Цивилизация
Судебное заседание, на котором решался вопрос о продлении домашнего ареста Сергею Удальцову, началось с опозданием, весьма характерным для Басманного суда. У входа в зал № 21 столпилась необычно большая группа телевизионных журналистов и операторов. Нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, репортеры строили догадки о причинах задержки заседания. «Кажется, адвокат не пришел, — говорил один из них. — Сам Удальцов уже внутри, а вот адвоката до сих пор нету. Интересно, на сколько он должен опоздать, чтобы судебное заседание отменили?»
Адвоката Удальцова в Басманном суде и правда не было. Виолетта Волкова, известная прежде всего по делу Pussy Riot, появилась в коридоре на втором этаже в заснеженной шубе лишь в 10.20, то есть на двадцать минут позже назначенного времени. Но было ли именно ее опоздание причиной задержки заседания, так и осталось неизвестно. Еще минут через двадцать в зал заседаний начали запускать журналистов и группу поддержки Удальцова, где среди прочих обнаружился и бывший депутат от «Справедливой России» Геннадий Гудков, лишенный мандата летом прошлого года.
Гудков сразу привлек к себе внимание собравшихся. Едва он зашел в зал, как громко обратился к Удальцову: «Сереж, извини, что поздно… хотел с тобой пообщаться».
Тут же послышалось замечание другого представителя группы поддержки: «Зловеще звучит». Появление Гудкова вызвало некоторое оживление в зале, тем более что экс-депутат и действующий член Координационного совета оппозиции в шутку заявил, что хотел бы сидеть рядом с красивой девушкой, а не с бабушкой (а таких поболеть за лидеров «Левого фронта» в Басманный суд приходит много).
Наконец, из совещательной комнаты вышла судья Наталья Мушникова и назвала участников процесса. Выяснилось, что один из трех адвокатов Удальцова, Юрий Воловельский, на заседание не явился. Но два других защитника согласились провести процесс без него.
Мушникова начала процедуру опроса подсудимого. «Удальцов Сергей Станиславович», — назвался он. Затем сообщил дату рождения, место прописки и рассказал, что он сейчас находится в «вынужденном отпуске». В качестве места работы Удальцов указал адвокатское бюро Виолетты Волковой. Собравшиеся усмехнулись, на лице судьи Мушниковой не появилось никакого удивления.
Начал говорить следователь Тимофей Грачев. Худощавый молодой человек в форменной синей одежде тем больше напоминал школьника, чем больше разгонялся, читая с листа подготовленную речь. Удальцов слушал следователя, иногда мимикой выражая свое отношение к сказанному. Крайнее удивление у него вызвало предположение Грачева о том, что он, Леонид Развозжаев и Константин Лебедев «совместно с Гиви Таргамадзе и другими неустановленными лицами» осуществляли приготовление к массовым беспорядкам. Удальцов поджал губы и кивнул головой, как будто собирался сказать: «О как!»
Следователь продолжал свою скороговорку, объясняя, что Удальцов может скрыться (ему в этом помогут обширные контакты за рубежом), продолжить заниматься преступной деятельностью; помимо этого сотрудникам СК еще предстоит выполнить много процессуальных действий и предъявить обвинение в окончательной редакции.
Поэтому следствию было бы удобнее, если бы Удальцов находился под домашним арестом еще четыре месяца, до 6 августа. Все это время лидеру «Левого фронта» будет запрещено общаться с кем-либо, кроме своих близких родственников и защитников по уголовному делу, также Удальцову будет запрещена «отправка и получение почтовых и телеграфных отправлений и способы средств связи сети интернет».
Молодой прокурор Филиппчук поднялся и сказал, что считает ходатайство следствия обоснованным, учитывая высокую сложность дела, которое приходится расследовать Следственному комитету.
Настал черед выступать адвокату Виолетте Волковой. Женщина поднялась со своего места, одной рукой оперлась на свой стол, другой — на кафедру, за которой сидит судья. «Уважаемый суд, — сказала она, хотя такой жест можно было бы расценить как неуважение. — Я полагаю, что в данном случае отсутствуют какие-либо основания для того, чтобы Удальцов находился под домашним арестом». Волкова медленно и тихо разобрала все аргументы, которые привел следователь. В деле, например, нет материалов о том, что он выезжал «в так называемую дальнюю заграницу»: все контакты Удальцова за пределами России ограничиваются контактами на Украине, где живут родственники жены оппозиционера и сейчас находятся их дети. Не представлено материалов оперативно-разыскной деятельности, доказывающих, что Удальцов выискивал или хотя бы собирался найти кого-то из свидетелей, чтобы давить на них и запугивать, говорила адвокат.
К середине своей речи Волкова не сдержалась и все-таки сделала пару язвительных замечаний в духе тех, что звучали во время процесса над Pussy Riot. «Спасибо большое следствию, что оно исправило свой предыдущий огрех и наконец-то не обвиняет Удальцова в покушении на убийство собственной супруги. Мы вам очень за это благодарны!»
— сказала она. Следователь Грачев ухмыльнулся. Ухмыльнулся он и тогда, когда Волкова назвала «ложью следствия» то, что Удальцову не могли передать повестку на допрос на 26 октября. Он в тот день явился в Следственный комитет, так что претензии несостоятельны, рассуждала вслух Волкова.
Наконец, она коснулась вопроса о трудоустройстве Удальцова. Оппозиционер, заявила Волкова, работает в ее адвокатской конторе, но находится в долгосрочном отпуске за свой счет, поскольку не может выполнять своих должностных обязанностей. Если бы он был выпущен, он смог бы содержать семью, у которой сейчас «не осталось ни рубля средств существования».
«Я полагаю, что у него есть хорошие перспективы для того, чтобы в будущем стать адвокатом, — сказала Волкова об Удальцове. — Как раз сегодня, с 1 апреля, начинается курс обучения помощников адвокатов, чтобы они могли потом сдать экзамен в адвокатской коллегии». Удальцов сидел с совершенно невозмутимым видом.
Адвокат предложила суду выпустить его под залог или хотя бы разрешить прогулки раз в день, напомнив о том, что «другие лица, которые находятся под домашним арестом, получают возможность гулять». «Чем Удальцов хуже?» — спросила она и снова напомнила, что особых доказательств того, что арест нужно продлить, следователь не предоставил.
Все это время Волкова продолжала опираться на судейскую кафедру. Вероятно, на столе у Мушниковой она увидела материалы дела, предоставленные Грачевым. Тогда она наклонилась и обратилась к судье напрямую: «Да, том перед судом лежит большой, но доказательств того, что Удальцова нужно содержать под стражей не представлено». Мушникова в ее сторону не смотрела и продолжала делать свои пометки.
Второму адвокату, Виктории Савченко, после десятиминутной речи Волковой оставалось только согласиться со всем сказанным. Она лишь коротко резюмировала, что оснований для продления ареста нет, и попросила рассмотреть варианты о залоге или облегченном режиме домашнего ареста, с прогулками. Суд предоставил слово самому Удальцову. «Не хотелось бы повторяться. Мои защитники уже показали всю несостоятельность тех аргументов, которые сегодня предъявило следствие», — начал он.
«Да, у нас заседание проходит 1 апреля, и это наглядно демонстрирует, что и все это уголовное дело, и все эти ходатайства — это фарс, это комедия, это цирк! Это черный юмор наших властей, нашего Следственного комитета. Это дело сегодня рассматривается не по существу, поэтому его надо рассматривать как плохой юмор наших властей, который плохо закончится!» — заявил Удальцов. Следователь Грачев засмеялся и, застеснявшись, уткнулся в свои записи.
Оппозиционер поблагодарил большую группу поддержки, явившуюся на заседание, и сказал, что надеется, что люди будут поддерживать его и дальше. Он сказал, что считает доказательства Следственного комитета несостоятельными, «не выдерживающими никакой критики», поскольку никаких оснований для домашнего ареста не было и нет: соседи, которые сказали следователям, что видели Удальцова «несколько дней назад», живут на другом этаже, и он с ними в принципе редко пересекается, отметил оппозиционер.
«Если они говорят, что, находясь на свободе, я продолжу заниматься преступной деятельностью, то это полный абсурд. Как раз находясь в четырех стенах, в этом заточении, у меня могут зародиться какие-нибудь недобрые мысли. И они уже зарождаются», — признался Удальцов, вызвав смех собравшихся, в том числе и адвоката со следователем.
«Органы нашей власти я всем сердцем люблю. Я уже даже подумал написать письмо Владимиру Путину на днях, но теперь вижу, что, наверно, этого делать не стоит, — продолжал оппозиционер. — В материалах дела такие нестыковки, что становится смешно. Там уже указано, что Удальцов с Таргамадзе… Теперь этот гражданин Грузии, уж я не знаю, за что ему такая доля выпала, стал главный враг России. Борис Абрамович Березовский покинул этот мир, теперь главный враг у нас — Таргамадзе!»
Удальцов попросил суд изменить ему меру пресечения и назначить ему залог, пообещав, что сумму, необходимую для освобождения, он соберет с помощью Ксении Собчак и других своих друзей.
Следователь Грачев, хоть и смеялся на заседании, на вопрос суда о том, что он думает о таком предложении, сказал, что он все-таки настаивает на домашнем аресте. То же самое повторил прокурор. И судья Мушникова ушла принимать решение. В зале встали все, за исключением одного человека из группы поддержки. «Уважаемый, — жестко обратился к нему пристав. — Когда суд удаляется в совещательную комнату и я даю команду вставать, надо вставать. Надо уважать суд». В этот момент другой человек из группы поддержки крикнул через весь зал Удальцову: «Классная речь!» — «Спасибо! Будет лучше!» — мрачновато отозвался тот.
Вернувшись, судья Мушникова объявила, что Удальцов останется под домашним арестом как минимум до 6 августа. После оглашения приговора сторонники оппозиционера вслух прикидывали в коридоре, что лидеру «Левого фронта» придется провести дома взаперти все лето. «Всю духоту, все самые жаркие месяцы в четырех стенах! Что может быть хуже? Жуть!» — говорила одна из сочувствующих Удальцову. Через несколько часов Басманный суд продлил до 6 августа арест другому фигуранту «болотного дела» Илье Гущину, но, в отличие от Удальцова, он будет находиться не в квартире, а в СИЗО.
Сергей Удальцов находится под домашним арестом с 9 февраля в связи с расследованием дела о массовых беспорядках и применении насилия в отношении представителей власти на Болотной площади 6 мая 2012 года. Вместе с Леонидом Развозжаевым (ему Баманный суд продлил срок содержания в СИЗО до 6 августа) и Константином Лебедевым (срок его домашнего ареста пока остается до 6 мая) он является фигурантом дела о подготовке массовых беспорядков в России.
