Цивилизация
Минюст опубликовал на своем сайте разработанный им же законопроект, вносящий изменения в УПК, касающиеся вопросов экстрадиции. Поправки направлены на приведение российского законодательства об экстрадиции в соответствие с международными нормами.
Законопроект расширяет число оснований для отказа в экстрадиции иностранных граждан другим государствам. Так, выдачу предложено запретить, если имеются серьезные основания полагать, что в стране, которая требует выдачи, «лицо было или будет подвергнуто пыткам и другому жестокому обращению, преследованию по дискриминационным признакам». Кроме того, при оценке этих рисков законопроектом предлагается принимать во внимание не только заключение МИД России, но и международные документы, такие как доклады и отчеты ООН и Комитета пыток Совета Европы.
Еще одно важное изменение в УПК: если человек попросил убежища в России, то его не вправе выдать, пока не рассмотрят его ходатайство. Эта норма прописана в законе о беженцах, но не в УПК, чем пользовалась Генпрокуратура, которая предпочитала ее игнорировать. Кроме того, если закон будет принят, то суд будет обязан проверять решение об экстрадиции на соответствие нормам не только УПК, но и иным законам. Также поправки предлагают учитывать при принятии решения о выдаче состояние здоровья и преклонный возраст.
Подтверждается возможность применять к лицам, выдача которых запрашивается, различные меры пресечения, а не только содержание под стражей, как это происходит сейчас, например домашний арест.
В пояснительной записке отмечается, что разработка законопроекта направлена на реализацию нескольких постановлений Конституционного суда России и постановления Страсбургского суда от 11 октября 2007 года по делу «Насруллоев против России».
ЕСПЧ обязал Россию выплатить истцу — таджикскому беженцу Хабибулло Насруллоеву — 40 тысяч евро в качестве компенсации морального ущерба за те три года, которые он провел в российской тюрьме. Насруллоев покинул Таджикистан в 1998 году, заявив, что его преследуют власти страны по обвинению в причастности к попытке госпереворота. В 2003 году он был арестован в Москве по запросу таджикской прокуратуры и освобожден только в 2006 году.
«Дело Насруллоева стало одним из первых, где Евросуд выявил системные недостатки российского законодательства, касающегося вопросов содержания под стражей с целью экстрадиции, — говорит руководитель программы «Право на убежище» российского Института прав человека Елена Рябинина. — Действующие нормы УПК РФ, касающиеся экстрадиции, это как сито. Там многие моменты не прописаны. А некоторые из тех, которые прописаны, приводят к постоянным однотипным нарушениям обязательств России по Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Страсбург устанавливал множество нарушений, это обязывало Россию привести свое законодательство в соответствии с международными нормами», — поясняет она.
Эксперт отмечает, что когда речь идет о каком-то политизированном уголовном преследовании за политические или религиозные убеждения, то, как правило, убежища в России ищут выходцы из Центральной Азии.
Применение норм УПК об экстрадиции в прошлом году попытался разъяснить пленум Верховного суда России. В постановлении от 14 июня нашли отражения многие предложения Минюста. «С этим решением некоторые недостатки на уровне правоприменения должны были быть устранены, если бы указания пленума всегда исполнялись, но даже сам ВС (Верховный суд) нарушал их неоднократно», — говорит Рябинина.
Она опасается, что эта правильная корректировка УПК может привести к правоприменительному парадоксу. «Чем лучше закон защищает людей, находящихся под угрозой экстрадиции, тем большему риску быть похищенными и незаконно вывезенными из России в запрашивающее государство они подвергаются», — отмечает эксперт.
«В тех случаях, когда есть правовые механизмы передачи людей в распоряжение запрашивающих государств, то, конечно, наши доблестные правоохранительные органы и спецслужбы используют более простые способы решения своих задач. Когда же право запрещает эту передачу, такого человека просто похищают на территории России, и через какое-то время выясняется, что он уже находится под стражей в той стране, выдать его которой Россия не имела права», — рассказала Рябинина.
Рябинина считает, что шансы принятия этого закона велики. «Я думаю, именно Минюст выдвигает этот законопроект потому, что за все гадости, которые совершают наши правоохранительные органы, в Страсбурге приходится отвечать аппарату уполномоченного РФ при Евросуде, а это подразделение Минюста», — сказала она.
«Сегодняшняя активность Минюста проистекает от двух вещей: первое — это распоряжение премьера Дмитрия Медведева по исполнению решений КС, которые он дал осенью прошлого года, и второе — это тот факт, что Минюст ответствен за работу в ЕСПЧ. Было несколько случаев, когда ЕСПЧ был вынужден экстренно запрещать России выдачу людей Узбекистану», — отмечает руководитель правозащитной ассоциации «Агора» Павел Чиков.
