начались: 30 октября там проголосовали бойцы, дежурящие на переднем крае.
Ополченцы переглядывались, разводя руками: фамилии, за исключением кое-кому знакомого лидера профсоюзов Олега Акимова, новые, созданные второпях общественные организации, заменившие партии, тоже почти неизвестны. Голосуют наобум.
