Цивилизация
— Вы только что вернулись из Владимира? Что вы там делали?
— Наша поездка во Владимир проходила в рамках работы нашей рабочей группы по развитию гражданского общества в президентской комиссии. Эту группу возглавляем я и мой коллега Владислав Сурков. Темами обсуждения была иммиграция и тюремная реформа. Во Владимире у нас проходили встречи как с правительственными чиновниками, так и с представителями гражданского общества из России и США. В дополнение к этому, будучи во Владимире, мы совершили поездку в тюрьму, а также на фабрику, на которой работают вьетнамские работники.
— Кто был инициатором этой поездки и этих тем, российская сторона или американцы?
— Господин Сурков, это его идея.
— Вы обсуждали, может быть, дело о гибели Сергея Магнитского?
<1>— Обсуждали, причем детально. Это трагическая смерть, мы обсудили ее обстоятельства. В деталях мы обсуждали некоторые законодательные реформы, которые предложил президент Медведев после его смерти.
В среду я и мои коллеги встречались с матерью Сергея Магнитского, чтобы узнать, что она думает по поводу того, как идет расследование гибели ее сына.
Ненадлежащее разбирательство дела Магнитского вызвало реакцию и в Соединенных Штатах. Хельсинкская комиссия под председательством сенатора Бенджамина Кардина предложила госдепу запретить въезд на территорию США 60 российским официальным лицам, которых она считает ответственными за смерть Магнитского.
Что касается письма сенатора Кардина — я работаю в Белом доме, и мы не занимаемся визовыми вопросами в соответствии с нашими законами.
— Но визы выдает государственный департамент, входящий в администрацию президента Обамы.
— Что я могу сказать на этот счет. Как я понимаю, мы не делаем публичных заявлений о том, кому мы выдаем, а кому не выдаем визы. Я могу припомнить только один случай, когда мы объявили, что отказываем в визе, — это был югославский президент Слободан Милошевич. При этом это не значит, что во многих других случаях мы не отказываем в визе.
В отношении этого конкретного случая люди должны понимать, что им могут отказать в визе, просто это не будет сделано публично.
— В среду вас ждали в Хамовническом суде на процессе Михаила Ходорковского.
— Я не знал этого.
— Во всяком случае, были такие слухи. И президент Обама, и вице-президент Джозеф Байден в бытность свою сенаторами выражали свои сомнения в законности суда над Ходорковским. Как к этому делу в администрации США относятся сейчас?
— Во-первых, президент Обама прошлым летом в интервью «Новой газете» затрагивал этот вопрос. Оно говорит само за себя и весомее, чем мог бы сказать я. Прошу обратиться к нему. Во-вторых, администрация Обамы следит за этим делом очень пристально. Только на прошлой неделе я встречался с его международными адвокатами у себя в офисе в Вашингтоне, а в среду встречался с одним из его адвокатов здесь, с Вадимом Клювгантом, чтобы узнать, что он думает по поводу этого суда. Так что мы следим за тем, что происходит. Вы слышали, что говорил президент Медведев о верховенстве закона, мы поддерживаем его слова. Верховенство закона — это универсальная ценность, и мы очень поддерживаем его инициативы в этой области.
— Есть сведения, что американская администрация готовит некий доклад о ситуации в России. Что это будет, чистая аналитика или он будет содержать некоторые рекомендации, что-то улучшить здесь, что-то там? Как вы знаете, Европейский союз уже говорил, что у него есть список рекомендаций по либерализации в России...
— Государственный департамент каждый год готовит доклад о положении с правами человека. Последний вышел совсем недавно, две-три недели тому назад. Это очень содержательный документ, в котором говорится о соблюдении прав человека в России. Есть, конечно, и некий набор вещей, которые мы делаем на каждодневной основе в поддержку демократии и прав человека в России, начиная от финансирования НГО, технической помощи разным инициативам, работы радиостанции, публикации заявлений по этой теме, которые делают наши официальные лица. Мы называем это «двойными обязательствами» перед российским правительством по тем областям, где у нас есть общий интерес, и перед неправительственными организациями, чьим усилиям по построению гражданского общества мы помогаем по мере необходимости.
— Говоря о гражданском обществе, вы знаете, что 31 числа каждого месяца правозащитники и оппозиционеры пытаются провести демонстрацию на Триумфальной площади. Им регулярно отказывают. То же касается и инициативы с гей-парадами в Москве. На ваш взгляд, как это сообразуется с правом на свободу собраний?
— Я хотел бы объяснить, в чем заключается наша политика. Сегодня президент Обама обнародовал новую Стратегию национальной безопасности. В ней вы найдете большой раздел, посвященный универсальным ценностям, в котором очень четко написано, что администрация Обамы стремится поддерживать демократию и права человека по всему миру. Свобода собраний — одно из таких прав, мы поддерживаем ее защитников по всему миру, в том числе в России.
— Вы говорили об этом с представителями российского руководства?
— Мы поднимали все вопросы, дело Магнитского, дело Ходорковского, дело Соколова.
— Какова была их реакция — «хорошо, мы выслушали вас и приняли к сведению» или вы услышали что-то конкретное?
— Вы знаете, я должен быть осторожным. Мы договорились, что наши встречи будут проходить в конфиденциальной обстановке. Если вы хотите услышать ответы на эти вопросы, спросите господина Суркова.
Что я мог бы сказать в общем, мы не считаем, что в ходе нашего диалога мы должны давать российской стороне список того, что она должна сделать, и не ждем от нее списка того, что должны сделать мы.
Вместо этого мы ждем откровенного разговора о том, каким образом наши правительства и наши гражданские общества должны решать весьма сложные проблемы. Сегодня мы обсуждали иммиграцию и тюремную реформу, а в прошлый раз мы обсуждали коррупцию. Это обмен мнениями, диалог, когда никто себя не цензурирует и говорит вполне открыто.
— Если говорить об открытом диалоге, многие рассматривают работу президентской комиссии и вашей группы как непрозрачную. У нас нет представления, что конкретно обсуждается в ходе ваших переговоров. Вы намерены изменить такое положение вещей?
— Мы обсуждали это как раз сегодня.
Мы рассчитываем запустить веб-сайт, на котором все выступления, все доклады, подготовленные обоими правительствами и неправительственными организациями, были бы опубликованы.
Мы хотели бы сделать его интерактивным, чтобы все представители НГО и прессы, которые не имели возможности встретиться с нами, могли бы общаться, а мы бы — реагировать на их комментарии. Такой сайт будет запущен в ближайшем будущем.
— Когда точнее?
— Было бы большим успехом, чтобы он заработал к визиту президента Медведева в США, то есть к июню.
— Спасибо за ваши ответы.
