Цивилизация
Российские социологи представили очередной сводный портрет участника протестных акций, начавшихся после подведения итогов выборов в Госдуму 4 декабря прошлого года. На этот раз исследование проводили специалисты ВЦИОМа, которые опросили на выходе с митинга 12 июня на московском проспекте Академика Сахарова более 500 человек. Ранее этот же институт проводил исследования на митинге на том же проспекте 24 декабря прошлого года и в ходе шествия по улице Большая Якиманка 4 февраля.
Протестные акции существенно омолодились. Если на митинге 24 декабря прошлого года на том же проспекте Академика Сахарова люди старше 35 лет составляли почти половину участников — 45%, то к июню их доля сократилась до 29%. Молодежь же составила 65% июньских демонстрантов против 41% несколькими месяцами ранее.
Соответственные изменения произошли и в образовательном составе манифестантов. Доля получивших высшее или неполное высшее образование среди них по-прежнему диспропорционально высока – 70% в декабре и 69% в июне (в стране проживает 28% лиц с полным и незаконченным высшим образованием). Однако выросла в два раза, с 9% до 18%, доля выпускников школ и ПТУ, которые высшего образования не получили или только получают.
Новые опросы продемонстрировали идейно-политический поворот протестующих от старых оппозиционных лидеров в сторону вожаков нынешнего протеста. Новоизбранный член совета директоров «Аэрофлота» Алексей Навальный в три раза увеличил степень своей поддержки, с 18% до 46%.
Прежний лидер предпочтений митингующих, не зарегистрированный в качестве кандидата на президентских выборах «яблочник» Григорий Явлинский, на последующих акциях не выступавший с трибуны, потерял 5/6 своей поддержки, скатившись с 29% до 4%.
Та же положительная трансформация, что и с Навальным, произошла с политиками, которые продолжают держаться на гребне протестной волны — координатором «Левого фронта» Сергеем Удальцовым, депутатами-эсерами Геннадием и Дмитрием Гудковыми и Ильей Пономаревым, защитницей Химкинского леса Евгенией Чириковой, членом «Солидарности» Ильей Яшиным. Уровень поддержки и симпатии к каждому из них вырос в разы. Лидером является Удальцов: его поддержка выросла в 13 раз, с 2% до 26%.
С ушедшими в тень лидерами общественного мнения первой волны — предпринимателем Михаилом Прохоровым, телеведущим Леонидом Парфеновым, участвовавшими в президентских выборах, а потому апеллировавшими к протестующим лидерам КПРФ и ЛДПР Геннадием Зюгановым и Владимиром Жириновским — произошла обратная трансформация. Набравший по Москве на президентских выборах около 20%, Прохоров в феврале пользовался 12-процентной популярностью, а сейчас ему симпатизируют лишь 2% манифестантов. Существенно снизились рейтинги лидеров «старой» либеральной оппозиции, сопредседателей РПР-ПАРНАС Бориса Немцова и Владимира Рыжкова (11:6 и 7:4 соответственно).
Схожий опрос, проведенный в ходе митинга 24 декабря другим исследовательским институтом, Левада-центром, также показывал, что наибольшей популярностью пользовались «властители умов» интеллигенции — Парфенов и его товарищ по «Лиге избирателей» писатель Борис Акунин. Тогда их поддерживали 41% и 35% соответственно, а рейтинг Навального, по этому же опросу, составлял 36%. Антикоррупционный блогер лидировал и в гонке за кресло «президента от оппозиции»: Явлинский с его 21% уступал ему один процентный пункт.
Помимо выхода на первый план Навального и Удальцова, с которыми власти пытаются ассоциировать радикализацию протеста, социологи фиксируют изменение настроений рядовых участников. Каждый десятый протестующий и двое из пяти молодых манифестантов готовы участвовать в силовых акциях и акциях по захвату органов власти. Половина участников протестов собираются принимать участие в несанкционированных акциях и после драконовского ужесточения закона о митингах.
Правда, если о готовности и дальше участвовать в согласованных с властями акциях протеста говорят 90% опрошенных протестантов, то «чаще заявляют о готовности участвовать во всех формах протестных действий» 54%. Этих людей социологи по признакам постоянного участия в демонстрациях называют «ядром». Но даже среди «попутчиков», случайно оказавшихся на акциях (их 16%), в силовых акциях готов участвовать тот же каждый десятый, утверждают авторы вциомовского исследования.
Омоложение протеста сказалось и на профессиональном составе митингующих: по сравнению с ситуацией четырехмесячной давности качественно выросло представительство творческих профессий и студентов. Рабочих, госслужащих, пенсионеров и безработных, напротив, стало меньше.
Почти пятую часть всех протестующих, 19%, составили артисты, музыканты, рекламщики и журналисты, утверждает опрос ВЦИОМа. В февральском шествии по Большой Якиманке таковых насчитывалось лишь 4%. «Офисный планктон», как их называет директор ВЦИОМа Валерий Федоров, на митинги ходит с прежним рвением: и феврале, и в июне 18% участников назвались офисными работниками. В декабрьском опроснике не было позиций «творческий» или «офисный» работник: эти социально-профессиональные категории объединялись в единый вариант «специалист с высшим образованием в коммерческом секторе». Его выбрали 44% опрошенных.
Растет доля владельцев независимого бизнеса – в декабре и феврале бизнесменами себя называли 5% демонстрантов, в июне уже 9%. Февральская акция, похоже, стала единственной, в которой массово принимали участие госслужащие: если в декабре и июне причислили себя к ним только 2% опрошенных, то на Большой Якиманке их было в шесть раз больше.
Социологи отмечают, что «наибольший отток фиксируется среди групп участников «от производства» (рабочие, инженерно-технические работники) и пенсионеров».
Исследование подтверждает и другой стереотип: манифестанты чувствуют себя лучше, чем в среднем россияне, правда ненамного.
Тех, кто оценивает свое материальное положение как хорошее, на втором (июньском) «Марше миллионов» было почти в два раза больше, чем в среднем по России, 21% против 12%. Впрочем, по сравнению с декабрьскими и февральскими протестами доля таких социальных оптимистов постепенно, но неуклонно снижается: в декабре их было 29%, в феврале — 26%.
«Материальная самооценка не является фактором, определяющим жизненные приоритеты этой группы», — приходят к выводу авторы исследования.
Стабильность, с которой принято связывать поступательный рост заработков и уверенность в завтрашнем дне, не является для протестующих приоритетом: 78% из них первичной ценностью называют самореализацию, причем в младшей возрастной группе (от 18 до 24 лет) доля таких ответов достигает 86%. «Желание стабильности незначительно повышается среди респондентов старше 35 лет, но принципиально картину не меняет», — говорится в материалах ВЦИОМа.
При этом протестующие в основном пессимисты: две трети из них (64%) считают, что ситуация в стране ухудшается, причем в этом мнении солидарны и считающие свое материальное положение «очень хорошим» (61%) и «очень плохим» (83%).
Исследование ВЦИОМ проведено 12 июня среди 531 респондента.
