Цивилизация
Четырнадцатая неделя открытых заседаний по «болотному делу» началась с объявления голодовки обвиняемым Сергеем Кривовым. Ее причиной, как сказал на суде сам Кривов, стало то, что ему не позволили ознакомиться с 16 протоколами судебных заседаний, хотя он подавал об этом ходатайства, сообщает «Комитет 6 мая». Позже он уточнил, что голодает уже с 19 сентября и будет продолжать до тех пор, пока его не ознакомят с протоколами в соответствии с ч. 7 ст. 259 УПК РФ («Протокол судебного заседания»).
Омоновец против «бильярдиста»
После заявления Кривова суд приступил к допросу свидетеля — омоновца Андрея Лебедева. Тот рассказал, что 6 мая 2012 года вместе со своим нарядом прибыл на Болотную площадь около часа или двух дня, а покинул площадь примерно в десять часов вечера. В момент прорыва митингующими цепочки полиции, по словам Лебедева, он переместился к месту событий, чтобы помочь своим товарищам закрыть брешь, а прорвавшихся вернуть за оцепление. За невыполнение этого требования омоновец задержал некоего демонстранта, которого он не смог описать.
Позже Лебедев вместе со своим сослуживцем Антоном Деркачом (его также допросили во вторник, 24 сентября) после того, как со стороны манифестантов полетели «камни, палки, файеры», двинулся задерживать самых активных. На спуске к набережной Лебедев увидел двоих других полицейских, которых, по его словам, «окружили», хватали за бронежилеты и пытались повалить на землю, и решил помочь товарищам. Со слов Лебедева, омоновца Деркача кто-то ударил по спине, но он не запомнил, кто это сделал.
Зато он хорошо запомнил высокого худого молодого человека в клетчатой рубашке, который, по свидетельству Лебедева, бросил в плечо омоновцу Владимиру Филиппову «желтый бильярдный шар», отчего тот «скривился».
На уточняющие вопросы защиты Лебедев ответил, что бильярдный шар — это его предположение, потому что он видел, что Филиппову было больно. На допросе 13 июня Лебедев опознал в «кинувшем бильярдный шар» обвиняемого Ярослава Белоусова. Сделал он это, как сообщает сайт правозащитной организации «РосУзник» на основе протокола допроса, по фотографиям в интернете.
Лебедев видел, что демонстранты бросали камни и флаги, но не заметил, чтобы люди выламывали асфальт и носили оружие.
«Мы не били демонстрантов резиновыми палками ни по голове, ни по ключицам, ни по корпусу — только по конечностям, строго соблюдая Закон о полиции.
Из толпы кричали «Долой полицейское государство», «Россия без Путина» и «фашисты», — цитирует омоновца сайт «РосУзника».
Как рассказал Лебедев, никого из тех, кто избивал его коллег, он не задержал. На вопрос защиты, почему он этого не сделал, омоновец ответил, что вместо этого решил отвести Деркача к карете скорой помощи, потому что тот не стоял на ногах.
Следующим суд допросил потерпевшего Антона Деркача. Он был старшим в своей группе задержания и определял, кого из демонстрантов задерживать.
В какой-то момент Деркач увидел в толпе человека с мегафоном, который, по его словам, «призывал прорываться, идти в сторону Кремля и перекрыть въезд Путину на инаугурацию».
Тем не менее Деркач не видел, чтобы демонстранты послушались кричавшего. Задержать его омоновец не смог, потому что тот затерялся в толпе.
Когда Деркач стал двигаться в сторону набережной, его ударили по спине, из-за чего он упал и с него слетел шлем, который не был застегнут. Виновника омоновец не увидел. Пришел в себя, по его словам, он уже в машине скорой помощи, где у него заподозрили перелом височной кости. В итоге, пожаловался Деркач, в тот день он получил гематому на виске, повреждение правого плеча и ссадины на левом колене. Врачи позже диагностировали у него сотрясение мозга.
Резиновую дубинку, утверждал омоновец, он не применял и не видел, чтобы это делали другие сотрудники полиции.
Демонстранты, по мнению Деркача, «разделились на два лагеря: одни были агрессивно настроены, другие положительно». На вопрос защиты, считает ли Деркач себя потерпевшим от действий кого-то из обвиняемых, он ответил, что не видел, кто ударил его 6 мая. Тогда защита ходатайствовала о том, чтобы бойца ОМОНа Деркача признали потерпевшим ошибочно. Но судья Наталья Никишина отклонила ходатайство.
В среду, 25 сентября, заседание началось с выступления защитников обвиняемого Сергея Кривова. Его общественный защитник Сергей Мохнаткин заявил отвод стороне обвинения, мотивировав это тем, что «обвинение совершенно очевидно является близким родственником потерпевших», сообщает «Комитет 6 мая». Адвокат Кривова Вячеслав Макаров поддержал защитника, отметив, что, по его мнению, тот факт, что обвинение указывает на протяжении нескольких заседаний фамилии обвиняемых, является «прямой подсказкой» потерпевшим и свидетелям.
Суд отклонил это ходатайство защиты, после чего Кривов захотел сделать заявление. Судья Никишина, как почти всегда, не разрешила этого. После перепалки между ней и Кривовым судья удалила его из зала. Позже, после перерыва, Кривов вернулся в зал суда.
Судья дала свидетелю второй шанс
Далее суд вновь перешел к допросам омоновцев. Первым в среду, 25 сентября, допросили свидетеля Сергея Боценко. Его привезли на Болотную площадь в восемь часов утра в группе из 11 бойцов. Примерно в шесть часов вечера, по словам Боценко, начались задержания манифестантов. Сам он задержал двух человек, один из которых — Ярослав Белоусов. Омоновец арестовал его за то, что тот кричал демонстрантам «Фашисты», «Вместе мы сила». Делал это Белоусов, по мнению Боценко, «чтобы призывать народ к какому-то беспорядку».
Белоусов, по словам омоновца, пытался вырваться, поэтому ему заломили руки и отвели к автозаку. Его и второго задержанного доставили в ОВД «Вешняки». Боценко составил на них рапорты. Личность Белоусова, сказал омоновец, он установил по его студенческому билету.
Сторона обвинения спросила Боценко, есть ли среди подсудимых те, кого он задерживал 6 мая 2012 года.
Омоновец, подойдя к «аквариуму», ответил положительно и, указав на Белоусова, назвал его Киселевым — по имени второго задержанного им на площади. Но тут же Боценко поправился: «Белоусов».
Защита Белоусова опротестовала эти действия. Адвокат Дмитрий Аграновский заявил, что это нарушение ч. 4 ст. 193 УПК РФ («Предъявление для опознания»). Согласно ей «лицо предъявляется для опознания вместе с другими лицами, по возможности внешне сходными с ним». Помимо того, сообщил Аграновский, омоновец Боценко не участвовал в процедуре опознания. На это свидетель ответил, что на стадии следствия ему показывали видеозаписи, на которых он и узнал Белоусова. На вопросы Аграновского, что конкретно нарушил Белоусов и за что его задержали, Боценко говорил одинаково: «Не могу ответить».
В протоколе допроса Боценко, как отметила защита, говорил, что видел «овальный» предмет, брошенный Белоусовым. В суде после того, как защита добилась зачитывания протокола допроса в указанном месте, омоновец не смог подтвердить, что давал эти показания, хотя на них стоит его подпись.
Четвертым допрошенным омоновцем на минувшей неделе стал Роман Ягубкин. Он рассказал, что во время событий 6 мая прошлого года в районе Болотной площади видел, как демонстранты кидали разные предметы, сопротивлялись сотрудникам полиции, стягивали с них бронежилеты и пытались затащить их в толпу. Когда Ягубкин стоял за ограждениями, в него кинули куском асфальта, рассказал он суду, а также ударили по плечу флагштоком. Однако тех, кто это сделал, он не видел.
На вопросы защиты, считает ли Ягубкин себя потерпевшим, он ответил, что ему был нанесен физический и моральный вред.
Защита, разумеется, попросила суд изменить статус Ягубкина на свидетеля, ведь претензий к подсудимым у него нет. Но судья привычно отклонила ходатайство защиты.
Адвокат Марии Бароновой Сергей Бадамшин отмечает, что в суде до сих пор не представлены доказательства того, что на Болотной площади происходили беспорядки. Он сообщил, что защита продолжала настаивать на изменении статуса потерпевших на свидетелей обвинения, поскольку статус потерпевших дает им права заявлять гражданские иски. Судья Никишина, со своей стороны, продолжила отклонять подобные ходатайства. «Есть две категории свидетелей обвинения: одни потерпевшие, которые врут напропалую, и свидетели, которые не говорят ничего подтверждающего версию обвинения. На этой неделе были в основном представители второй категории», — считает Бадамшин.
Сторона обвинения также ходатайствовала о продлении домашнего ареста обвиняемого Николая Кавказского, меру пресечения которому изменили в начале августа. Суд рассмотрел ходатайство уже в четверг.
Несмотря на все усилия защиты, указывавшей, что домашний арест не дает Кавказскому возможности работать и содержать себя, судья Никишина продлила его арест до 2 января 2014 года.
«То, что было названо ходатайством прокуроров о продлении ареста, ходатайством назвать нельзя: никаких обоснований представлено не было. В суде было заявлено, что срок ареста истекает, а процесс продолжается, поэтому нужно проявлять. Ходатайство предполагает состязание доводов обвинения и защиты, для этого оно должно было быть письменным, а не заявленным на словах, в таком случае защита не может представить свои аргументы», — отмечает защитник Кавказского Вадим Клювгант. Он собирается обжаловать решение о продлении ареста в ближайший понедельник.
Повалил на расстоянии
В четверг, 26 сентября, стало известно, что слушания по «делу двенадцати» были перенесены в Никулинский суд Москвы, чтобы освободить зал Мосгорсуда для рассмотрения другого уголовного дела. Анна Усачева, руководитель пресс-службы Мосгорсуда, объяснила необходимость переезда тем, что «теперь в этом зале будет рассматриваться одно из многоэпизодных и многотомных уголовных дел, поступивших на рассмотрение по первой инстанции». Адвокат Бадамшин говорит, что никогда не видел, чтобы процесс «гоняли из одного суда в другой, как бомжа вокзального». Никулинский суд, в который перенесли заседания, неудачно расположен, поэтому многим слушателям посетить процесс будет сложнее. «Видимо, для власти это дело не столь интересно. С глаз долой — из сердца вон», — резюмирует Бадамшин.
На этой неделе продолжился суд над инвалидом второй группы Михаилом Косенко.
Напомним, он единственный участник событий на Болотной площади, обвиняемый в насилии, опасном для жизни и здоровья сотрудника ОМОНа (ч. 2 ст. 318 УК РФ). Следствие на основании диагноза Косенко — параноидная шизофрения, — поставленного Центром имени Сербского, настаивает на его принудительном лечении. Поэтому дело Косенко выделено в отдельное производство и уже десять месяцев слушается в суде. Время, проведенное в СИЗО «Бутырка», не зачтется обвиняемому как срок наказания.
На заседании во вторник, 22 сентября, Замоскворецкий суд заслушал президента Независимой психиатрической ассоциации России Юрия Савенко. Он раскритиковал методы проведения психиатрической экспертизы Косенко. На время обсуждения своей болезни Косенко попросил о закрытии процесса. Судья Людмила Москаленко удовлетворила его просьбу. Впоследствии процесс продолжился в открытом режиме, но в проведении повторной психиатрической экспертизы суд отказал.
В четверг, 26 сентября, адвокаты Косенко со второй попытки добились приобщения видеозаписи и скриншотов журналиста Леонида Беделизова, снимавшего события 6 мая 2012 года на Болотной площади. Беделизов на допросе в суде сообщил, что в стычке с омоновцем Александром Казьминым участвовали другие люди, а Косенко находился далеко от потерпевшего. Его слова подтверждает видеозапись, опубликованная в YouTube.
На ней видно, что Казьмина повалили на землю, но Косенко в этот момент находится в трех-четырех метрах от места событий.
В тот же день Замоскворецкий суд допросил сопредседателя московского общества «Мемориал» Яна Рачинского, главу «Мемориала» Олега Орлова и журналиста Александра Подрабинека. Рачинский, ставший свидетелем избиения Казьмина, также сообщил суду, что Косенко в нем не участвовал. Орлов находился рядом с Рачинским и подтвердил его показания. Подрабинек события на Болотной площади вспоминал с трудом, но отметил, что
«количество избитых демонстрантов многократно превышало количество пострадавших полицейских».
В пятницу, 26 сентября, Москаленко приобщила к материалам дела доклад Общественной комиссии по итогам независимого расследования событий 6 мая прошлого года и видео «Новой газеты», также подтверждающее, что Косенко не применял силы по отношению к Казьмину. В пятницу сторона защиты также закончила представление доказательств, в качестве свидетелей выступили участники событий и один из организаторов митинга Сергей Давидис, который в общих чертах рассказал о митинге. Сестра Косенко Ксения говорит, что на этой неделе у нее появилась надежда на положительный исход дела. «Свидетели защиты выглядят более убедительно, нежели свидетели обвинения, поэтому не доверять их показаниям у судьи нет оснований. Кроме того, в эту среду мне наконец разрешили свидание с Михаилом, впервые за долгое время», — говорит Ксения. На следующей неделе, 30 сентября, в процессе по делу Косенко начнутся прения.
