Цивилизация
— Президент Египта Мухаммед Мурси и светская оппозиция заявляли по очереди о желании провести переговоры. Что стороны хотят обсудить? Возможен ли вообще между ними конструктивный диалог?
— Когда оппозиция обращается к Мурси с предложением о диалоге, она хочет говорить по актуальным вопросам, от которых Мурси уходил. Оппозиция требует отмены конституции, которая была написана в условиях отказа Мурси от диалога, он просто проталкивал ее. Эта конституция не выражает волю всех египтян: она была составлена исламистами, в ее создании не участвовала оппозиция. Все статьи этой конституции превращают Египет в исламистское государство.
Большой вопрос, готов ли президент Мурси обсуждать это. Дело в том, что еще до подготовки конституции на все вопросы о ней президент говорил: «Давайте сейчас ее примем, а потом будем совершенствовать». Но оппозиции и независимым наблюдателям уже тогда было ясно, что это кривой фундамент, на котором нельзя ничего построить. Все это вызвало те печальные события, которые происходят сейчас. Мурси же хочет диалога чисто формального: он хотел бы, чтобы участие оппозиции в диалоге с ним было своего рода легитимизацией его действий.
— Выходит, что переговорами этот конфликт не решить?
— Я бы так не сказал. Сейчас все понимают, в том числе президент, что «Братья-мусульмане» (организация запрещена в России) загнали себя в тупик: они взяли неподъемную ношу, они не могут руководить государством. Дело доходит до того, что министр обороны Абдель Фаттах аль-Сиси, который был назначен Мурси и близок к «Братьям-мусульманам», говорит, что Египет находится на пороге развала. И это правда:
по сути, сейчас идет гражданская война.
С одной стороны, «Братья-мусульмане» не смогли создать такую политическую систему, которая выражала бы интересы и цели всех египтян. С другой – весь этот период, занимаясь только борьбой за политическую власть, они запустили те социально-экономические проблемы, которые и вызвали революцию 25 января 2011 года. Более того, социально-экономическая ситуация в Египте чудовищно обострилась. Без диалога с оппозицией вывести Египет из этого тупика просто невозможно. Впереди маячит гражданская война. Египет либо преодолеет это кризис, либо перестанет существовать как государство.
— Какова позиция египетской армии в этих условиях?
— Армия в Египте является гарантом демократических преобразований, потому что армия — это единственный общенациональный институт в этой расколотой стране, которая напоминает мозаику из наций, этносов, религиозных направлений, имущественных различий.
Спасти Египет могут две вещи – уступки президента оппозиции или военный переворот, который может быть бескровным.
— А «Братья-мусульмане» это понимают? Пока они не предпринимают каких-либо шагов для выхода из кризиса.
-— Жизнь заставит. Они, как взнузданный конь, рвутся к тому, чтобы им принадлежала вся власть в стране. Наверное, все-таки не понимают. Их подвел соблазн власти. Они сами себя и страну загнали в этот тупик. В начале революции они говорили, что не будут бороться за власть, утверждали, что не будут выдвигать кандидатов на должность президента, но прошли парламентские выборы, и исламисты взяли две трети мест в парламенте. У них, наверное, произошло то, что Иосиф Сталин называл головокружением от успехов.
— Как им удалось «украсть революцию»? Ведь «Братья-мусульмане» в 2011 году присоединились к революции только на заключительном ее этапе.
— Сыграли два фактора, которые привели к власти исламистов. Во-первых, это электоральный потенциал «Братьев-мусульман» и исламистов вообще, включая салафитов, которые контролировали так называемую улицу, т. е. тех людей, которые пошли на избирательные участки. Второй фактор, по моему мнению, в них были вложены большие средства зарубежными спонсорами. «Братьев-мусульман» финансово поддерживал Катар, а салафитов поддерживала Саудовская Аравия.
— Как кризис в Египте может отразиться на соседних странах и на арабском мире в целом?
— Египту бы справиться с самим с собой. Сейчас в Египте и во всем арабском мире происходит процесс, который кто-то называет «арабской весной», а я называю это процессами турбулентности. Это сложный процесс, потому что там в дополнение к социальной революции есть и национально-освободительные движения, межрелигиозные противоречия. Все идет к тому, что те страны, в которых происходит революция, будут распадаться на более мелкие. Соседняя с Египтом Ливия — яркий тому пример. Такая же угроза стоит перед Египтом: он может распасться. Судан уже распался на две части. Речь здесь не о том, как будет влиять судьба Египта на окружающие страны. Египет лишь не стал исключением в этом процессе. Перспективы его крайне печальны. Одна из причин кризиса в Египте, возможно даже самая главная, – это политическая и национальная безответственность исламистов, в частности «Братьев-мусульман».
